затяжной характер, и генерал-фельдмаршал Кейтель опасается докладывать Гитлеру. Перед каждым рапортом берет с собой по три платка и по окончании приема у фюрера отдает их денщику совершенно мокрыми.

Сотрудница германской закупочной комиссии в Швейцарии «Билл» поставляла информацию о действиях немецких представителей, о наличии среди них агентуры гестапо и абвера, о военно-экономическом положении Германии.

«Сиси» поддерживала также связь резидентуры с участниками французского движения Сопротивления. Ей помогали французский дипломат «Бранд», его отец, студент Лашанель и другие. Она использовала возможности навещать своих родителей, проживающих на юге Франции, для поддержания контактов с подпольщиками и получения сведений о положении в стране «из первых рук».

Желание «Сиси» работать и приносить пользу было так велико, что, когда однажды Радо в связи с возросшей опасностью предложил ей «законсервироваться», она воскликнула:

— Бросить работу?! Поступить так, значит предать! Лучше уж застрелиться!

— Вы это серьезно? — спросил Радо.

— Я редко шучу.

В 1943 году швейцарские спецслужбы, понуждаемые к этому шефом Четвертого (разведывательного) управления РСХА бригаденфюрером СС Вальтером Шелленбергом. начали охоту за тайными радиопередатчиками, действующими на швейцарской территории. Служба радиоперехвата обнаружила «Красную тройку»: две рации в Женеве, одну — в Лозанне.

Выдержки из доклада швейцарской полиции:

«Во время наблюдения в Женеве (за Хамелями) мы засекли… третью станцию…

9.10.43 — мы уверены, что она в Лозанне,

20.10.43 — установили, какой квартал города,

25.10.43 — в каком доме».

Полиция посадила специальных «слухачей», и на протяжении нескольких дней записывала радиограммы. Затем радистов схватили «на месте преступления». Вслед за ними были арестованы и другие сотрудники резидентуры. Самому Радо удалось бежать и затем перебраться к французским маки, вместе с которыми он провоевал до освобождения Франции.

Рашель Дюбендорфер была схвачена 9 мая 1944 года вместе с дочерью Тамарой и Бетхером. После длительного следствия предана суду, который состоялся лишь в конце 1944 года, когда крах гитлеровской Германии был уже совсем близок. Видя неизбежность скорой победы союзников, судьи были весьма милостивы к подсудимым, и приговоры оказались смехотворно мягкими (хотя судили за шпионаж!): от семи месяцев до трех лет тюрьмы и различные штрафы.

Рашель выбрала необычную форму защиты. Вначале она, как и принято в разведке, от всего отказывалась, а потом, будучи прижата к стене неоспоримыми уликами, призналась, что да, шпионила мол, но… в пользу Великобритании, рассчитывая, что к ней, как к английской шпионке, отнесутся мягче, нежели к советской. Впрочем, так и получилось, и через несколько месяцев она вышла на волю.

— У меня не было иного выбора, — говорила Рашель. — Я отрицала всякую связь с советской разведкой, тем более, что прямых улик, что я работала именно на нее, не было. По-моему, я выполнила важную задачу, отрицая связь с советской разведкой, и думаю, что это главное. И товарищи должны понять это.

Но «товарищи» не поняли ее. Из Швейцарии она добралась до Парижа, где явилась в советскую военную миссию, а оттуда Рашель направили в Москву, где она оказалась в тюрьме по обвинению в шпионаже в пользу… английской разведки на основе ее показаний в швейцарском суде.

Как ни пыталась Рашель доказывать свою невиновность, она была осуждена за шпионаж.

Лишь в феврале 1956 года решением Военной коллегии дело в отношении Рашель Дюбендорфер было прекращено за отсутствием состава преступления, и она вернулась в ГДР. Еще тринадцать лет спустя, в октябре 1969 года, ее наградили орденом Красного Знамени.

ДРУГАЯ ИПОСТАСЬ БЕЙКЕР-СТРИТ

Женщины УСО

Вряд ли найдется в мире много улиц, столь же популярных как Бейкер-стрит, улица, где когда-то жили знаменитые персонажи писателя Конан Дойля: великий сыщик Шерлок Холмс и его друг доктор Ватсон. Здесь создавался дедуктивный метод Шерлока Холмса, здесь разрабатывались его замысловатые многоходовые комбинации. Но время шло, обстоятельства менялись, и в годы Второй мировой войны на Бейкер-стрит действовал уже не сыщик-одиночка, а могущественная организация — Управление специальных операций (УСО), в недрах которой рождались не менее замысловатые планы и которая распоряжалась судьбами тысяч людей.

УСО родилось 19 июля 1940 года, когда Черчилль представил меморандум Военному кабинету. В нескольких строках этого документа говорилось, что УСО создается, «чтобы координировать все акции по подрывной деятельности и саботажу на территории противника» или, как позже заявил он же, чтобы «поджечь Европу».

Многочисленные подразделения УСО по иронии судьбы разместились на Бейкер-стрит и на прилегающих улицах. Вывеска известной торговой фирмы «Маркс энд Спенсер» стала прикрытием для этой организации, а здание офиса фирмы использовалось разведкой всю войну и несколько лет после ее окончания.

История УСО полна крупных и мелких событий, в ней найдется место и героям и предателям, высокоорганизованным акциям и провалам. Но мы коснемся только тех операций, в которых участвовали женщины — офицеры разведки, агенты УСО и участницы Сопротивления.

Первых агентов забрасывали вслепую, на их собственный страх и риск, их никто не ждал, у них не было надежных явок и адресов, они должны были сами устраиваться, создавать свое прикрытие и обзаводиться связями. И во многих случаях эта дорога приводила их прямо в объятия гестапо. Если этого удавалось избежать, агент должен был найти из числа своих связей надежных людей и начать разведывательно-диверсионную работу.

Все это трудно было сделать даже хорошо обученным и тренированным мужчинам, что же тогда говорить о женщинах?

«Наш добрый ангел»

Французской секции УСО приходилось нелегко с подбором кадров, так как лучших людей де Голль и «Свободная Франция» стремились использовать сами. К тому же де Голль вообще относился к УСО недружелюбно, считая, что оно нарушает суверенитет Франции и, устанавливая связи с участниками движения Сопротивления, только мешает его работе. Кроме того, де Голль вообще был против подрывной деятельности, так как она «могла привести к репрессиям и настроить народ против «Свободной Франции». Он запрещал французам идти на службу к англичанам в УСО, хотя его отношения с военной разведкой и СИС были достаточно сердечными.

Так или иначе, «французов» зачастую приходилось «создавать» из англичан или канадцев. Сделать Жака Дюпона из какого-нибудь Джона Смита было нелегко, и всей этой работой руководила молодая, интеллигентная, талантливая женщина Вера Аткинс. Те, кто ее знал, называли женщиной «холодной, исключительно компетентной, с аналитическим складом ума», «мозгом и сердцем» французской секции. Почти пять лет жизни она отдала этой секции, и можно только задуматься, какова была бы судьба многих агентов, если бы не эта женщина.

Она собирала каждый клочок информации о жизни в оккупированной Франции, обладала энциклопедическими познаниями по всем вопросам, которых может коснуться жизнь забрасываемого агента — работа, передвижения, комендантский час,