Пауел опять посмотрел на Рианон. Он, всегда такой решительный, вдруг почувствовал смятение и страх Ведь все было так прекрасно!

Почему с ними произошло такое?

— Рианон, любовь моя, молю тебя, прекрати это колдовство и верни нам нашего ребенка, — в отчаянии проговорил он, понимая, что бессилен спасти ее. Никогда в жизни он не чувствовал себя таким беспомощным.

— Пауел, любовь моя, когда я покинула замок отца, чтобы стать твоей женой, мое волшебство осталось в отчем доме, — кротко напомнила она. — Ты знаешь, что это правда. Почему ты потерял веру в меня, мой господин? Разве не ты обещал мне, когда я согласилась стать твоей женой, что будешь всегда любить и верить мне без тени сомнений?

Почему ты говоришь о наказании, когда я просила тебя и совет отправить гонцов во все концы королевства Кимри, а также к Справедливому народу, чтобы оповестить о постигшей нас беде. Пауел, нашего сына украли, я не причастив к его исчезновению. Разве я когда-нибудь обманывала тебя? Не в природе Справедливого народа лгать. Что заставило тебя усомниться во мне? Почему ты не защитишь меня от этих обвинений и клеветы?

Пауел беспомощно перевел взгляд с жены на совет. На его синие глаза навернулись неожиданные слезы, когда она умоляла его.

— Я не могу расстаться с ней, — с трудом прошептал он совету. — Что бы там ни произошло, я люблю ее!

Совет собрался в одном конце зала и совещался зловещим шепотом.

Придворные толпились в другом конце, тихо переговариваясь и бросая злобные взгляды в сторону Рианон. Таран и Эван горячо и настойчиво говорили с принцем, а Рианон стояла в гордом одиночестве, беззвучно плача. Наконец совет вновь предстал перед Пауелом.

Синбел огласил приговор.

— Рианон из Справедливого народа, мой долг вынести тебе наказание за исчезновение принца Анвила, неважно насколько ты к этому причастив. Семь лет, начиная с завтрашнего утра, ты будешь сидеть перед замком с лошадиным хомутом на шее. Ты должна перед каждым прохожим признавать свою вину и вносить в этот зал любого, кто пожелает. Ты не будешь освобождена от этого наказания ни по какой причине, только в случае смерти или по окончании срока. Ночью с тебя будут снимать хомут и разрешать спать в дальнем углу зала подальше от очага. Питаться будешь тем, что упадет со стола и что перехватишь у собак. Запрещается разговаривать с тобой, чтобы твое колдовство не осквернило невинных, так как ты олицетворение зла. Это обычное наказание в нашем народе. Если вынесешь его, Рианон из Справедливого народа, тебя ждет изгнание из Дифида. Можешь отправляться куда пожелаешь! Но поскольку о твоем преступлении глашатаи оповестят народ, вряд ли ты найдешь приют и участие среди Кимри. Да будет так.

Это окончательное решение совета, — закончил свою речь Синбел из Тейфи, не скрывая злорадства в голосе.

Пауел выслушал приговор своей жене с разбитым сердцем. Он отвернулся от Рианон, не в силах взглянуть на нее. Несмотря ни на что, он любил ее, но он больше не знал, чему верить. Анвил пропал, а Рианон отказалась что-нибудь предпринять. Он просто не мог поверить, что у нее по-прежнему не было волшебной силы. Не может быть! Никто не отказался бы от такого дара природы просто из-за любви к другому! Он мог бы понять женщину, утверждающую, что она отказалась ради него от бесценного сокровища, но на самом деле не сделавшую этого. Она наверняка сохранила свои чары. Так почему же Рианон отказывается прибегнуть к ним, чтобы отыскать своего сына? Если, конечно, она в самом деле не обманывает его. Если только она и вправду не замешана в этом преступлении. Неужели это возможно?

