Я наивная и глупая. А еще готовая поверить всем. Каждому дать шанс. Стать другом. До тех пор, пока не будет причинен вред тем, кого я считаю своей семьей. Не важно по крови или нет. Просто так… получилось. Я привыкла так жить. По правилам своего рода. По его традициям.

Безоглядно доверять тем, кого считаю семьей.

Как узнать это?

Просто им можно доверить самое дорогое — своих детей, свое будущее, маленькую частичку себя. Может, я когда-нибудь смогу сжать в своих руках маленькую ручку… Показать моему сокровищу всю красоту жизни, подарить ему мир… Если Богиня будет милостива ко мне… И ниспошлет мне это счастье. Счастье быть матерью.

Защищать тех, кто дорог мне. И тех, кто нуждается в моей помощи.

Пусть ты не можешь поднять меч и встать в строй вместе с воинами, чтобы защитить свою страну… Умирать за нее, проливая на щедрую землю алую кровь. Не твоя то судьба. Не для того Боги создали тебя женщиной. Так написано в древнем своде правил, потому как, это горе, если нам приходится браться за оружия. Ибо это значит, что все остальные ушли. И ты осталась одна. И тебе некуда отступать. Позади Дом.

Но пока этого не случилось, ты можешь исцелять тело и души воинов. Дарить нуждающимся надежду. Ободрять уставших ласковым словом.

Плачь, когда на душе горько и тяжело. Слезы облегчают душу, излечивают кровоточащие раны сердца. Я не могу. Что ж, пусть будет так.

Будь верной своему мужу, ибо он твой защитник и твоя опора. Прежде всего — будь ему другом. Верным. Мудрым. Тем, кому он сможет доверять во всем. Потом будь матерью его детей. Затем хозяйкой дома, так как место мужчины на войне. Жди его, если судьба разлучила вас. И не верь тем, кто говорит, что он не вернется, пока сама не возложишь цветы на погребальный костер. Это главное… Остальное не настолько важно.

Смешно, но мне почему-то кажется, что в этом смысле мы похожи на китсуне. Они в первую очередь учатся доверять, а потом только любить… Благо, если эти две грани соприкасаются…

Только мне, наверное, никогда не дождаться этого. Не в этой жизни. Не в этом узоре…

(Лада, месяц змеяз, 7 день белых ночей).

Никогда не могла подумать Кори, что несколько людей могут быть настолько похожи! Даже представить этого!

А семья Лады была похожа…Каждый ее член чем-то на другого. И это — не внешность. Душа, быть может…

Китсуне не знала, но это все не могло пройти мимо нее незамеченным. Просто это слишком бросалось в глаза. Било подобно солнцу, когда ты выходишь под его ласковые и обжигающие лучи из непроглядной темноты пещер.

А еще она завидовала. Безоглядно. Бездумно. Потому что у нее дома никогда не было среди членов семьи такой теплоты и любви… А у ее госпожи и сестры — было. И от этого становилось больно и грустно. Многохвостые ведь не умеют так безоглядно доверять всей своей семье. Только избранным ими самими членам. Иногда даже — чужим. Но так… Чтобы можно было без оглядки смеяться, улыбаться, плакать! Обнажать душу…

Невозможно. Неправильно.

Для ее рода.

И поэтому она впитывала в себя это благословенное тепло сейчас. Здесь. В кругу семьи Северных островов, которые без раздумий приняли ее и назвали дочерью. Как и Кори когда-то приняла в свой дом жену своего Императора.

Высшая честь по-мнению китсуне быть принятыми в род… И Кори была благодарна за нее этим людям, даже если они и вкладывали в это другое значение…

А семья все-таки странная. Необычная.

Госпожа Златослава, мама Лады, вызывала в сердце маленькой лисички священные трепет, коий она испытывала ранее только перед Владыкой. От нее веяло силой, хотя Кори могла поклясться, что эта женщина не владела ни каплей магии, не то, что Император! Но что-то было…

Было! Или она не принадлежит к роду Туманящих разум! Но что?

Умение держать себя гордо и, в то же время, абсолютно не вызывающе. Вроде как «Я признаю твою силу, но и ты изволь считаться со мной».

Нет, госпожа Северных островов никогда бы не склонилась ни перед кем, кто бы не завоевал ее уважения. А получить его трудно. Почти невозможно.

Живое золото волос скрыто под покрывалом. Мизу с Кори знали об этом, только потому, что Лада когда-то обмолвилась, что у ее мамы волосы похожи на солнечный мед. Удивительно. Разве солнце бывает медовым?

Мягкая уверенность в своей власти и силах, открытое, нежное лицо, кто-то мог назвать ее не очень-то и красивой, но только до тех пор, пока не заглянет в ее глаза…

Огромные голубые глаза с задорными искорками серебряного цвета. А у Лады они были золотыми… Знак крови? Ведь такие глаза не только у этих двоих…

Например, у очень старой женщины, сидящей на подушках подле госпожи Златославы, они голубые как небо, но на их дне плещется изумрудная зелень… Лада сказала, что это ее бабушка. И ей уже почти сто лет. Сто! Как это мало для китсуне! Но для человека… Невообразимо много. Кори становилось страшно, когда она представляла, что лет через пятьдесят ее названная сестра Уйдет. И не вернуть ее будет. Никогда. И никому…

Но это будет еще не скоро. Она надеялась на это. А пока… На Мизу повисли двое златоволосых близнецов-братьев — Владислав и Славомир. Шумных, веселых. Две половинки одного целого, как их назвали дома. И это была правда. Без одного не мог другой. И поэтому они никогда не расставались. И в этом их счастье… Отсутствие одиночества. Что может быть желаннее?

Только эти два… урагана уже ощутимо начинали действовать на нервы. А она-то считала, что это Ладу иногда невозможно выносить! Ошибалась… Некоторые еще хуже… Особенно, когда требуют показать какой-нибудь, самый маленький фокус, одновременно проверяя настоящие ли у китсуне уши, и строя абсолютно невинное выражение лица, весело поблескивая черными глазами. Не глаза — омуты. И в них тонешь…

На огромном подоконнике удобно устроились две девушки. Одна, по-видимому была женой старшего сына госпожи Златославы, вторая — ее дочерью. Младшей. Юные, открытые, живые… Их смех звучал музыкой для усталых сердец, а красота иногда могла посоперничать с красотой некоторых лис и фей. Ольха в этом смысле много превосходила свою старшую сестру, но по здравому размышлению, она не выжила бы у китсуне. Не та душа, не та жажда жизни… Она больше походила на робкий цветок. Которым можно только любоваться ибо чужое прикосновение для него равносильно смерти. Лада же… Колючка. Цветет красиво, а попробуй только тронь! Мигом оцарапаешь руку до крови да в подарок унесешь с собой пару десяток колючек! Не смотри, что хрупка!

Принятая же в род Мила… Нет, не то. Хорошенькая, курносая, рыжая… С яркими веснушками и зелеными глазами, похожими на скошенную, немного подсохшую траву. Дикарка. Сразу видно, что из простого народа… Однако сильна. Эта «и коня на скаку остановит, и в горящую избу войдет»! Не хотелось бы Кори пересечься с ней в темном лесу. Стать врагом для этой семьи.