– Я же говорю, что ты и без меня все знаешь, – потупился Шайба.

– Не знаю. Просто догадываюсь… А знаю я точно вот что.

Это мужиков можно закошмарить. А с ворами этот номер не пройдет. Грибок настроил против себя серьезных людей.

Кончилось его время. Я хочу миром с ним договориться.

Чтобы беспредел в зоне прекратился. Не выйдет миром, будет война. А война никому не нужна…

– Это, может, мне передать ему чего?

Шайба готов был стать посредником. Лишь бы только не становиться прямым пособником Родиона. Слишком крепко привязал его к себе Грибок. И его самого, и ему подобных.

Да, непросто придется Родиону. Большие испытания ждут его впереди. А воровская братия ждет от него победы.

– Нет, ничего передавать не надо. Сам с ним поговорю…

Родион отпустил Шайбу, вернулся на свою шконку, лег.

Прождал до самого утра. Грибок так и не появился. Впрочем, так оно и должно было быть.

* * *

Начальник оперчасти смотрел на Родиона угрюмо, исподлобья. Лицо ничего не выражало, но пальцы нервно теребили карандаш. И взгляд нет-нет да и срывался с прямой линии, падал на раскрытое личное дело.

– Какие-то проблемы, начальник? – с плохо скрытой насмешкой спросил Родион.

– А как ты сам думаешь, есть проблемы или нет?

– Жираф большой, ему видней… Зачем позвал, начальник?

– А ты не догадываешься?

– Неужто вербануть хочешь? Так не получится…

– А если получится?

– Получится. Как только рак на горе свистнет, так и получится… Не гони порожняк, начальник. Дело говори, да.

– С твоим личным делом ознакомился. И звонок телефонный был.

– И ты, гражданин начальник, все про меня знаешь. Честь тебе и хвала за это.

– Зачем паясничаешь. Космачев? Настроение хорошее?

– Нет, настроение у меня как раз паршивое. Кормежка мне здесь не нравится. Люди в поте лица вкалывают, жилы рвут, а их на голодном пайке держат…

– Это не твое дело.

– Ошибаешься, начальник. Это как раз мое дело.

– Ну да, ты же у нас вор в законе. Тебе все надо… Только не в ту колонию ты попал, чтобы порядки свои устанавливать. Ворам здесь ничего не светит, так и знай. Царь у нас – Начальник Колонии, а бог – Правила Внутреннего Распорядка…

– А я так сразу и понял. А кто у вас тут за дьявола?

– Не твое дело… В общем, я тебя сразу предупреждаю, не лезь туда, куда не просят. Нос может обгореть. И не только нос…

– Это предупреждение или угроза?

– И то, и другое.

– Не пугай пуганого, начальник. Зря тратишь время.

– А ты настырный.

– Положение обязывает.

– И меня положение обязывает. С такими, как ты, бороться…

– Это не положение тебя обязывает. Это хозяин тебя обязывает. И кое-кто другой, с погонялом Грибок… Думаешь, не знаю я вашу кухню? Знаю. Очень плохая у вас кухня. Одни о-очень хорошо кушают. А пахари горбушке сухой рады…

– За мужицкую справедливость радеешь? Так я тебе и поверил. Не надо мне ля-ля вправлять. Ты как тот кандидат в президенты. Пока на место метишь, все во благо народа. А как смотрящим станешь, так и похеришь все…

– А ты думаешь, стану?

– Вряд ли. Дело в том, что есть немало способов снять с выборов твою кандидатуру.

– Подскажи хотя бы один, пока не началось.

– Почему вы, гражданин Космачев, дерзите должностному лицу, почему обращаетесь к нему на «ты»?… Для начала за неуважительное отношение к начальству получите трое суток штрафного изолятора.

– Ну вот, началось… Грибок будет очень доволен, гражданин начальник. Благодарность объявит…

– Пятеро суток!

– О! Да это на денежную премию тянет!

Майор побагровел, вызвал конвой. Родиона повели в штрафной изолятор. Он почему-то с самого начала знал, что разговор с кумом этим и закончится.

Как знал Грибок, что его спокойной жизни приходит конец. Рано или поздно это должно было случиться. Своим поведением он никак не вписывался в нормы воровского закона. А воры – это не воспитатели из детского сада. За плохое повеление они не пожурят, а выпишут блатную санкцию.

Да, у него здесь свои порядки. В этой зоне он и царь, и бог.

Хозяин и кум у него на прикорме и должны плясать под его дуду Должны и пляшут. Пока пляшут… А если вдруг перестанут плясать? Что тогда?… У него под рукой крутая команда.

Два десятка отборных бойцов. Никакой вор к нему не подступится. Но ведь бойцы эти не с луны свалились. На воле они, может, и отрицали законы уголовного мира. И в зоне они плюют на воровские традиции. Но ведь до зоны они все побывали на тюрьмах, на пересылках. Они отлично знают, что есть воровское братство. И еще лучше знают, как нужно вести себя в присутствии законного вора.

Вчера случился первый облом. Грибок знал, что к ним по этапу прибыл нор в законе. Кум информацией поделился.

А вот бойцы его этого не знали. Поэтому должны были сделать из Космача бифштекс. По не выгорело дело. Космач сам двоих уделал. И на ночном разборе круто себя поставил.

Дрогнули перед ним пацаны, не решились пустить его в замес. Космач забил стрелку И не где-нибудь, а на своей территории. Грибок сам должен был явиться к нему на поклон.

Борзой. А борзых надо учить.

Кум сделал все как надо. Объяснил Космачу его права или, вернее, их отсутствие и определил в ШИЗО. Пока только на пять суток. За это время Грибок должен навести порядок в своих пошатнувшихся рядах. На роль козла отпущения был выбран Шайба.

– Колись, сука! О чем ты с этим хмырем бакланил? – наехал на него Грибок.

– Да не бакланил я! – сошел с лица «бык». – Он меня остановил. Я остался…

– А какого хера ты остался? На его сторону встать захотел, падла?

Для предстоящей экзекуции был выбран дальний цех промзоны. Начальство далеко, мужиков разогнали. Все, что угодно, можно делать, никто ничего не узнает. А если и узнает, тоже не беда. У Грибка все схвачено.

– Да ты чо, Грибок! Не собирался я под него подписываться! Век воли не видать!

– Век жизни не видать, – подло усмехнулся Грибок. – Тебе не видать… Ты предал меня. И знаешь, что тебя ждет…

Он подал знак Аркану, штатному палачу. Тот взял в руки обрезок трубы, медленно подошел к Шайбе.

Пацан рухнул на колени, руками попытался ухватить Грибка за ногу.

– Пахан, пощади! Не виноват я!