Ноги подгибаются сами собой, и я плюхаюсь на кафель, а пальцами так по подбородку и вожу. На нем щетина недельная. На ощупь чуть ли не борода. А перед глазами все ещё стоит моё отображение в зеркале – небритая рожа сорокалетнего мужика. Рот невольно открывается. Сижу и пялюсь на свои волосатые ноги.

Что это? Я опять в своё время вернулся? Тут я понимаю, что все несуразности, отмеченные по дороге сюда, – это обстановка моей квартиры в Нижнем Новгороде. Вот почему туалет совмещенный. Как обратно-то попал? И почему сразу в квартире оказался? Через четыре тысячи километров как-то не заметно для себя перенесся. С чего? От того, что меня гитара по голове треснула?

– Серёженька, что случилось? – это распахнулась дверь, и я увидел…

Челюсть, не успев занять своё привычное место, падает обратно. Передо мной стоит… Марина. Такая, как на пикнике была. Такая… красивая… и в одной ночнушке.

– Я… это… ты… ик! – От непонимания происходящего нападает икота.

– Ты ударился? Обжегся? Что случилось-то? Почему кричал?

Тут между Мариной и дверным косяком втискивается девчонка, лет десяти. И добавляет мне изумления.

– Мам, а что с папой?

– Ик! – вырывается изнутри. Я папа?

– Не знаю, доча, – зевает Марина, – папа ударился, наверно, или встал не с той ноги.

Точно, не с той ноги встал. Слышится частый топот, и появляются… два мальчика-близнеца.

– Ик! – У меня ещё и два сына?

– Папка, ты почему на полу сидишь? – одновременно горланят они. – Простудишься!

– Ик! – Сижу и как рыба рот беззвучно открываю. Только могу, что икать в ответ.

– Ладно, хватит сидеть на полу, – потягивается Марина, – вставай, а то простудишься. Вон, уже икота пробрала. И одевайся. Сегодня мы детей в парк везём, или забыл?

– Ик! – Не просто забыл, целую четверть века как-то не заметил!

Марина, прикрывая дверь, говорит:

– Ты сходи в спальню и младшенькую проверь, а я завтрак пока приготовлю.

Младшенькую? У меня четверо детей?

Трясу головой и… вдруг обнаруживаю себя сидящим на кровати в своей комнате. Ошалело оглядываюсь. На часах без пяти шесть, вот-вот будильник зазвенит. Завел вчера, чтобы не проспать, так как устал.

Фу-у-ух! Ну и приснится же! Так можно не только заикой стать. Но как реалистично! Руки сами проверяют лицо – нет, тут минимум года два ничего расти не будет. На всякий случай в трусы заглянул. М-да… а ноги не такие уж и волосатые.

И тело ломит, а пальцы жжет, как и должно быть. Вот так, а во сне ничего не болело. Снов повелитель!

Говорят, что сны – отражение всего пережитого человеком за всю жизнь. Только что означает этот? Он о том, что когда-то произойдет. Даже во сне экстрим начался. Раньше мне не снились ужастики. Правда, этот сон кошмаром назвать нельзя. Раньше-то я отлично понимал все происходящее во сне и мог управлять им, а теперь и это изменилось. А как понять этот сон? Что он означает? И чего я так испугался? То, что у меня четверо детей? Девочка, два мальчика-близнеца и ещё девочка. Это хорошо, просто здорово. Всегда хотел иметь много детей. Только все как-то не складывалось, а тут…

М-да, та жизнь кажется какой-то бледной по сравнению с этой. Сплошной аттракцион с мощным выделением адреналина. Даже когда сплю.

Однако я узнал свою квартиру в Нижнем Новгороде. И как такая орава в тридцати восьми метрах разместилась? В тесноте, да не в обиде? И сколько я зарабатываю, чтобы большую семью содержать? Должно быть, хорошо. Может, я известный композитор или популярный музыкант, но точно не бизнесмен, не моё это. Жаль, что сон недосмотрен, а то точно бы знал – по какому пути идти.

Ладно, пора подниматься. Повернулся, спустил ноги на пол, поморщился. Действительно, будто уголь вчера разгружал, а не на гитаре играл. Все болит и не хочется ничего. Завалиться, что ли, и еще поспать? Можно утреннюю зарядку пропустить один раз, подумаешь, не сбегал и причина есть – устал. Хотя… нет, с таких мелких причин и начинается большая лень, так что надо вставать и бежать в спортгородок.

* * *

Солнце уже выглянуло из-за гор и теперь весело пускало зайчики от множества окон. Я припустил привычным маршрутом, радуясь утренней свежести. Сквозь кроны деревьев на дорогу падали солнечные лучики, а утренний птичий щебет мне что-то напоминал. Даже на шаг перешел, прислушиваясь. Все птахи, как сговорясь, чирикали очень знакомый ритм. Но мелодия никак не вспоминалась.

– Тара-тарам, тара-тара-тарарам, – начал подпевать я, – там-там-там-там-там-там…

Но ничего на ум не приходило. Видно, все музы после вчерашнего отрыва на дискотеке остались досыпать в моей постели.

На спортплощадке никого не было. Интересно, Тихомиров уже был тут, или ещё нет? Раз я почти весь путь прошел пешком, гадая – что за мотив чирикали птахи, то тогда можно пробежать по стадиону кружок, чтобы лучше разогреться, а там и дядя Миша появится. Интересно, почему Тихомирова нет? Может, случилось чего? В голову полезли нехорошие мысли. Не привиделись ли опять погибшие друзья, и не сорвался ли дядя Миша? Не запил ли опять?

А чего это я тут надумываю всякую дребедень? Может, он просто не смог, потому что на работу устроился, например. Или ещё какая-нибудь уважительная причина. Мало ли ещё причин? Огляделся и обнаружил, что, задумавшись, пробежал мимо турников и решил ещё кружок сделать, в максимальном темпе. Затем походил вокруг турников, восстанавливая дыхание, заодно оглядывая окрестности. Никого. Обалдеть! Из всего микрорайона зарядкой занимается один человек. Надо Савина на утренние пробежки подбивать, а то «трудовая мозоль» быстрей вырастет, да и в компании веселее. После турника на рукоход, потом на лавку качать пресс. Затем растяжка до невыносимой боли. Тяжело в учении, как говорится в пословице. Ещё бы удары поотрабатывать. Жаль, тут макивары нет или груши боксерской хотя бы. Принялся наносить удары ногой по стойке турника, стараясь ударить выше. Что интересно, боли в паху нет. Значит, хорошо растянулся.

Наконец мышцы начали гудеть. Можно бы ещё позаниматься, но скоро оговоренное с Савиным время, пора домой. Напоследок качнул пресс на рукоходе, затем сделал уголок, отсчитал минуту и, довольный результатом, побежал домой.

– Иди сразу в душ, спортсмен, – услышал голос мамы из кухни, как только зашел в квартиру, – потом завтракать.

После душа я уминал вкусную яичницу с луком и помидорами.

– А папа где?

– На службе, – вздохнула мама, – опять вызвали.

М-да, как изменилось все. В это время мы должны были уехать в Нижний Новгород, а тут…

Надеюсь, все у нас уладится, и мне удастся решить все проблемы.

– Чем сегодня займешься? – спросила мама, наливая мне чай.

– Я и Олег в город съездим. В «Динамо», котелок купим да погуляем немного.