Это был Кошмар чародея. Заклинание это или проклятье – вопрос спорный, но оно позволяло заклинателю создать видение настолько яркое, что оно было способно обмануть все органы чувств. Вода, подступающая к их горлу, была ненастоящей. Ее холод, ее илистость – тоже. Каждая деталь была плодом воображения Алистера, и каждая из них была невероятно убедительной.

Вода успела подняться достаточно высоко, и все три чемпиона были вынуждены плескаться на месте. Торберн отчаянно – и безрезультатно – метала во все стороны проклятьями, в то время как Блэр снова пристегнул свой Меч к спине.

Позади них раздался всплеск.

Хвост.

Кошмар чародея – заклинание мощное и непонятное. Идеальное сочетание, доказательством которого служила паника на лицах Торберн и Блэра. Торберн попыталась откачать воду заклинанием, но на видение это никак не повлияло. В конце концов, вода была ненастоящей.

Но у проклятья был ужасный недостаток. Поскольку оно действовало на место, а не на человека, заклинатель тоже оказывался подвержен видению.

И его было сложно остановить.

В воде показалась линия острых плавников. Они приближались к ним.

– Черт, – выругался Блэр, плывя в противоположном направлении.

Алистер сглотнул.

«Настоящее чудовище здесь только ты», – напомнил он себе.

Он нашел взглядом слабое мерцание красного света на дне озера.

Плащ.

Блэр бросил на него дикий взгляд.

– Это ты делаешь? – спросил он.

Алистер беспомощно топтался в воде в шести метрах от него.

– Финли, давай! – позвала Торберн, поднимаясь на скалы. Вода продолжала подниматься.

– Но это наш шанс! – Он пристально посмотрел на Алистера. – Ильвернат не останется во власти Лоу.

Затем чудовище – левиафан, одно из самых любимых чудовищ его матери, – высунуло голову из воды. Она поднималась выше и выше, пока не оказалась в десяти метрах над ними. Похожая на угря морда чудовища была такой же черной, как и вода вокруг него. Оно открыло рот, демонстрируя ряды острых зубов. Левиафан издал злобный вопль, и Алистера накрыло чувство страха. Это его собственное заклинание. Плод его воображения. Но он чувствовал, как от этого вопля у него кровь застыла в жилах, как его одежда мокла от воды, чувствовал тяжесть спортивной сумки. Все казалось таким реальным.

Блэр издал несвязный полный ужаса вопль и со всей возможной скоростью поплыл к краю карьера. Левиафан резко повернул голову в его сторону. Он раскрыл голодную пасть, пригнулся и резко бросился за своей добычей. Алистер воспользовался возможностью и нырнул.

Пока он плыл, он держал глаза открытыми, щурясь от тусклого света. Пока он приближался ко дну, мимо него пронеслось огромное тело левиафана.

Алистер открыл спортивную сумку и осторожно накрыл ею Плащ – он не хотел случайно захватить его сам. Вода на дне карьера была ужасно холодной – и ужасно тихой.

Когда он застегнул сумку на молнию, красный свет погас. Обратно молодой человек поплыл в полной темноте.

И тут в паре сантиметров от него появились два золотистых глаза.

По всему телу левиафана, от плавников до кончика хвоста, прошел яркий электрический разряд. Его чешуя из черной стала ослепительно-белой, вены напоминали мерцающую паутину. Он распахнул пасть – Алистер мог уместиться там в полный рост, – в которой были не сотни, а тысячи зубов.

«Чудовища не могут причинить тебе вред, потому что ты сам – чудовище», – сказал он себе.

Но его уже охватил страх. Сердце бешено колотилось у него в груди. А отменить заклинание такой мощи было невозможно.

Если он и вправду чудовище, почему же ему так страшно?

Левиафан рванулся вперед и поглотил его целиком.

Бриони мчалась по лесу вслед за Финли. Им вслед полетело проклятье. Бриони все еще чувствовала тиски заклинания иллюзии, которое применил Алистер Лоу. Она всегда была особенно к ним восприимчива – и сейчас никак не могла выбросить из головы плавники, рассекающие черную водную гладь, злобные глаза чудовища и его раскрытую пасть.

Они не останавливались, пока не выбежали из леса и пока не закончился заряд в обоих магических кольцах с заклинанием Быстрее-быстрее. Финли сел на корточки за скалистым выступом на краю вересковых пустошей. Секунду спустя Бриони присоединилась к нему. Оба они слишком устали. Им нужно было отдохнуть.

– Нас было двое, а он один. – Голос Финли был таким мягким и тихим, что у Бриони по спине пробежали мурашки. – И все равно мы потерпели неудачу.

– И теперь у него есть Реликвия.

Бриони была в отличной форме, но ее сердце бешено колотилось в груди. От паники или перенапряжения она больше не могла говорить.

С начала турнира прошла неделя, и все это время она терпеливо пыталась завоевать доверие участников своего нового союза. Преданность Карбри удалось заслужить после того, как она помогла ребятам отбиться от Гэвина, но наладить контакт с Элионор все еще не получалось.

Возвращение этой Реликвии укрепило бы их доверие к ней – и дало бы Бриони возможность проверить свою теорию.

Ей хотелось кричать. Прошла целая неделя, а она не смогла продвинуться ни на шаг.

– Это не поражение, – быстро сказал Финли, убеждая скорее самого себя. – Должны упасть еще пять Реликвий, а Плащ не сможет защитить его от Меча. Если мы…

– У тебя был Меч, а он все равно смог нас одолеть. – Бриони сердито пнула камни. – С Плащом он станет непобедимым.

С каждой секундой последствия их проигрыша становились все более реальными. Алистер был очень серьезным противником даже без высшей магии. Теперь он начнет охоту на Изобель или Гэвина – это только вопрос времени. Или придет за ними четырьмя.

И тогда все, что Бриони сделала с Иннес, было напрасно.

– Это никак не должно повлиять на план, – сказал Финли. – Просто придется подождать еще немного. Но это ничего: у нас есть вся необходимая нам защита.

– План? – повторила Бриони, вспомнив, о чем говорил Карбри в первый день ее пребывания в Монастыре. – Ты всю неделю намекал, что у тебя есть какая-то грандиозная стратегия, но все еще не рассказал мне, в чем ее суть.

Финли неохотно поднял голову. Бриони надеялась, что видит в его взгляде не подозрение. Кажется, это что-то другое.

– Наш союз означает, что на нашей стороне численное превосходство, но мы согласились подождать с атакой, пока каждый из нас не захватит Реликвию. То есть мы будем ждать, но потом будем достаточно сильны, чтобы справиться со всеми остальными.