Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Подтянутый, ухоженный, слишком идеальный. Арс Айверс словно был воплощением высшей знати, их ярким представителем, равным. Он будто стал лишним на этом корабле.
– Кем были твои родители? – спросила я, не сдержавшись.
– Людьми, – ответил он, несколько нервно усмехнувшись, прекрасно понимая, о чем я. – Сейчас уже неважно, кем они были, Ари. У всех нас есть прошлое. Собственно, об этом я и хотел с тобой поговорить. Островом…
– Управляет герцог Рейнар ар Риграф, – перебила я мужчину, не желая развивать эту беседу. – Это все, что ты хотел мне сказать?
– Нет, – проговорил он, казалось, с трудом. Шумно выдохнув, он будто бросился в омут с головой: – Ари, если бы я мог все изменить. Если бы мог вернуть все обратно…
– Я могу идти? – спросила я громче, чем хотела, от бессилия сжав пальцы в кулаки.
Слезы сами собой навернулись на глаза. Встали в них стеклом и грозились вот-вот покатиться по щекам. Нижняя губа против моей воли задрожала.
И он это видел. Сделав порывистый шаг ко мне, Арс схватил меня за плечи и крепко прижал к своей груди.
Сопротивляться этому порыву не было никаких сил. Я с трудом стояла на ногах. С трудом держала свое сознание на поверхности.
– Ари, прости меня. Прости, если сможешь. Нет таких слов, какие могли бы описать, как мне жаль, – горячо шептал он мне на ухо, буквально выталкивая из себя каждое слово. – Она не умерла, понимаешь? Каким-то чудом она не умерла! И я бы смог тебя полюбить. Когда-нибудь бы смог, ты очень мне нравишься, но ее я уже люблю. Однажды ты тоже полюбишь так, что не сможешь без него ни жить, ни дышать. Однажды так кто-то полюбит тебя.
– Никогда, – прошептала я, не желая ни слышать, ни видеть, ни знать. – Никогда. Отпусти меня.
– Не отпущу, – сжал он меня еще сильнее в своих объятиях, вновь зло цедя слова. – Не сегодня, Арибелла. Мой корабль ты покинешь в следующем порту, как мы и договаривались. Я не позволю тебе совершать глупости.
– Моя жизнь тебя не касается! – попыталась я вырваться, забилась в его руках, но тщетно.
– Касается. Я отвечаю за тебя, – встряхнул он меня за плечи, и именно это позволило мне оттолкнуть его, сделать шаг назад. – Ты была, есть и будешь моей ответственностью. Я всегда буду помогать тебе и не дам сделать то, о чем ты потом станешь жалеть.
– Я не буду жалеть! Не смей меня запирать! – закричала я громко, осознав, что меня сейчас просто закроют в каюте.
К двери я кинулась тут же, едва капитан выскользнул за порог, но не успела сделать ничего. Да и силы наши были не равны. Открыть створку, даже навалившись всем телом, я просто не смогла.
– Это ради твоего же блага! – послышалось твердое из-за двери.
– Ненавижу, – прокричала я, обессиленно скатившись по деревянному полотну прямо на пол. Шепот сорвался с губ: – Ненавижу.
– Я это переживу. Зато ты останешься живой.
Я плакала. Слезы сами собой струились по моим щекам. Даже не понимала почему. Что именно стало их причиной?
Возможно, их причиной стала смерть моих родителей, потеря графства Эредит или проклятый герцог, являющийся в мои сны. Его поцелуи, что сводили с ума, будоражили кровь. Отвращение к себе или ревность. Жгучая ревность, которая сменилась сердечной болью.
Наверное, все же их причиной стала боль. Эта боль затопила собою все.
Как можно любить и ненавидеть одновременно? Как можно желать кому-то смерти и его объятий в равной степени?
Как трудно просто жить.
– И таки ше мы тут расквасились, аки прынцесса? – маленьким ураганом залетела рыжая морская свинка в каюту через открытый иллюминатор. – Ше у вас стряслося, дите?
– Роззи! О Древние, Роззи, мне снова нужна твоя помощь!
Мою благодарность крылатая согласилась принимать исключительно в грушевом эквиваленте. Однако смеяться мне не хотелось совершенно, а потому веселое настроение пернатой быстро улетучилось, и на смену ему пришло желание поговорить откровенно.
На этот раз морская свинка отказалась выпускать меня без подробностей происходящего, ведь за мой своевольный уход от капитана влетело всей команде. Но правда в том, что узнай она, что происходит на самом деле, и с корабля выход мне был бы заказан. Именно поэтому я сказала другую правду.
– Несколько недель назад в эти земли вместе со своей гвардией пришел герцог Рейнар ар Риграф. Мне пришлось спешно бежать из графства, – проговорила я, стараясь унять эмоции, чтобы тщательно подбирать слова. – Но мои родители были вынуждены остаться. Сейчас у меня есть возможность узнать, что с ними стало. Для меня это очень важно, понимаешь?
– Но небезопасно? – сразу раскусила меня хвостатая.
– Клянусь, я буду предельно осторожна, – пообещала я, с мольбой во взгляде всматриваясь в глазки-бусинки. – Так ты мне поможешь?
Роззи в ответ тяжко вздохнула и приземлилась на стол рядом с маскарадной маской.
– Я из этого точно буду иметь только проблемы. Но чему быть, того не миновать.
Нам обеим было непросто. Чтобы забрать из камбуза мои покупки, морской свинке пришлось не только открыть вход в свой пространственный карман, где она хранила кучу всякого хлама под гордым флагом «авось в хозяйстве пригодится», но и сотворить очень маленький второй выход – не больше иллюминатора. Через него я смогла беспрепятственно просунуть руку и втащить в каюту свертки и коробку.
Только так Рич не мог учуять чужую магию, ведь сам он своими чарами пользовался много и часто. Роззи сказала, что ими был пропитан весь камбуз, а потому небольшое колебание магического фона осталось незамеченным.
– Ой-ей-ей, – покачала крылатая головой, увидев мой образ.
Обмывалась и переодевалась я прямо в каюте капитана. Здесь мне никто не мог помешать. Да и зеркало в полный рост на судне имелось только тут.
Глядя на свое отражение, я лишь еще раз убедилась в том, что выгляжу и ощущаю себя совсем иначе. Взрослая, уверенная в себе, дерзкая и решительная. Мне хотелось такой быть не только внешне, но и внутри. Я была почти готова, готова ко всему, но имелась одна маленькая и очень неприятная загвоздка.
– Роззи, а ты можешь что-нибудь сделать с цветом моих волос? – попросила я, сложив ладони как для молитвы – лодочкой.
– Дите, таки имей стыд. Ты меня и так и в хвост, и в крылья! Крайний раз для тебя магичу! – возмущалась она, но шевеления чужих чар я ощутила отчетливо. В отражении на меня теперь смотрела темноволосая красавица. – И не лыбся мне. Эх, лялечка моя. Линяй давай с корабля.
Последние две фразы были произнесены с отчетливыми нотками ностальгии. Быстро поблагодарив морскую свинку, поцеловав ее в шерстяную щеку, я схватила со стола мешочки с монетами, чтобы разместить их в корсете, и свой короткий меч, запрятывая его в складки платья, фактически протыкая ткань острием.