Перед лицом вооруженного врага Пауел не знал страха, но сейчас он вдруг испугался. Дрожащей рукой он взял кубок с вином. Еще вчера он владел всем, о чем мог только мечтать мужчина. Красавица жена, здоровый сын, счастливое королевство. Сейчас у него не осталось ничего. Все превратилось в прах, и он не понимал почему Прав ли совет? Неужели его наказали за то, что он женился на принцессе из Справедливого народа? У Рианон были могущественные поклонники из ее рода. Неужели один из них отомстил Пауелу? Этого не произошло бы, женись он на девушке из народа Кимри. Он жадно осушил кубок и громко застонал.

Когда Рианон попытались схватить, она сбросила их руки и гордо покинула зал, не оглянувшись на мужа. Она услышала, как заперли за ней дверь ее комнаты, но ей было все равно. Она не могла поверить в события последнего часа, но пустая колыбель сына была свидетельством ее загубленного брака и всей жизни. Какая она была глупая, полагая, что только любовь может преодолеть все препятствия на пути к счастью! Разве ее семья не пыталась предостеречь ее? Но она не слушала. Она умышленно и эгоистично шла на поводу собственных желаний.

С самого начала Рианон поняла, что Кимри не приняли ее. По крайней мере придворные Пауела, с которыми она должна была жить вместе. Рианон верила, что со временем ей удастся успокоить их страх перед ее происхождением, но, увы, подозрительное отношение ко всему и всем, отличающимся от Кимри, оставалось всегда. Уж за этим проследила Бронуин Белая Грудь, хотя в целом мужчины были добрее с ней, чем женщины. Мужчин очаровывала ее красота, так непохожая на женщин Кимри. С ними со всеми, мужчинами и женщинами, она была скромна, спокойна, дружелюбна. Никогда не старалась обращать на себя внимание, чтобы не раздражать их. Никогда не хвалила Справедливый народ, чтобы не уязвить их гордость. Она была со всеми добра, и тем не менее они не приняли ее. Сколько раз она делала вид, что не замечает, как они разглядывали ее! Прикрыв рот рукой, они перешептывались и тайком показывали на нее пальцем. Она сносила это ради любви к Пауелу Ради любви к человеку, который предал ее. опасаясь ее чар.

Он никогда ничего не замечал, потому что она никогда не позволила ему заметить их недоброжелательность. Вместо этого она старалась изо всех сил, чтобы стереть черту, разделяющую ее и Кимри. Она умела искусно ткать, но изысканная ткань, струящаяся с ее ткацкого станка, лучшего качества и с более редким узором, чем им доводилось видеть прежде, вызывала лишь глубокую зависть среди женщин Кимри.

Дома ее считали музыкально одаренной. Но, поскольку Кимри признавали лишь свою музыку, она ни разу не взялась за лютню, чтобы не вызвать еще большую враждебность. Случайно, не удержавшись, она запела, но в ее нежном голосе они обнаружили еще одно свойство. Ее хулителям он показался сверхъестественным. После этого она пела только Пауелу, когда они оставались одни в своих покоях.

Без Пауела она обычно находилась в одиночестве. Благодаря стараниям Бронуин ни одна придворная дама не смела подружиться с ней.

Однако Таран и Эван, насколько им позволяла смелость, развлекали ее, но даже они были осторожны в ее обществе, чтобы не дать Бронуин и ее приспешникам повод к грязным сплетням. Рианон ни на что не обращала внимания, потому что была уверена в любви мужа. И вот теперь Рианон занимал вопрос, любит ли он ее вообще, потеряв в нее веру?

Что случилось с Пауелом? Он всегда казался таким сильным. Его репутация как воина была хорошо известна. Она стала источником легенд. Однако сегодня до приговора совета, как она с горечью заметила, он был буквально сломлен. Зная прекрасно, что у нее не осталось никакой волшебной силы, он тем не менее беспомощно умолял ее прибегнуть к чарам, которыми она больше не владела. Конечно, он не считал, что она похожа на Кимри, которые говорят одно, имея в виду совершенно другое. Он осудил ее, как осудил бы своих подданных.