еще немного». И, прикинув сколько времени у него осталось, Кальвадос пошел в дом.

Отхлебывая из чашки бодрящий напиток, который при его работе был весьма кстати предложен, молодой человек посматривал в сторону Тьюн и все больше уверялся, что она и полуэльф неплохо смотрятся рядом. Керлаон, правда, не делал ей никаких знаков внимания, но заметив, как девушка немного смутилась, когда ее посадили возле полуэльфа, Кальвадос еще сильнее погрустнел. Он все еще рассказывал о своей жизни в Триззуме и Академии, с удовольствием слушал, как Тьюн рассказывает о себе, но на душе становилось тошно, будто тот весенний день, в котором пребывала его душа, сменился слякотной осенью.

На прощанье узнав адрес Тьюн (мало ли — письмо захочется написать) он поблагодарил ир Трэнри, предупредил всех о готовящейся операции и что в интересах их безопасности оставаться до утра в доме и вышел на улицу.

Вот теперь кираса давила на плечи, шлем оттягивал руку и на душе выли волки. Завернув за угол улицы, он прислонился к холодной каменной стене, вдохнул глубоко и надел шлем. Пора приступать к работе.

— Глупый, глупый мальчишка, — от раздавшегося совсем рядом голоса он чуть из шкуры не выпрыгнул, так перепугался. — Не любит она тебя, другом считает...

— Ну и пусть! — ответил он, поворачиваясь на голос, уже прекрасно зная, кого увидит.

— Зря надеешься, не полюбит. — Мириил обворожительно улыбалась, скрестив руки под чрезмерно открытым декольте.

Оторвавшись от стены, Кальвадос последовал в сторону площади, в таком гадком расположении духа ему было вовсе не до споров с демоницей.

— Думаю, у меня есть шанс, она, конечно, смотрит влюбленными глазами на этого белобрысого, но не факт, что это взаимно. Вот закончим с этим делом, возьму отпуск и съезжу к Тьюн. А может и вовсе переведусь в Контроль. Глядишь, и пропадет вся ее влюбленность к нему... Да и вообще, чего ты лезешь в мою личную жизнь? Пропадала невесть где, явилась, как ни в чем не бывало. Неизвестно какие темные делишки ты стряпала от людских глаз подальше! Лучше б хоть чем-то помогла с этим треклятым хташем!

Наконец поняв, что ему никто не возражает и ничего не говорит в ответ, Кальвадос обернулся. Как появилась Мириил, так и исчезла, а он говорил, впустую сотрясая воздух. Выругавшись, молодой человек все же унял бушующий внутри него праведный гнев и пошел дальше, пиная по дороге попадавшиеся под ноги камушки. Хорошо, заботливая Тьюн с собой фонарь дала...

[1] Эдатор — командующий малым гарнизоном

Глава 13

Землю опять подморозило, но сейчас оно и к лучшему — мостовых в Двузубье на этих улочках не имелось. Внутренне радуясь безоблачному небу и отсутствию грязи под ногами, Кальвадос спешил к Сидусу.

В переулке слева послышался легкий шорох, так выделяющийся в затихшем городке. Положив руку на пистоль и резко повернувшись на звук, молодой человек увидел, как у стены дома промелькнула тень и скрылась в глубине переулка. Не всех жителей стражникам удалось загнать по домам этой ночью.Да оно и понятно: нормальный человек, переживая за себя и за своих близких не сунет нос наружу, а ворье, разбойники и прочий лихой люд будут делать свои дела в любом случае. Но на вооруженного до зубов молодого человека напасть не рискнули.

Бомм! Бомм!

Еле слышный тут бой часов поторапливал и Кальвадос ускорил шаг. Даже для маленьких городков Риосской империи являлось характерным наличие часов на здании или башне городской ратуши. Правда, в таких населенных пунктах они были гораздо меньше, чем в крупных городах и соответственно издавали не столь громкий звук. В Райволасе располагалось несколько таких часов и в какой бы части города ты ни находился, даже заблудившись, будешь знать сколько времени.

Бом-м-м! Последний удар часов прозвучал как раз когда Кальвадос выходил на главную площадь. У Сидуса виднелась группка чистильщиков, у колодца — трое патрульных, храмовники и Пиррэт Гролс.

— Вовремя ты парень, а мы уж думали, что пора тебя вытягивать из объятий твоей дамы, — ухмыльнувшись, сказал Роберто, как только молодой человек подошел к Сидусу.

Колодец практически разобрали: груда камней, ведро с цепью, барабан и столбы, на которых он крепился, лежали неподалеку на земле. Все это свалили таким образом, чтоб обломки представляли из себя хоть какое-то укрытие. Свет факелов и множества ламп отражался в кристалле Сидуса. За счет того, что он был больше, чем в Хомутках и чистильщики запаслись достаточным количеством фонарей, света стало предостаточно.

Подойдя к чистильщикам, Кальвадос отметил про себя, что не хватает Сэмила Хоксгара и, подняв голову вверх, оглядел крыши. Так и есть — на той, что повыше виднелся один из арбалетов, а подле него силуэт человека, где-то еще на одной крыше должен располагаться второй стрелок.

— Что теперь? — поинтересовался он у ир Алессоро.

— Ждать и следить в оба. Надеюсь, мы не ошиблись и все случится здесь, а не в Ерниках, — англичанин озабоченно нахмурил лоб.

Патрульные окончательно разобрали колодец и сели передохнуть. Храмовники тут же приступили к освящению воды. Под спокойные, монотонные звуки молитв Кальвадоса потянуло в сон. Чтоб не отключиться прямо на площади он принялся еще раз перебирать и проверять свои оружие и снаряжение, посматривая по сторонам.

Два заряженных тяжелых пистолета — один стандартной свинцовой пулей, другой крупным округлым куском фламмы, почти два десятка скрученных патронов к ним, часть из них с кристаллами, пороховница, длинный узкий кинжал-дага в ножнах на поясе за спиной, за голенищем сапога еще один кинжал,