— Ваше величество, — страж опустился перед королем. — Мы ищем и в городе. Похоже, принц Бастиан покинул земли замка.

Ровин скрестил руки.

— И не было следов? Он точно ушел сам?

— Его стражи пропали, — ответил химера. — Наверное, они с ним. Мы не нашли указаний, куда он мог пойти, но в восточном саду есть следы.

Клио напряглась.

— Какие следы? — спросил Ровин.

— Дверь сарая была открыта, и следы ног были на земле. А еще следы драки. Мы не знаем, связано ли это.

— Узнайте, — приказал король, и деймон отсалютовал.

Клио смотрела на суету без эмоций. Следы в саду, где она оставила Лира. Следы драки. Лир активировал чары поиска, а потом направился к лей-линии, о которой не знал.

Бастиан пропал. И его стражи. Пропали с земель замка. Следы драки.

Слишком много совпадений.

Какими были шансы, что Бастиан знал, что она пришла не одна? Сотни нимф в городе видели золотую ауру Лира и странные чары на нем. Она думала, что успеет поговорить с королем и Бастианом раньше, чем слухи о загадочном госте дойдут до замка.

Она посмотрела на короля, высокого и властного среди своего народа, а потом развернулась. Она решительно пошла прочь. В суете солдат и гонцов Ровин и не взглянул на нее. Все сосредоточились на заданиях, занятые приказами и поиском кронпринца, чтобы переживать о бывшей фрейлине принцессы. Все, кроме…

— Куда вы?

Настойчивый страж шел за ней.

— Мне нужно кое-что проверить, — процедила она.

— Что?

Она пошла быстрее. Клио вышла из приемной в длинный коридор, а страж преградил ей путь.

— Вам не разрешили…

Клио щелкнула пальцами. Ее сковывающие чары были такими быстрыми, что он успел лишь охнуть, а потом оказался обездвиженным.

— Прости, — сказала она. — Я ухожу. Скажи королю… что я вернусь, как только смогу.

Она обошла застывшего стража и побежала. Скорость нимфы несла ее по знакомым коридорам, Клио вырвалась в боковую дверь. Она прожила в замке больше трех лет, умела избегать стражи. Пара минут, и она перепрыгнула стену и направилась по тропе.

Она еще не бывала на Северной дороге, и если бы не табличка, она пробежала бы мимо. Она ждала дорогу, но это была лишь тропа вытоптанной травы, что отделялась от улицы. Клио побежала по тропе, надеясь, что лей-линию будет не сложно найти.

Она хотела бы уйти с благословением отца и помощью стражи, но не могла рисковать. Ей придется сделать это одной.

Сабир показал ей, как другие деймоны, даже надземники, могут реагировать на редкого мастера-чародея. Если она расскажет Ровину о Лире, он может решить, что инкуб — оружие, возможность торга, шпион или преступник. Ровин не знал о лжи Бастиана, значит, не знал, что Бастиан отправлял ее в Подземный мир.

Она бежала, высокая трава хлестала по ее рукам. Тропу было едва видно. Большие деревья сменились мелкими, листья на них напоминали иголки, и они больше подходили каменистому пейзажу и холодной горной погоде. Дорога вилась среди кристаллов и булыжников от древних камнепадов, и вскоре тропа пропала, а Клио бежала по гравию.

Клио понимала, что это была глупая идея. Путешествие по лей-линии не отследить. Бастиан мог забрать Лира куда угодно.

Но если он покинул замок, значит, он не хотел, чтобы кто-нибудь знал о Лире. Их не было в Ириде, иначе она ощутила бы чары поиска. Если бы он отправился на земли другой касты или правящей семьи, то рисковал бы привлечь внимание. Значит, он отправился на Землю.

Она была там только в Бринфорде, только там деймонов принимали, так что оттуда она начнет. Пока чары поиска активны, она сможет найти Лира.

Она не знала пока, что сделает, добравшись до него.

Ей не стоило переживать из-за лей-линии. Найти ее было просто — ее защищали отряд солдат нимф и химер в открытой долине, лей-линия пересекала ручей в конце.

Клио замерла на тропе и оглядела долину, но подкрасться к линии не удалось бы. Она сошла с тропы и спустилась по склону. Солдаты смотрели на нее, пара нимф отделилась от хижин, у которых стояли остальные.

— Леди Клио? — нахмурился нимф. — Я не слышал, что вы вернулись. Эта лей-линия перекрыта. Что вы тут делаете?

— У меня указания принца Бастиана. Мне нужно пройти через линию.

Он нахмурился сильнее.

— Он вас не упоминал.

Значит, Бастиан прошел через эту линию. Клио подняла голову.

— Иначе зачем я пришла бы? Мне нужно догнать его. Это срочно.

Нимфы переглянулись, первый пожал плечами.

— Тогда идите, но вернитесь с Его высочеством.

Нервно кивнув, Клио подошла к лей-линии. Она почти час добиралась сюда быстрым бегом. Бастиан и его стражи поймали Лира почти сразу же, как она оставила его, и пошли к лей-линии. Она сильно отставала.

Ее желудок сжался. Ей нужно добраться до Лира. Только она знала, что с ним случилось. Больше никто не мог его спасти.

Никто и не попробовал бы.

Осознание пришло с волной горя. Только она переживала за него, могла бороться за его жизнь. Еще был Рид, но он уже сделал, что мог.

Осталась только она. Больше у Лира никого не было.

Боль в легких и ногах пропала. Решимость заполнила ее, и она сжала кулаки. Клио не подведет его. Она придет за ним.

Она шагнула в лей-линию.

* * *

Как только она вышла из лей-линии, сразу ощутила пульс чар поиска. Маяк в голове звал ее следовать за сигналом.

Она отошла от ленты сине-зеленого света и огляделась. Хоть в Надземном мире только начались сумерки, на Земле было уже темно. Звезды мерцали на ясном небе, почти полная луна озаряла лес вокруг лей-линии.

Чары поиска бились в ее голове, указывали, куда идти.

Клио пробиралась сквозь кусты, игнорируя шипы, что царапали открытую кожу. Впереди виднелось старое шоссе, по этой дороге она шла с Сабиром на пути к линии пару дней назад.

Она побежала, шаги были в такт пульсу чар поиска. Клио отчаянно размышляла. Бастиан привел Лира в Бринфорд. Она не хотела надеяться, что все было так просто, но в этом был смысл. Бринфорд был городом людей, который Бастиан знал. Он посещал его раз в месяц два года.

Бастиан соврал. Ужасное осознание, что было в ее голове после разговора с королем, пронзило все мысли. Бастиан соврал обо всем. Зачем? Почему заставил ее покинуть Ириду? Зачем сказал, что их родина в опасности, и послал ее разведывать заказы чар Ра? Почему попросил ее украсть чары из Хризалиды?

Почему?

Как бы она ни повторяла вопросы, ответов не было. Она не знала, где заканчивалась правда и начиналась ложь. С каждым вопросом щит онемения трескался все сильнее. Под ним ждала боль, а за болью — ярость, что раскалялась все сильнее.