Дом был небольшой, но видно, что очень богатый. Высокий забор из досок, железные кованые ворота с завитушками, а внутри, во дворе, несколько навороченных иномарок – правда, все грязные, с мутными пятнами на стеклах и на боках. Бандитские машины…

Одежду и сумочку пришлось оставить в джипе. Все еще мокрая от пота и разгоряченная после «развлечения» с парнями, Марина, ежась от холода, пробежала через двор и оказалась в доме. После чего уже в следующую секунду с ужасом поняла, что страхи ее были не напрасны. И что свои сто долларов ей придется отрабатывать очень тяжело…

– Мужики! – громогласно крикнул один из ее спутников. – Идите все сюда. Мы шлюху привезли!

* * *

Оперативная информация поступила в областной уголовный розыск только накануне. Осведомитель, официально именуемый в милицейских документах «источником», сообщил, что в Унчанск прибыл вор в законе по кличке Бык.

Преступника на самом деле звали гражданином Коровиным, но, видимо, именно поэтому он добился, чтобы все именовали его Быком – грозно и страшно.

Несмотря на свою кличку, был он человечком маленького роста, телом довольно хлипок, а на голове после двадцати лет, в общей сложности проведенных Быком за решеткой, осталось ровно три выцветшие вол осины.

Несмотря на свою жалкую внешность, Бык в свои пятьдесят лет имел репутацию гнилого и безжалостного типа.

За убийства его ни разу не удалось привлечь к суду, хотя ни у кого не было сомнений в том, что эти мутные желтоватые, как у тигра, зрачки и ублюдочное бледное лицо отразились не в одной паре предсмертно расширившихся глаз.

На этот раз Бык со своими людьми совершил зверское ограбление пункта обмена валюты в Самаре и в очередной раз был объявлен в розыск. Ограбление было действительно зверским, потому что для начала бандиты застрелили охранника пункта и девушку-кассира, что, в общем-то, по криминальным правилам, без крайней нужды делать не полагается. Профессиональные бандиты тем и отличаются от придурков-любителей, что всегда стараются соблюдать принцип «разумной достаточности» – не убивать без нужды, не лить лишней крови. Если можно только припугнуть жертву или дать человеку палкой по голове, то на этом и останавливаются. Не из гуманизма, конечно, и не по милосердию, а из элементарного соображения: незачем вешать на себя еще одно преступление.

Именно этим воры в законе отличаются от современной генерации преступников – так называемых отморозков – истериков и психопатов, которые в основном охотятся не за деньгами, а за самоутверждением.

Зачем Бык пошел на двойное убийство, хотя, судя по всему, вполне мог сделать все чисто и уйти с награбленным, не проливая при этом кровь? Что там произошло? У кого из его людей не выдержали нервы?

Чтобы получить ответы на эти вопросы и наконец уж точно «закатать» Быка на пожизненное заключение, его для начала нужно было поймать. В Ун-чанске его вообще не ждали, а тут неожиданно информатор сообщил о том, что Бык в городе и скрывается на одной из дач у местного авторитета по кличке Баклан.

Предстоящая операция выглядела очень заманчиво: имелась реальная возможность схватить Быка, а заодно еще и самого местного Баклана, на которого тоже имелась куча материала, да все не было конкретного повода для ареста. Вот и повод подвернулся.

Когда начальник областного угро собрал совещание оперов, которым предстояло принять участие в задержании преступников, его лицо сияло.

– Правильно в Индии говорят, товарищи офицеры, – торжественно сказал он. – Там говорят: «Нужно спокойно сидеть на пороге своего дома, ожидая, пока мимо тебя пронесут труп твоего врага». Вот как йоги рассуждают! Мы с вами в данном случае поступили по индийской методике. Сидели себе, ждали, а вот Бык в наших краях и объявился.

Все дружно засмеялись, а старший лейтенант Вербин тогда подумал о том, что унчанский уголовный розыск уже давно работает по индийской методике: сидит и ждет на пороге своего дома. Правда, чаще всего трупы врагов мимо так и не проносят…

Но сейчас дело обещало выгореть.

Для Вербина это была первая серьезная операция. Шел девяносто пятый год – первый год его работы в областном угрозыске. До этого он служил в РУВД, а там вечно приходится заниматься всякой мелочевкой – украденным в магазине ящиком водки и взломанной квартирой бабушки-пенсионерки, из которой вынесли поломанный телевизор «Заря» и швейную машинку тысяча девятьсот шестого года выпуска.

Но телевизор Вербин находил, как и швейную машинку. Он торжественно вручал этот хлам бабушке обратно, а местных балбесов, размазывавших слезы по щекам, увозил из зала райсуда в дальние края суровый конвой. Потому и взяли его работать сюда – в областной уголовный розыск. По этому случаю они с женой Риммой закатили шикарный ужин при свечах в ресторане «Океан» на главной улице, считавшемся тогда самым роскошным. Почему ресторан назывался так, никто не мог объяснить: от Унчанска до ближайшего моря, как писал Гоголь, «три года скачи – не доскачешь»…

Римма подарила мужу в тот вечер дорогой одеколон из своего магазина, объявив при этом, что только так должно пахнуть от сотрудника областного УВД.

– На даче будет человек пять-шесть, – пояснил полковник. – А нас с вами – двенадцать. Начальник УВД разрешил при задержании использовать автоматы. А сейчас смотрите сюда – вот план дачи и всего прилегающего участка. Глядите внимательно и запоминайте каждый свое место. Когда приедем, будет темно и некогда станет разбираться. Если хоть кого с той дачи упустим, пеняйте на себя.

А про Быка я уж не говорю.

Лицо полковника было угрожающим, он поминутно дергал себя за короткие усики. Кто-то когда-то надоумил его отпустить эти усы, уверив, что они придадут облику начальника угро более благородный, этакий гвардейский вид. Гвардейца из него все равно не получилось, но благодаря этим усикам все за глаза теперь называли его Котом в сапогах.

Обстановка среди оперативной группы была в тот вечер тревожная. Все знали, что бандиты всерьез будут обороняться. Задерживать таких орлов – это не бабулек с рынка гонять: запросто можно получить пулю.

К восьми вечера дачу оцепили. Было уже совершенно темно, когда все участники операции приблизились к забору. Машины пришлось оставить далеко, а сюда идти пешком, чертыхаясь в темноте и наталкиваясь на кочки, бугры и полуразвалившиеся заборы.

– Рациями пользоваться нельзя, – напоследок напутствовал своих подчиненных полковник. – Об этом даже забудьте. У Баклана тоже есть рация, и нашу милицейскую волну он отлично знает. У нас есть информатор среди его людей, а у него – среди наших. Сами понимаете, короче говоря. Стрелять желательно по ногам.

Вместе с напарником Вербин перемахнул через забор, и их никто не заметил.

Во дворе стояло несколько машин, что свидетельствовало о том, что все в сборе, но изнутри дома не доносилось ни звука.

Довольно странно для бандитской гулянки, но, может быть, основное веселье уже закончилось?