– Да чтоб тебе! – вдруг выругался он.

Я, садясь рядом, поинтересовался, в чём проблема.

– Здесь запуск двигателя у них зачипирован на отпечаток пальца.

– Погоди немного, – сосредоточился я и стал исследовать предохранительное устройство.

Разобравшись, какой контакт необходимо замкнуть после процедуры сканирования отпечатка пальца, я убрал преграду:

– Заводи!

Мотор, коротко рыкнув, завёлся.

– Поехали, и можешь сильно не гнать! – махнул я рукой и стал замыкать контакты и проводку в других машинах.

И, отъезжая от гостиницы, мы увидели дым из-под капотов оставшихся там автомобилей.

– Стив-го, я в очередной раз не устаю удивляться вашим умениям, – выезжая из города, похвалил меня Нами-ко. – А ты и летающую технику можешь вывести из строя? А то вполне возможно, что они пустят за нами воздушные катеры.

– Вот тут я не уверен, – честно признался я. – Во-первых, для меня важна дистанция, на очень больших расстояниях моё умение бессильно. Во-вторых, я не знаю устройства ваших катеров, а времени экспериментировать у нас не будет. Перемыкать же все видимые мной контакты… Это если только случайно мне удастся угадать нужный. В машине проще, там я примерно представляю принципы её работы. А в воздушных судах встроено слишком много дублирующих устройств.

– Это да, – согласился командир. – Но как всё-таки они нас вычислили?

Я рассказал ему, что ходил менять деньги в банк.

– Да, вполне возможный вариант, – на большой скорости вписываясь в узкий поворот, задумчиво произнёс он. – Значит, наш глава клана дал доступ соседу к поиску информации о тебе. Вот тебе и война…

– Когда вопрос стоит об очень больших деньгах, даже враги могут договориться, – согласился я с ним.

Освещая дорогу мощными фарами, мы двигались по безлюдной трассе от города. А в голове у меня крутилась старая песенка Юрия Визбора:

Да, те, кто путешествовал ночью на своей машине, знают это ощущение: когда вокруг вас царит тьма и есть только вы и освещённый фарами путь. Мириады звёзд сияют над вами, и им совершенно нет никакого дела до тех, кто двигается где-то там, внизу, очень далеко под ними. Свет фар, выхватывая из темноты ветки деревьев, рисует странные силуэты, созданные местным рельефом.

Да… – глубоко вздохнул я. Ночь вдохновляла массу поэтов и художников, и только меня не трогала эта необычная красота. В голове свербела единственная мысль: как там мои родные? Беспокоятся, переживают, наверное. Сколько уже дней я отсутствую? Я потерял им счёт и от этого страдал ещё больше.

Мы ехали ещё около двух часов. Посветлело, утро вступало в свои права. И совершенно неожиданно дорога перед нами взорвалась. Осколки дорожного покрытия разлетелись веером, пробивая стёкла нашего автомобиля и отскакивая от наших комбинезонов. Нами-ко резко свернул с трассы в сторону, но и тут перед нашим носом прогремел следующий взрыв. Я успел уже включить защитное поле на разгрузке и параллельно активировал его у товарища. Нами-ко выругался и стал сдавать назад, но не проехали и пяти метров, как позади машины появилась очередная яма от разорвавшейся ракеты.

– Приехали, – обречённо опустил он руки. – В коробочку, гады, зажали. Сейчас живьём брать будут, а у нас даже никакого оружия нет.

Я оглядывался по сторонам, примечая подходящие обломки камней, которыми мог оперировать. Это, конечно, не пуля и даже не лазер, но хоть что-то. Я планировал оглушить противника, и пока он потеряется или отрубится, то постараться завладеть его оружием. Но противник оказался хитрее. Видимо, военные получили необходимые инструкции, и с зависших рядом катеров послышались по громкой связи приказы:

– Приказываем вам бросить оружие, снять шлемы, закрыть глаза, не произносить ни одного слова и выходить с поднятыми руками, потом встать на колени. Если заметим, что вы подсматриваете или даже случайно откроете рот, открываем огонь на поражение.

«Ну вот мы и попались, – подумал я. – Они предусмотрели практически все мои умения. Внутренней энергии у меня нет, словом воздействовать на людей я не смогу, камнями вслепую не побросаешься. Остаётся надеяться только на чудо. Но чуда не произошло».

Мы вышли и опустились на колени, как требовали захватчики. Глаза мои были закрыты, но, мысленно сканируя окружающее пространство, я «увидел», что к нам идут по крайней мере пять человек. Один из них остался в стороне, а четверо приблизились к нам. Рот мне заклеили липкой лентой, а на голову натянули плотный мешок. Руки сковали за спиной наручниками, после чего грубо подняли на ноги и повели к одному из приземлившихся катеров.

«Добегался», – подумал я, когда меня бросили на пол животом вниз и вдобавок приковали к рукам и мои ноги. Рядом послышалось падение и второго тела, моего товарища.

Везли нас недолго, поэтому я сообразил, что мы всё ещё на земле клана Така-го. Солдаты не стали нас расковывать, а, схватив за руки и ноги, банально понесли наши скрюченные тела. Я чувствовал, что они вошли в помещение и куда-то спускаются – звук шагов стал более гулким. Меня занесли в какую-то комнату, бросили на пол, отстегнули наручники, сняли с меня комбинезон, оставив на мне только трусы. Посадили на жёсткий холодный стул, приковав ноги за щиколотки к его ножкам, а каждую руку – к выступам за спинкой. И все вышли из помещения, хлопнув металлической дверью.

Я ощутил, что грави-кольцо всё так же на моём пальце, и обрадовался этому подарку. Но снять его одной рукой было очень трудно, хотя я постепенно старался сдвинуть его через широкую фалангу пальца. Эх, намочить бы жидкостью палец, тогда оно соскользнуло бы. Но руки были сухими. А камень невозможно нажать, пока не снимешь кольцо; мой палец не давал ему погружаться на необходимую глубину. Это было своеобразным предохранителем от случайного нажатия.

Оставшись в одиночестве, я стал сканировать окружающее меня пространство. Мысленно видел уходящих сопровождающих, а за соседней стеной мой радар обнаружил Нами-ко. Он, как и я, был прикован, но испуга у него не было. Была лишь горечь, что нас повязали, а мы никому не смогли «настучать по репе». Рот у меня был заклеен, а дышать через плотный мешок становилось всё труднее. И я уже практически запаниковал от удушья, когда через долгий промежуток ожидания ощутил приближающихся ко мне людей. Войдя в мою камеру, один из них приказал:

– Глаза не открывать. Сейчас я сниму с вас мешок.

Мешок сняли, но на глаза тут же надели плотные очки. Когда я открыл глаза, то опять ничего не увидел. Очки не пропускали ни капельки света. Ленту больно сняли со рта, выдернув волосы из моих усов.