— Мэрилин Торнли посвятила всю свою жизнь карьере мужа. Еще десять лет назад она привыкла добиваться своего. Сомневаюсь, что за последние годы она изменилась.

— Не стану спрашивать, как ты это узнал, — буркнула Ханна.

Рейф пожал плечами.

— Не надо так смотреть на меня. У нас с Мэрилин не было ничего общего — она знала, что видного политика из меня не выйдет.

Ханна нахмурилась:

— Откуда же тебе известно, что она привыкла добиваться своего?

Ей ответил Митчелл:

— Дело в том, что Мэрилин охотилась за Гейбом. Ханна изумленно приоткрыла рот:

— Значит, какое-то время Мэрилин… встречалась с ним?

— Знаешь, я никогда не спрашивал, — лаконично отозвался Митчелл. — Но даже если они однажды переспали, для Гейба это ничего не значило. В те времена он мечтал лишь об одном — возродить «Коммерческую компанию Мэдисона». И до сих пор живет только ею. Если мой внук не поймет, что жизнь — это не только сделки и переговоры, в старости ему будет не о чем вспомнить.

Рейф прищурился, глядя на деда:

— Гейб возрождал компанию ради тебя.

— Незачем напоминать об этом. Я помню, что когда-то сам подталкивал Гейба в ту сторону. Но я никак не ожидал, что он посвятит этой проклятой компании всю жизнь!

Рейф пожал плечами:

— Эта компания — его страсть. Чего же ты ожидал?

— Всем нам известно, что такое для Мэдисонов их страсть, — пробормотала Ханна, глядя в бокал.

— Послушать тебя, так у Гейба просто нет времени на поиски жены. Но это неправда, — продолжал Митчелл. — Он не женился только потому, что у него проблема с женщинами.

— Какая? — заинтересовалась Ханна.

— Он относится к ним как к сотрудникам компании. — В голосе Митчелла зазвучала досада. — Не знаю, с чего он взял, что взаимоотношения с женщинами — то же самое, что и руководство бухгалтерией или филиалом компании! Но я ничего подобного ему не говорил.

— Мы уклонились от темы, — напомнил Рейф. — Может, вернемся к ней?

Ханна выпрямилась.

— Давно пора. Итак, посмотрим, что мы имеем. Мы предположили, что Кэтлин шантажировала Тревора Торнли. Но нам известно, что в ту ночь он не мог убить ее, потому что в институте был устроен прием в его честь. Значит, остается предположить, что кто-то, всерьез заинтересованный в карьере Торнли, встретился с Кэтлин и заставил ее замолчать навсегда.

— Звучит разумно, — отозвался Митчелл. — Что будем делать дальше?

Рейф поднес к губам бокал.

— Поговорим с Аризоной Сноу. Возможно, она разрешит нам заглянуть в ее записи.

— Будем надеяться, что в тот вечер она не сидела дома с гриппом, — добавила Ханна.

— Ну спасибо тебе, оптимистка, — проворчал Рейф.

— Откровенно говоря, я все время гадаю, как нам быть, если подтвердится самая жуткая версия. Вряд ли спустя восемь лет нам удастся найти улики, но что, если нам все-таки повезет? Что дальше?

Рейф медлил. Зато Митчелл выпрямился, пылая решимостью.

— Сейчас объясню, — пообещал он. — Вы предадите всю эту историю огласке, чтобы в ней не осталось ни единого секрета. Пойдете прямиком к Джеду Стедману в «Джорнал» и расскажете обо всем. Он давно мечтает о журналистском расследовании. Для него это шанс, который нельзя упустить, и ручаюсь, он его не упустит. После этого все газеты штата примутся с азартом расследовать дело о смерти Кэтлин Садлер!

— Он прав, — кивнул Рейф. — Даже если Джед не найдет серьезных улик, по репутации Торнли и всей его свиты будет нанесен нешуточный удар. Да одних слухов о женском белье хватит, чтобы помешать его кампании! Все сторонники Торнли будут слишком заняты оправданиями, чтобы снова покушаться на тебя и Уинстона.

Ханна перевела взгляд с Рейфа на Митчелла. Зеленые глаза обоих Мэдисонов выжидательно поблескивали. Она покачала головой:

— Теперь ясно, почему весь город твердит, что вы похожи как две капли воды!

После ужина Рейф ушел на веранду вместе с Митчеллом. Уинстон последовал за ними. Втроем они смотрели, как огромный фургон приближается к дому по аллее, напоминая современного тиранозавра, высматривающего добычу. Наверное, надеется, что в пределах видимости появится какая-нибудь нерасторопная травоядная малолитражка, подумал Рейф. В сумерках фигура Брайса за рулем была едва видна. Мозг динозавра.

— Ну, спасибо за ужин, — произнес Митчелл.

— Не за что.

— До сих пор не могу свыкнуться с мыслью, что ты умеешь здорово готовить.

— Наверное, тебе просто осточертела стряпня Брайса.

— Может быть. Да нет, я к ней привык.

Рейф прислонился к столбу веранды.

— Кстати, я еще не поблагодарил тебя за сведения из Портленда.

— Не надо. — Митчелл постучал тростью о край ступеньки. — Признаться, мне самому было любопытно. В детектива я еще никогда не играл.

— Я тоже. Хорошо, что вы с Бев Болтон близкие друзья.

— Угу.

Последовала краткая пауза. Уинстон зевнул.

— Не могу дождаться, когда мы все узнаем, — помолчав, заметил Митчелл. — Если мы не ошиблись, значит, предстоит крах предвыборной кампании одного из самых перспективных кандидатов в сенат. Боюсь, одним судебным процессом нам не отделаться.

— С каких это пор Мэдисона волнуют такие пустяки?

Митчелл кивнул:

— Да, ты прав, это мелочи.

— Важно одно: мы положим конец тому, что здесь творится. — Рейф скрестил руки на груди. — Безопасность Ханны превыше всего.

— Не стану спорить. Что такое политическая кампания по сравнению с защитой дамы? Кстати, о Ханне…

Рейф насторожился:

— А при чем тут Ханна?

— Ты сам знаешь. Я не хотел заводить этот разговор при ней, но мы оба знаем: нельзя все время жить во грехе — так, как вы живете сейчас.

— Жить во грехе? — вежливо переспросил Рейф. — Не ожидал услышать такое от тебя.

— Черт, ты прекрасно понимаешь, о чем я говорю! Когда ты поступишь с Ханной, как полагается порядочному человеку?

— А когда ты сделаешь то же самое с Бев Болтон?

Лицо Митчелла окаменело, в глазах промелькнула боль, но растерянность мгновенно скрылась под маской возмущения.

— Я женился бы на Бев хоть завтра, если бы она согласилась! — яростно выпалил Митчелл. — Но мешает моя дурная репутация. Бев считает, что я не способен брать на себя ответственность.

Рейф молча слушал его.

Митчелл заморгал, ярость растворилась, под ней обнаружилась усталость.

— Ладно, не будем об этом. Ты знаешь все это не хуже меня, верно?