Аремора, а своё никчёмное правление и вовсе обесславили! Неужели вы вправду верите, что Ки-ррах привёл своих дикарей ради вас? Что ему нужен союз с Аремором? Ареморские земли плодородны и богаты, а владения Ки-рраха окружены безжизненными пустынями. Аремору не нужны кочевники, но кочевникам нужен Аремор. Запомните, мессир: как только падут последние защитники королевства, Ки-ррах убьёт вас. Да, да, он прихлопнет вас, как муху, назойливую и бесполезную!.. Вождь дикарей сядет на ареморский престол, и Аремор погрузится в кровавый хаос. Цветущие края превратятся в пустыни, города станут пепелищем, а реки вздуются от крови. И виновником гибели Аремора будете вы, Рихемир! Вы, косный, трусливый, лицемерный самозванец!

Теперь Эберин смотрел на короля с нескрываемым отвращением.

Рихемиру кровь бросилась в лицо.

— Что вы себе позволяете, граф Ормуа? — Он резко выпрямился; его губы тряслись. — Как смеете говорить со своим королём в подобном тоне?

— Вы всё ещё не поняли: вы — не мой король, — устало ответил ему Эберин, — и никогда им не были.

Прежде чем найти достойный (в его понимании) ответ, Рихемир выдержал паузу; ослабевшей рукой потрогал кадык, выступавший над широкой золотой цепью, затем сухо произнёс:

— А вы не уяснили себе одну истину: всякое милосердие к мятежникам неприемлемо для правителя. Долг короля беспощадно карать там, где нельзя образумить. Вы отказываетесь признать меня своим королём, своим сюзереном, стало быть, вы такой же мятежник, как мастер-приор Тарсис, граф Бладаст или та же Розмунда Монсегюр. Вы не оставляете мне выбора, Эберин Ормуа!

​​​​​​​​​​​​​​​​​​​​​​​И, довольный собой, нарочито громким, почти торжественным голосом вынес вердикт:

— Я приговариваю вас к смерти!

Однако его слова не произвели на маршала никакого впечатления: как будто он был готов к такому приговору и именно его ждал.

— Вы позволите мне попрощаться с моим верным другом? С вождём Альбуеном? — только и спросил он.

— Его тела на поле битвы не нашли, — ворчливо отозвался Рихемир; с каждой минутой он чувствовал всё растущее раздражение и тревогу. — Полагаю, те фризы, которым удалось отступить в лес, забрали останки вождя, чтобы отправить его в иной мир по фризскому обычаю.

— Утешительная весть! — неожиданно для Рихемира обрадовался граф. — Фризы избавили тело своего любимого вождя от поругания, которому его подвергли бы ваши дикари!

Рихемир несколько мгновений стоял как вкопанный, потом круто повернулся и вышел.

Едва он сделал пару шагов, как лицом к лицу столкнулся с маркизом Гундахаром. Чёрный Вепрь в полном вооружении, тяжело опираясь на меч (рана в бедро, из-за которой он попал в плен к союзникам, не позволяла ему держаться прямо), стоял у пылающего костра. Лицо Гундахара было мрачнее грозовой тучи, в единственном глазу блестела влага. Рихемир ожидал, что маркиз станет приветствовать своего короля-освободителя с подобащей случаю торжественностью, но он ошибся.

Рихемир почувствовал, что против него затевается что-то недоброе, когда увидел за спиной маркиза тревских рыцарей. Все они были вооружены и как будто готовились выступить в поход прямо сейчас.

— Что ты задумал, Гундахар? — спросил король, и от страха его голос предательски дрогнул. — Что случилось? Почему ты поднял на ноги своих людей посреди ночи? Куда вы собираетесь отправиться?

— Подальше от лагеря изменника, — получил он ответ. Голос у Гундахара был твёрдый, вид решительный. — Я не хочу, чтобы тревские рыцари участвовали в вашем подлом сговоре и покрыли свои имена позором предательства!

— Что?.. О каких предателях ты говоришь, Гундахар? — Рихемир опасливо сделал неприметный шаг назад. — Кого обвиняешь в измене?

— Я говорю о вас, вас обвиняю! — вскричал маркиз и ещё больше налёг на свой меч, от чего тот едва не на треть ушёл в землю. — Вы выпустили демона междоусобной войны! Вы подвигнули брата на брата! Вы не защищаете очаги жителей Аремора — вы отдаёте их на разграбление дикарям, которых считаете своими спасителями! За своё право занимать престол вы готовы расплатиться землями ареморского народа и его свободой! Но у вас нет этого права!

— Ах, вот как?! — взвизгнул Рихемир, глядя по сторонам бегающими, как мыши, глазами — он искал своих телохранителей: дело принимало опасный для него поворот. — Ты меня считаешь предателем?

— Не только предателем, но и самозванцем! — ответил Гундахар, и его слова обдали Рихемира презрением. — Видите ли, во время своего пребывания в плену у союзников я кое-что узнал о вас, мой старый друг. Мастер-приор показал мне некий любопытный документ, который долгие годы хранился в архиве монастыря, называемого Обителью Разбитых Судеб. Я думаю, сеньоры, которые сражаются за вас, верные своей присяге, должны узнать правду. Скажите же им правду о себе, Рихемир, отрекитесь от короны и прекратите эту братоубийственную войну! Ещё не поздно спасти Аремор, нам нужно лишь объединиться против нашего общего врага — дикарей из пустыни!

Между тем тревов окружили ареморские рыцари, привлечённые громкими голосами; услышав только последние слова из речи Чёрного Вепря, одни из них насторожились в сомнении, другие же решили, что маркиз принуждает короля отречься от власти, чтобы самому занять его место.

Рихемир мгновенно уловил это колебание среди своих вассалов и закричал, так и кипя праведным гневом:

— Ты лжёшь, Чёрный Вепрь! Это всё Тарсис: хитрый старый лис промыл тебе мозги и теперь ты действуешь по его подсказке! Он подговорил тебя пойти против меня, истинного короля и наследника династии славного Клодина!.. Мои храбрые сеньоры, верные присяге, защитите своего короля от вероломных заговорщиков! Вот он, изменник! Взять маркиза!

Тотчас завязался рукопашный бой, перешедший вскоре в ужасающую резню. Противники бились с равным упорством: ареморские рыцари верили, что сражаются за истинного короля, тревы защищали своего правителя и господина. Но, какими бы храбрыми отчаянными воинами ни были тревы, королевские рыцари превосходили их по численности. Когда взошла луна, в её красноватом свете мрачная картина кровавого побоища казалась поистине зловещей.

Маркиз Гундахар, известный в Ареморе как бесстрашный неукротимый Чёрный Вепрь, размахивал мечом с быстротой молнии, отражая удары со всех сторон. С ним оставалось всего трое воинов-тревов, сражавшихся плечом к плечу. Наконец, поражённый несколькими стрелами, маркиз упал навзничь и успел произнести только одно слово: «Роз…мунда…»

Спустя какое-то время всё стихло. Рихемир, обрадованный тем, что всё закончилось даже лучше, чем он предполагал, пообещал наградить своих рыцарей новыми землями и чинами. Скрывшись в своём шатре, король приказал стражникам никого не впускать и не беспокоить его. Оставшись в одиночестве, Рихемир взял кубок и трясущимися руками налил в него вина из кувшина. Он пил и пил, не делая передышки, пока его голова не запрокинулась на спинку кресла…

Огромная луна, багровая, как плод граната, слегка подтаявшая с одной