начнётся нескоро, через час — полтора. А вот если опоздал на три минуты, то судебное началось секунда в секунду и на тебя смотрят как на врага народа, когда ты в него «врываешься».

Пока мы ждали, Чен сделал умное лицо и спросил меня, — А зачем Игорю та книжка про нефтедобычу?

— Нефтепереработку. Надо. Это его персональное задание. Для тебя тоже есть сюрприз.

Я полез во внутренний карман и подал ему красную книжечку служебного удостоверения. Вообще-то какого-то определённого цвета для таких «ксив» не было, это уж я сам заказал и расстарался.

— Что это? — Чен взял закрытое удостоверение с подозрительностью старой девы, которой вручают дохлую мышь.

— Открывай.

Он открыл с легким треском новенького документа, но на лице его не отобразилось особенных эмоций.

— У того фальшивомонетчика заказал на Чёрном рынке? — деловито спросил он.

— Нет, твою дивизию, Чен. Это настоящее.

— Настоящее?

— Да, блин. Настоящее, потому что ты внесён в республиканский адвокатский реестр по спискам «помощник адвоката». Прикреплён к адвокатскому кабинету Филинова, то есть меня, вправе вести уголовные и гражданские дела, кроме дел с элементами государственной тайны и категории организованной преступности или коррупции второго класса. Через два года, по получению стажа, можешь в упрощённом порядке получить статус адвоката и даже открыть свой офис. Поздравляю, ты станешь первым китайцем — адвокатом в вольном городе Кустовой.

— А как это…? — открыл рот Чен. — Я всё понимаю, мзда, договорённости, но у меня же нет образования⁈

— Есть. Кстати, держи.

Я подал ему папку с его документами: аккуратно подшитый диплом, потом этот же диплом, но уже нотариально удостоверенный.

Чен смотрел на него ошарашенно, как на личную подпись от императора поднебесной с пожеланиями по случаю дня рождения. Кстати, имея образец, я бы такую штуку тоже мог бы забабахать, причём не очень-то дорого.

— Теперь, возвращаясь к теме чтения книг. У тебя будет довольно-таки дохрена чтения, можешь начать с учебника по правоведению у меня в шкафу. И не забывай про сборник кодексов.

— Я думал эта массивная книжка чтобы людей бить, — наконец, справившись с волнением, выдал Чен и спрятал папку в свой безразмерный портфель. Лицо его сделалось задумчивым, и он выпалил, — но ведь я почти ничего не знаю о юриспруденции, о законах, о судах и так далее?

— Ха, — усмехнулся я, — ты сейчас уровень профессионализма большинства моих коллег по цеху описал. И ничего, как-то работают. Хвала предку, не в медики пошли. Серьёзно, они во многих юридических понятиях не то, чтобы не разбираются, но и не догадываются об их существовании. Хотя, конечно, не все, бывают и не дебилы. К сожалению, таких мало. О, судья идёт.

Поблескивая глазами из-под густых бровей, по коридору вышагивал коллежский асессор (до сих пор не знаю, что сие значит) Лещёв. При движении из-под подола чёрной как смоль мантии выглядывали модные остроносые туфли, последний писк в городе.

Бросив на меня мимолётный взгляд и едва заметно кивнув, что можно было бы принять за движение головы при ходьбе, он проплыл по коридору в небольшой зал заседаний номер четыре. За ним семенила помощница, поправляющая на ходу очки.

Через две с половиной минуты девушка выглянула в коридор, одними губами прошептав, — проходите.

— Слушается дело… — хорошо поставленным зычным голосом начал Лещёв и сбился, хотя ему никто не мешал. Подняв глаза выше очков, он вперил взгляд в меня.

— Аркадий Ефимович, у нас Куприченко захворал, мы его дела раскинули, чтобы сроки не срывать… Лукавить не буду, с материалами не знаком, так что вы уж подсказывайте. Договорились?

— Конечно, инициатива за истцом, как того требует кодекс. Разрешите давать пояснения по ходу процесса, у меня тут помощник-стажёр?

— Я его вроде и раньше видел, — поправил очки Лёщев.

— Только с утра наконец-то статус оформили в реестре. Бюрократы, тянули…

— Ну, добро пожаловать в профессию, — по-отечески заулыбался судья. — Как звать?

— Женя, — не моргнув глазом, соврал Чен, хотя я его к такому подготовить не успел.

— Жень, будем знакомы, а я — Демид Фирсович. Смотри, как тут у нас всё устроено. В начале судья берёт дело, которое заготовили для него помощник и секретарь. Читает кто тут подал иск, к кому… — он обернулся к делу, потом вопросительно глянул на меня.

— Разрешите пояснить? Слушается дело в неисковом порядке.

— Вот! — Лещёв поднял вверх палец, — Не буду тебя травить скучными мёртвыми институтскими истинами. Чтобы ты понимал, большинство дел в суде «исковые», то есть субъект номер один хочет от субъекта два чего-то конкретного. Чего он там хочет, — это и есть «исковые требования». Но есть, конечно и нетрадиционные… дела.

Он замолчал, предоставляя слово мне.

— Неисковые производства, в том числе об установлении фактов, имеющих значение, вызывное производство, об объявлении человека умершим или безвестно отсутствующим и прочие по кодексу.

— Вот эти, — вздохнул Лещёв, — у нас бывают. Про смерть. Это как раз связанное с вашим было. Печальная категория. Адвокат?

Я продолжил.

— Мы используем пояснения президиума трехлетней давности о том, что такая редкая ситуация как наша относится к порядку «установление фактов имеющих юридическое значение».

— Вижу, — кивнул Лещёв и уткнулся в чтение.

Я наклонился к уху Чена.

— Если судья начал процесс, а потом с умным видом читает, значит дело и заявление видит впервые.

…

— Ладно, к порядку, — вздохнул судья. — После того как дело озвучено… Ну, будем считать, что я его озвучил, дело по совместному заявлению Кукушкиной и Стрижова младшего. Суд устанавливает явку.

Нетрудно было заметить, что в суде только я, да Чен.

— Согласно документам, вы представляете интересы Стрижова и Кукушкиной, обоих заявителей, что в данном случае допустимо. Так же к делу привлечена администрация, она не явилась, представила отзыв. Мнение, можем мы рассмотреть без них?

— Можем, — с готовностью сказал я, потом то же самое повторил Чен, раз уж его тоже тянул в дискуссию.

— Суд, совещаясь на месте, считает возможным слушание дела в отсутствии извещенной администрации… Дальше, я должен вам озвучить ваши процессуальные права, — он скосил взгляд на меня.

— В деле участвуют профессиональные представители, права известны, ясны, зачитывать нет необходимости, — без запинки выдал я.

— Хорошо. Приступаем. Аркадий Ефимович, в двух словах, доложитесь, что там у вас