Маргерит умеет утонченно хамить. На прямые оскорбления ответить легче, а завуалированные приводят в замешательство.

Джеймс нахмурился.

— Вы, похоже, близко знакомы с Маргерит. Хочу напомнить, что она жестоко мстит каждому, кто рискнет перейти ей дорогу.

— Мне не посмеет. Я слишком много знаю.

— И как это вышло, позвольте поинтересоваться?

Я пожала плечами:

— Маргерит — мать Хэлен.

— А-а… — Пауза. — Уж извините за любопытство, но кто такая Хэлен? Кажется, я упустил что-то очень важное.

— Жена Нейла. — Я тоже растерялась.

— Нейл женат? — вырвалось у Джеймса.

Он попытался скрыть неловкость, а я — сделать вид, будто не обратила внимания на тон. Но я уже поняла, что означает этот вопрос: для женатого человека Нейл слишком вольно себя ведет. Стало быть, свое семейное положение он скрывает. И не носит обручальное кольцо, объясняя, что украшения — игрушки для гомиков.

— У них близнецы. Кстати, мои крестники.

— Боже, опять крестники.

Мне представилось, как мистер Кент ставит галочку в соответствующей графе.

Их чуть было не стало пять.

— У меня их четверо.

Забавно меняются представления. Раньше иметь много крестников было почетно. Это означало, что у тебя хорошие друзья, что именно тебя выбрали из многих и доверили заботу о самых близких… Словом, характеризовало с положительной стороны. А сейчас на мне будто поставили позорное клеймо. Прокаженная. Отверженная. Бесплодная. Жалкая, но в будущем может пригодиться — например, подскажет хорошую работу.

— Ах да, вспомнил. Ну конечно, вот болван! — спохватился Джеймс, все еще пытаясь загладить промах насчет Нейла.

Я точно помню, что не рассказывала ему о крестниках в ту ночь, когда мы развлекались грязными танцами, а Каспар надрался как свинья. Мне стало жаль Джеймса: не его вина, что Нейл ни в грош не ставит жену.

— Она прелесть, вам обязательно надо с ней познакомиться. Одна из моих давних подруг…

Правда, вспоминать о нашей дружбе мне не хотелось. Особенно сегодня.

— Последний вопрос…

— Какой? — Я насторожилась.

— Это Чери Бутс[4]?

— Что?

— Судья, с которой вы спите. Чери Бутс, да?

Я подмигнула ему.

Хэлен маялась в зоне для особых гостей. Неделя за городом пошла ей на пользу: она выглядела умопомрачительно — стройненькая в черном платье от Дольче и Габбана на тонких бретельках, живота нет и в помине. Хэлен вечно жаловалась на отвисшие складки, хотя первые пять месяцев беременности никто бы не сказал, что она произведет на свет близнецов весом по два с половиной кило. За неделю сделать подтяжку нереально, правда ведь? Хэлен просто повезло с генами. Перехватив мой взгляд, она сразу подошла к ограждению из витого красного шнура. На лице у нее было написано такое облегчение, что я сразу вспомнила: ее красота — палка о двух концах. С одной стороны, обязывает держать форму, с другой — предела совершенству нет. Хэлен крепко обняла меня, почти на мне повисла.

— Слава богу, ты здесь! Заходи.

— Сожалею, но ее нет в списке, — заявила выросшая как из-под земли тощая особа с папкой.

— Сейчас схожу за Нейлом, — пообещала Хэлен.

— Не стоит.

— Говорю же, подожди.

Хэлен вернулась через несколько минут, взвинченная и сконфуженная. Я сразу поняла, чем закончился разговор с Нейлом. Издалека мне было видно, как он сначала заставил ее ждать — слишком был занят, принимал почести. Потом, даже не дослушав, оглянулся на меня, что-то наспех буркнул жене — и вновь обратился к внимающей публике. На важную персону я не тянула. Я поспешила избавить Хэлен от угрызений совести:

— Прости, я к вам не могу. Обещала Билли ждать ее у двери, а она будет с минуты на минуту. Позднее мы вас найдем.

— Но…

— Все хорошо. Сегодня вы работаете, а мы развлекаемся — нечестный расклад. Кстати, ты изумительно выглядишь. Не тушуйся, все от тебя без ума. Познакомься, это Джеймс Кент. — Несмотря на мои старания, тон подразумевал что-то вроде «вот Джеймс Кент, потенциальный отец моих пока нерожденных детей». — Он знаком с твоей мамой, — добавила я, будто извиняясь за свои гормоны.

— Бедняга, — отозвалась Хэлен.

— Как себя ведут дрессированные мартышки? — осведомился Джеймс.

— Каждая рвется в центр внимания.

— Тогда понятно, почему их загнали за веревки. На Четвертом канале знают: показывать комиков можно, но только если следить, чтобы они не раскрывали рта. В жизни все они ушлепки.

Я испугалась, как бы он не переборщил: когда в присутствии Хэлен нападали на Нейла, она всегда вставала на дыбы. Но не сегодня. Этим вечером ей самой требовалась защита.

— Верно, — улыбнулась она.

— Рад знакомству. Нейлу с вами повезло.

Мы уже собрались уходить, когда спохватился сам счастливчик:

— Джеймс, приятель, ты же есть в списке! Заходи, выпей шампанского! — Нейл нахмурился, повернувшись к нам с Хэлен. — Болтать еще не надоело? Извини, Тесса, будь моя воля… — Он развел руками и добавил, глядя на Джеймса: — Но тебе незачем стоять в очереди, дружище.

— А я и не стоял.

— Входи, входи.

— Спасибо, но мы с Тессой как раз искали… — крошечная пауза, — Билли. Было очень приятно побеседовать с твоей прелестной женой.

Мне почудилось или Джеймс и вправду подчеркнул последнее слово?

— Тесса с тобой? — изумился Нейл.

— Точнее, это я за ней увязался. Ну, до встречи. Надеюсь, шоу будет иметь успех.

Он обнял меня за плечи, мы развернулись, как кукушки в часах, и удалились, хихикая. Я не стала объяснять очевидное, что муж моей подруги — мудак, и Джеймс промолчал, но подумали мы об одном и том же. Жаль только, не удалось увести с собой Хэлен.

Пару раз Джеймса перехватили знакомые. На третий я заметила входящих в зал Ника и Франческу, оставила Джеймса и ринулась им навстречу. Только когда дверь была совсем рядом, я заметила, что следом за Ником и Фран идут Бен и Саша. Я замерла и так стушевалась, что забормотала что-то невразумительное, никого не поцеловала, лишь бы не приближаться к Бену, и неуклюже отступила. Хотя, по-моему, никто ничего не заметил. Все четверо были в приподнятом настроении. Небось столкнулись в соседнем пабе, куда часто заглядывали по одиночке, пропустить стаканчик от нервов, но на этот раз единственной порцией не ограничились. Я улыбалась всем сразу, только на Бена очень старалась не смотреть, поэтому почти неприлично глазела. Черт.