Карен: «Так… Мне нужно просто бросить письмо в почтовый ящик и ждать, когда бомба взорвется?»

Сьюзан: «Занимайтесь своей жизнью с Дэниелом и людьми, которые по-настоящему вас любят, планируйте свадьбу и прочувствуйте, что значит жить без ежедневной дозы негатива от вашей матери».

Карен: «С нетерпением этого жду. Но это кажется… концом. Знаю, что сделала все, что могла. Я знаю это, но первое время будет тяжело. Зная мою семью, представляю, как родственники по маминой линии просто придут в ярость. Когда я читала вам свое письмо, меня поглотило чувство вины. Но я больше беспокоюсь не о матери, а обо всех остальных…»

Прежде чем мы с Карен начали прорабатывать ее опасения, как отреагируют родственники, и придумывать стратегии, как справиться с этой реакцией, мне нужно было помочь ей успокоить чувство вины, вызванное столь важным решением. Многие дочери убеждены, что не имеют права обрывать контакт с матерью: ведь если запрещено плохо отзываться о матери, то уж разрыв отношений с ней – вещь вообще немыслимая, даже если поддержание этих отношений серьезно отражается на здоровье. Дочери чувствуют огромную вину за изменение существующего порядка вещей, за принятие мер, расшатывающих семейные устои, за смелость выступить в своих интересах вместо того, чтобы продолжать жертвовать собой ради желаний других. Но больше всего они чувствуют вину за то, что именно они говорят «хватит» и обрывают отношения, связывающие их с матерью, которая не любила их и даже не хочет попробовать.

Одна из лучших известных мне техник, используемых для того, чтобы справиться с бременем вины, состоит в том, чтобы вытащить ее на свет и бросить ей вызов. Я попросила Карен найти подходящее изображение чудовища, которое будет олицетворять ее вину и тревогу, а затем поговорить с ним и дать понять, что она больше не позволит ему управлять ее жизнью.

Я посоветовала ей поискать картинку в интернете и распечатать ее или вырвать из журнала. Карен нашла ее в журнале «National Geographic» – морское чудовище, охраняющее уголок старой карты.

Она поставила его перед собой, всматривалась с минуту и начала говорить:

Карен (обращаясь к своей вине): «Я до конца не могу понять, как ты стала такой важной частью моей жизни, но сейчас я говорю тебе: “Выметайся!” Ты мне больше не нужна, я больше не буду тебя подпитывать. Ты заставляла меня делать то, что шло вразрез с моим самоуважением и достоинством.

Ты внушала мне страх. Я боялась последствий, боялась делать то, что хотела, и узнавать, кто же я на самом деле. Я испытываю столько мучений, когда просто делаю то, что необходимо для той жизни, о которой мечтаю, – и это полностью твоя вина. Слишком много времени я потратила, чтобы удовлетворить и сделать тебя счастливой, чтобы стать такой, какой ты хотела меня видеть. Но те дни прошли!

Я – единственный человек, чье одобрение мне важно. Мне нужно научиться быть счастливой такой, какая я есть, и такой, какой я хочу быть. Только я выбираю, кого впускать в мою жизнь, а кого держать подальше от себя, а также то, какую жизнь я хочу вести. Я контролирую ее, а не ты.

Я буду делать то, что лучше для меня, и не позволю тебе выставить меня злодейкой за это. Хорошего освобождения!»

Сьюзан: «Ого! Удивительно, столько силы и решимости».

Моими клиентками зачастую овладевает ощущение собственной силы, когда они говорят своей вине, что больше не позволят ей управлять своей жизнью. Таким образом, они также сообщают своему подсознанию о том, что больше не позволят психологическим демонам встать на их пути.

Карен всегда поддерживали любящие тетя и двоюродные братья и сестры, и ее главный страх состоял в том, что она могла потерять их. Многие женщины беспокоятся не только о последствиях разрыва отношений с матерью, но и о том, что они в результате отдалятся от оставшейся семьи. Нарушение равновесия в целом семействе, вызванное переменами в собственном поведении, может быть пугающим.

Карен: «Я не знаю, как это сделать, что говорить, как рассказать…»

Я сказала Карен, что ей вряд ли придется что-то рассказывать, потому что ее мать, скорее всего, сама разболтает о том, что случилось. Для нелюбящих матерей это в порядке вещей – поднять шум, чтобы сплотить всех вокруг себя и выступить против того, что можно описать как «болезнь» или «возмутительное поведение» дочери.

Карен: «Боже, семейство набросится на меня. Не знаю, как воспримет это моя тетя, но знаю, что некоторые точно придут в бешенство».

Я посоветовала ей быть готовой к любой реакции, включая и положительную с неожиданной стороны. «Вы не знаете, кто что сделает, – сказала я. – Но помните, что люди, любящие вас по-настоящему, поддержат вас в том, что сделаете вы в своих интересах. А при общении с остальными вы можете использовать свои необоронительные навыки».

Дочерям приходится противостоять родственникам, которые выступают в качестве защитников матери и требуют извинений. Родственники могут взорваться критикой. В религиозной семье они могут воззвать к тезису «Чти мать свою». Они могут обвинять дочь в расколе семьи, говоря, например, такое: «Ты убиваешь собственную мать. Она каждую ночь плачет, пока не уснет».

Я напоминаю своим клиенткам, что они не обязаны терпеливо сидеть и выслушивать подобные тирады до конца: они уже сыты всем этим по горло. Я рекомендую им применять уже отработанные навыки общения, и в частности надежные необоронительные ответы, например такие: «Уверена, что вы именно так все и представляете» и «У вас может быть свое мнение». А также предлагаю использовать следующие утверждения:

• Это только между мной и моей матерью.

• Я не желаю продолжать этот разговор.

• Таково мое решение, и оно не обсуждается.

• Эта тема под запретом. Если вы хотите поговорить со мной, вам придется выбрать другую тему.

• Знаю, что вы беспокоитесь, но я не хочу это обсуждать.

Дочь не обязана обсуждать свое решение с каждым своим дядей, тетей или двоюродными братьями. Однако очень важно, чтобы она поговорила с ближайшими членами семьи: отцом, если он есть в ее жизни, братьями и сестрами, если таковые имеются, – и объяснила им, что она сделала этот шаг для защиты своего психологического здоровья. Вы не сможете угадать их реакцию, как я говорю своим клиенткам, но в ваших силах уговорить их не принимать чью-либо сторону.

Карен: «Как насчет семейных праздников типа дней рождений и Рождества? Надо ли мне звонить и узнавать, будет ли присутствовать мама?»

Сьюзан: «Как вы смотрите на то, чтобы не ходить совсем? Понимаю, что это может быть сложно. Но думаю, что вам будет еще труднее в одной комнате с матерью. И это может пробудить старые привычки, от которых вы так долго избавлялись. Помните, что вы пытаетесь построить новую жизнь. Начните с чистого листа. С вами могут остаться немногие, когда вы сделаете это, зато они будут приносить пользу, а не разрушение».