Два коротких звонка, потом один длинный – условный звонок, который они придумали с Олей много лет назад, как только семья профессора Трушина переехала в квартиру на четвертый этаж, вернул ее в действительность. Притихшая боль вновь ожила.

– Сашка, он уходит.

Ольга уткнулась зареванным лицом в ее неприкрытое плечо.

Вид зареванной Ольги и вся картина со стороны была бы комичной, если б Ольга так трагично не рыдала.

– Кто уходит? – Саша закрыла дверь и с недоумением смотрела на подругу. – Не могут все уходить в один день.

– Кто не может? Валера ушел! Сказал, что устал от такой жизни. Устал от меня… Только не говори, что это к лучшему.

– А я и не говорю. – Саша отстранила зареванную подругу.

Ольга, в девичестве Трушина, внучка известного профессора Трушина, познакомилась с будущим мужем прямо у себя дома. Против отношений Ольги, тогда третьекурсницы лингвистического факультета, и подающего надежды аспиранта семья в целом была не против. Вроде и рано замуж – третий курс, но как противостоять высокому и светлому чувству?

Интеллигентные Трушины зятя приняли не то чтобы с распростертыми руками, но раз это выбор Ольги, то… Смирились.

Валера Саше не понравился. Пожалуй, с того момента они и перестали дружить так, как дружили раньше.

Кандидатскую диссертацию, под чутким руководством старого профессора, Валерий защитил досрочно. Тема была выбрана очень удачно. Умело отредактированная работа фурора в научном мире не произвела, но Валерий получил место на кафедре, задвинув на задний план кого-то значительно умнее себя, но без влиятельного опекуна, каким был старый Трушин.

Жизнь молодой семьи потекла по всем канонам благополучия. Год спустя Валерию организовали стажировку за рубежом, потом повышение.

Ведь не зря ж Трушин одним помог написать и защитить диссертации, другим – пристроить детей. Словом, добрые дела профессора Трушина можно перечислять долго. Поэтому коллеги и бывшие ученики, помогая Валерию, тем самим благодарили профессора за ранее оказанную помощь.

После смерти Степана Митрофановича жизнь Валерия заметно изменилась: поездки за рубеж, приносящие доход, институт отменил, премии за интенсивный и плодотворный труд со временем тоже прекратились. Те, кто оказался на заднем плане, защитили докторские диссертации и выдвинулись на передовую.

У Валерия наступил затяжной переломный период. Ольге пришлось отказаться от места доцента и взвалить на свои плечи престарелых родителей, одинокую свекровь и мужа-красавца.

Деньги приносило не столько знание родного языка и литературы, сколько выученные без труда в детстве иностранные языки. Способность к языкам и феноменальная языковая память постепенно начали окупаться.

– Как ты решилась на это?

Саша могла ожидать чего угодно от подруги детства, только не развода.

Да Ольга пылинки сдувала с Валерия, чтобы решиться на такой шаг! А как же! Валера умница! Таких поискать еще! А кто она без него?

– Ничего я не решилась, – слезы опять потекли по лицу. – Мне звонили, говорили, что у Валеры какая-то Яна появилась. То ли новая лаборантка, то ли аспирантка, я так и не поняла.

– Ольга, может, ты неправильно все поняла? Может, это элементарная женская зависть?

Она говорила заведомую глупость. Какие женщины, с какой кафедры, а главное, чему особо завидовать? Кроме как внешности ничего у Валеры не было. Сидел все годы на шее у Ольги.

– Помнишь, я тебе говорила о новом проректоре? Яна – его племянница.

Сказать подруге, что чего-то подобного она давно ожидала от Валеры, Саша не могла. Ничего не поделаешь, есть мужчины, которые выживают только в условиях полнейшего комфорта и всеобщей заботы. А проректор по науке вполне может создать такие условия. И опять будут поездки за рубеж, и премии за интенсивность труда… в очередной постели. Потом, возможно, на смену этому проректору придет другой со своей дочкой или внучкой. И так до седых волос…

– Знаешь, мне Валера всегда казался таким сложно устроенным. Таким не похожим на других мужчин. И потом, посмотри на меня. Курица курицей, а он… – Закрыв лицо руками, Ольга опять разрыдалась.

Говорить дальше о том, какая она курица и какой Валера, Ольга не стала. Конечно, курица, раз такой мужчина ушел к другой.

– Он и женился на мне только из-за моей академической семьи, – отрешенным голосом проговорила Ольга.

– Не говори глупости. Валера тебя любил.

Ольга перестала рыдать и осмысленно посмотрела на Сашу. Вселенское горе, как вселенский потоп, начал понемногу отступать.

– Я как-то случайно подслушала разговор родителей, что у Валеры свои планы. Только было это все накануне свадьбы. Я тогда и слушать ничего не хотела. Я в него влюбилась сразу, как открыла ему дверь.

Она так же открыла дверь Стрельникову. И тоже влюбилась. Хотя влюбилась она гораздо раньше, когда увидела Стрельникова у Софьи Петровны.

– …Получается, что отец был прав. Столько лет прожил в моей квартире, пил, ел, одевался. Спал все это время со мной, а сам подыскивал кого-нибудь по перспективнее. Чтобы поудобнее было. Вот и Яну нашел. Господи, как все примитивно! А сегодня сказал, что ему положена часть квартиры. Представляешь? Часть квартиры моих родителей!

Ольга опять заплакала. Саша на миг забыла о Стрельникове. Она нисколько не сомневалась, что Валера способен на подлость, но что бы на такую, неприкрытую и нахрапистую, – в голове не укладывалось.

– Я не знаю, что делать. Голова идет кругом. Саша, что мне делать?

«Срочно надо позвонить Стрельникову. Он разберется во всем. Есть же какие-то законы. Он все объяснит и все будет хорошо. У него есть Говоров. Все будет хорошо. Только звонить Стрельникову уже нельзя, – спохватилась Саша. – Будет уж совсем нечестно. Подумает, что сама нарочно придумала».

– Оля, ты иди домой, приведи себя в порядок, да и я хотя бы оденусь. Я завтра позвоню адвокату. Очень хорошему адвокату. Он обязательно поможет. Все еще поправимо.

Что поправимо, Ольга так и не поняла. Ничего поправимого уже не могло быть. Валерий ушел от нее навсегда, назвав ее курицей. И она стояла, отупев, наблюдая, как муж уходит от нее к племяннице или дочери, или просто какой-то родственнице проректора по науке. Это, конечно, беда, но беда свершившаяся. А вот как быть с квартирой? Как это поправить? Она даже не нашлась, что сказать ему в ответ. Стояла и молча ревела.

За Ольгой хлопнула дверь. Саша снова почувствовала себя сильной женщиной, какой была всегда до встречи со Стрельниковым. От нее зависела Ольга. Она была хоть кому-то нужна, даже необходима. Жизнь продолжается. Надо только согреться и как следует выспаться.

Утром она проснулась рано, за окном только светало. По квартире разливался запах кофе. Она с замиранием сердца пошла на кухню. У плиты стоял Стрельников. Она хотела спросить, что он будет делать, если вдруг потеряет работу, сможет ли он жить без своего банка, но не успела. Мешали поцелуи.