В саду сидели двое мужчин. Отец и брат. Радослав и Финист. Полные спокойной уверенности. Воины. Защитники своего дома и родины. Иначе и не скажешь. У них были обветренные суровые лица, мозолистые руки и темно каштановые волосы. Глаза сияли добротой и участием. А еще счастьем. Вся семья наконец-то собралась вместе. Пусть всего на сутки, но — вместе. И только это сейчас самое главное… Ибо второго шанса, второй встречи может быть больше не быть. Судьба и так оказалась слишком благосклонной к ним…

— А вы очень дружны с моей дочерью, не так ли?

Мягкий голос, в котором слышатся отзвуки былых сражений. Бывших когда-то давным-давно. Для людей. Не для китсуне. Что для них десятилетие? Всего лишь мгновение…

А Кори и не заметила как подошел Глава Рода горностаев. Тихо, бесшумно… Не смотри, что лицо уже все в шрамах и морщинах, что волосы тронуло лунное серебро… Не знай она, что перед ней человек, сказала бы, что зверь. С яркими горящими глазами цвета лаванды.

Так вот кто подарил Ладе ее чистые омуты, видящие всех насквозь…

— Я надеюсь на это, господин. Для меня очень много значит быть сестрой и другом Лады.

Не лгать. Не здесь и не сейчас. Нельзя, нельзя, нельзя! Только не этой семье. Только не этому человеку. Иначе… Иначе ни о каком доверии и речи не может быть! А так хочется, что бы ее приняли именно Они!

— Важно… А для твоего друга жизненно необходимо.

Госпожа Златослава… Подошла сразу же, как почувствовала, что разговор идет о ее ребенке. Откуда? Неужели можно знать не зная? Неужели защищать можно даже вдали от своих детей? Не слыша, не видя, но только чувствуя…

— Он ведь любит ее, мою Ладушку. Но молчит. Почему?

Семейный допрос. Когда все за одного.

А Лада смеется в саду. И летят хрустальные брызги воды из фонтана, которыми брызгаются близнецы. И Мизу заплетают косички две девушки. Они тоже улыбаются, обсуждая какую ленточку вплести.

Китсуне терпит. Молчит. А на самом деле — блаженствует. Отдыхает. Он тоже никогда не знал такого доверия. Когда не смотрят на твою расу, но на тебя самого.

— Потому что она жена Владыки. Мы не пойдем против своего Императора, госпожа. Он ведь… наша защита от Вечности…

Мягкая улыбка. Легкий наклон головы. И Глава уходит в сад, понимая, что не для него предстоящий разговор. Как и не для его дочери. Не надо тревожить юное сердце, впускать в него острое чувство вины. Иногда не знание — благо.

— И все? Только потому, что Мизу верен своему правителю?

Как объяснить человеку то, что знает каждый, даже самый маленький лис? Как рассказать о том, против чего не спорят даже Боги? Объяснить смысл древних традиций, которые старше самого мира?

— Не только… Видите ли, госпожа, Владыка и Лада повенчаны Огнем! Живым, настоящим, праздничным! Между ними не встанет ни Любовь, ни Время, ни Вечность… Они одно целое… Поделенное на двоих…

Сложно, трудно подобрать слова. Такие, какие нужно. Здесь и сейчас.

— Над ними даже Смерть теперь не властна! Лада же уйдет вслед за Владыкой, когда придет время… Они красной нитью связаны. Тонкой-тонкой, но крепче нее нет… Мы не смеем мешать им…

Мама Лады улыбнулась. Грустно так, печально. И понимающе.

— Тем более, что моя дочь уже любит своего мужа, так ведь?

Покорно склонилась аккуратная головка, увенчанная серыми ушками.

— Я не знаю, рассказывала ли тебе Лада, но мы любим один раз в жизни. Я имею в виду по-настоящему, сгорая и возрождаясь в своем чувстве.

— Что? Но тогда тот полуэльф…

— Нет. Она не любила Ждана. Это было просто увлечение. Первая, даже не влюбленность, а так… Иначе бы она бросилась в пропасть за ним не раздумывая. И не вспомнила бы о том, что владеет силой менять судьбы. Хотя в тот момент, ей и нельзя было этого сделать…

Древние дар-проклятье рода. Уходить вслед за тем, кого любишь. Если позвал он. Если ушел. Если его больше нет здесь.

— А своего мужа она любит. Правда, сама этого еще не понимает… Может оно и к лучшему…

А в Империи была ночь. Звездная, свежая, теплая. Оранжевым светом горели круглые красные фонарики, стрекотали цикады, пела где-то кукушка. Самое время для… путешествия. В вечность. По дорогам, которых нет.

И уходил Касуми-доно. В полном одиночестве, потому что только так и надо. Не оглядываясь назад. Сжигая за собой все мосты. Оставляя семью, друзей, страну. Потому что где-то, далеко его уже ждали. Просто потому, что пришло время… Он и так слишком долго отодвигал этот день. Больше нельзя!

— По Дорогам сквозь нити жизней чужих…

Место, однако, выбрано хорошее… Недалеко от водопадов. Здесь всегда так хорошо отдыхалось! И думалось… И, чего греха таить, даже мечталось.

По берегам росли стройные плакучие ивы, а над водой днем летали иволги. И пел соловей… Так… удивительно. Среди камней же, в глубине хрустальной воды, резвились серебряные рыбки. Маленькие, с красными плавниками… Жаль, что он не может остаться.

— По звездным лучам, по солнечному свету…

Касуми-сан сделал все что мог. Оградил свою семью, позаботился о будущем своей племянницы… С маленькой Кори теперь все будет хорошо. Лада позаботится.

— Кровью своей цепи меня сковавшие уничтожу…

Кровь не вода. Многое помнит, о многом может рассказать… А у этой юной девушки-человека она пахнет древностью, силой и тайной. Кто благословил твой род? Какие силы тебя берегут? Если даже Вечность не может ничего сделать… Хотя пыталась! Ведь ты должна была умереть тогда, когда переплела нити. И Мизу тоже. И весь Лазурный род! Но не случилось… Изменилось все дважды. Кто вмешался? Кто отодвинул руку Судьбы?

— В пыль обращу… Чтобы уйти…

Навестить ее что ли? Пока еще можно. Пока остается в руках мгновение. Пока Время благосклонно…

— В вечность из которой пришел я…

Владыка. Береги свою половинку. Охраняй. Она ведь такая слабая и глупая. Да и тебе веселее будет, коли она рядом. Сам же назвал ее своей. Защитил, спас, удержал и подарил встречу с родными.

— Чтобы утренним туманом растаять.

Мир стал молочно-белым. Пронизанным светом. А потом его не стало…

И ушел старый китсуне. Только осталась примятой трава там, где он стоял еще несколько мгновений назад.

— Ты злишься, Кои.

Первый из Серого рода улыбался. Его веселило поведение своей любимой. Так… завидовать. Даже ревновать! И кого! Человека!

— Да как он посмел! Меня, словно какую-то малолетнюю девчонку! А ради кого?! Я тебя спрашиваю, ради кого? Этой… этой…

Со свистом проносились пышные хвосты, поднимая с земли тучи пыли. Яростью горели глаза. Сверкали в лунном свете острые белые клыки.