Люда, тем временем, подтвердила мои размышления.

- В принципе, ты права. Насколько я успела выяснить - оборотней тут не бьют, не пытают и лишний раз не берут кровь. На заднем дворе больницы есть сад, и там вполне можно прогуливаться. Двери и все остальное, как ты видела, не запираются. Но уйти совсем мы не можем.

Люда показала магнитные наручники.

- Кто-то пробовал? - уточнила я.

- Да. Отбрасывает. От забора.

- А если попытаться перелететь его?

- Пытались. Тут есть еще женщины-нэнги. Наша кровь лучше всего подходит людям. Причем, именно женская, почему-то.

- А женщины вообще лучше мужчин! - усмехнулась я и Люда тоже немного расслабилась.

- Ну и? Пытались перелететь? А дальше? - немного подтолкнула я ее объяснения.

- Не получается. Пытаешься взлететь так, чтобы оказаться в нескольких метрах над забором - и система не дает, блокирует.

- Подняться не дает?

- Да. На высоту в ползабора - пожалуйста. А выше - все, как будто над тобой крышка.

- Смотрю эти сволочи подготовились.

- Не то слово!

- Ладно. Мы все равно что-нибудь да придумаем. А теперь давай перекусим и успокоимся.

Люда шмыгнула носом, вдруг обняла меня и прошептала:

- Прости еще раз, что впутала...

- Брось! Кому ж еще впутывать меня в неприятности, кроме близкой и единственной подруги? Кроме того, я очень довольна твоими советами по поводу Ревского. Сама я бы еще год ни на что не решилась. Уехала с окончанием карантина.

Люда моментально преобразилась, отстранилась и, заглянув в глаза, уточнила:

- Так у вас это. ну самое. все получилось?

Мда. Любопытство пуще неволи. В случае Люды в прямом смысле слова.

Артар

Артар лично проверял боеготовность. Лучших своих воинов в спаринге и на стрельбище. Вместе с Ренатом обошел все склады боеприпасов. Рандомно проверил как функционирует каждый вид нового вооружения.

Палил из плазменных пушек, стрелял по мишеням: огнем, лазером, разрывными пулями.

Лично сошелся в спаринге с несколькими бойцами.

И если бы не Ренат, мог бы их покалечить.

Артар просто не мог успокоиться. И только движение, только действия, только общение с другими альфами по телепатическому чату - как они его называли - немного помогали привести себя в чувство.

Иначе в голове крутились осколки мыслей об Але и резали, кололи, как настоящие битые стекла.

Где она? Как она? Ее не обидели? Может ее приковали к кровати и выкачивают кровь? Может у нее вырезают органы?

От этих мыслей Артар зверел и почти уже не мог контролировать своего медведя. А тот требовал рвать, убивать, всех подряд сметать с земли ради пары.

И Ревский впервые в жизни испытал еще более жесткую, неконтролируемую, отчаянную ярость, чем на войне.

Тогда он бился за свою жизнь и за жизнь тех, кто ему доверился. За товарищей и за родину. А сейчас... Сейчас он бился за то, ради чего пожертвовал бы всем перечисленным. Причем, почти не задумываясь, не скупясь.

К ночи Артар уже не отвечал - только рычал.

Не показывал, как стрелять или блокировать удары - заваливал, палил чуть ли не над головой незадачливых вояк.

Он был на грани, на пике эмоций.

И Ренат это отлично видел.

- Артар. Тебе бы поспать! Мы атакуем в три утра послезавтра. По факту, впереди еще одна бессонная ночь. - встревоженно уговаривал бета.

Но Ревский знал - спать не получится. Стоит лишь закрыть глаза, как он увидит свою Алю .

Да и как можно вернуться теперь в свой дом. когда там нет. ее.

Как можно лечь в свою кровать. Если пары не будет рядом?

Артар не представлял. Не мог заставить себя.

Поэтому продолжал бродить как неприкаянный на одном чистом адреналине.

Он не помнил, когда ел, когда отдыхал. Не думал, когда и как сделает это позже.

Он стал, как стрела, нацеленная в одну точку. Весь смысл существования Ревского, каждого его вдоха и движения был в одном - возвратить себе Алю.

Что потом уже не так важно.

Уедет после снятия карантина? Пускай уедет - живая, здоровая и радостная. Никак иначе и только так.

Бросит его, как случайного любовника, который подвернулся в момент пандемии? Что ж, он не будет ее удерживать.

Лишь бы она осталась невредима! Лишь бы с ней все было в порядке!

Впервые с момента, когда Ревский увидел Алю в танце, он понял, что готов наступить себе на горло. На грудь. На лапы.

Подставиться под капканы воли, чтобы Аля сделала так, как ей хочется.

И если она захочет свободы - что ж, значит, так тому и быть.

Даже если после этого не останется у Артара ни дома, куда без нее уже не вернуться, ни цели в жизни, ни самой жизни.

Жизнь Али - вот что важнее всего.

Вот что самое главное! А остальное - пустяк...

С этими мыслями Ревский продолжал смотр войск, каждого отдельного подразделения.

Вначале на своей территории, а затем - на территории Минина, Бегерского и других альф.

И в тот момент, когда Артар совершенно не ждал, судьба вновь врезала ему по самому чувствительному месту.

«Держатели и главы кланов! Последняя информация! Следующей ночью нескольких нэнги повезут на пересадку органов в столицу. Думаю, атаковать придется вечером. Иначе.»

Слова лезвиями резанули по сердцу. Вонзились острыми кинжалами в грудь.

И та взорвалась болью.

Дальше Артар уже не слушал.

«Вечером!» - прорычал он по мыслесвязи.

И остальные альфы поддержали.

Минин стиснул плечо Ревского и чуть встряхнул его.

- Артар. Успокойся. Сейчас нам как никогда нужна твоя холодная голова и военный опыт. Ревский издал невеселый смешок.

- Где бы взять их? Ты не подскажешь?

Аля

Больничный садик оказался весьма живописным. И несмотря на густые вечерние сумерки так хорошо освещался фонарями, что все выглядело почти как днем.

Высокие пирамидальные ели, стрелы кипарисов, разлапистые пальмы.

Ухоженные зеленые газоны и клумбы, с пестрым ковром соцветий всех видов и форм.

Здесь пахло медовым нектаром, подстриженной травой и прогретой на солнце хвоей.

Хотелось дышать и наслаждаться.

Я просто диву давалась, что в таком месте сделали, по факту, темницу. Пока Лейла - одна из пленных нэнги, с которой Люда познакомилась раньше, не пояснила.