течение тридцати лет не задавалась вопросом (вполне, по ее мнению, благоразумно), соответствуют ли они требованиям хорошего вкуса. Одну из них Мэннинг сейчас и притворила за собой, но замерла, не отпуская дверную ручку, будто прислушивалась к тому, что происходило за такой же дверью напротив. День догорал, но отблески закатного света все еще рдели на небосклоне, проникая в комнату через большое окно, распахнутое в сад. Мэннинг ждала, и минуту спустя чуткую тишину ее ожидания нарушил чуть слышный звук: приоткрылась створка напротив, и в комнату заглянула миссис Бивер. Увидев горничную, она вошла в комнату и осторожно закрыла дверь за собой. На ее холодном, но напряженном лице ясно читался немой вопрос.

— Да, мэм, это мистер Видал. Я проводила его в библиотеку, как вы и велели.

Миссис Бивер чуть-чуть подумала.

— Хорошо, пусть побудет там. Я позже с ним здесь поговорю. — Но отпускать горничную она не торопилась. — Мистер Бивер у себя?

— Нет, мэм. Он вышел.

— Только что?

— Раньше, мэм. Сразу после того, как принес…

Миссис Бивер не дала Мэннинг договорить, закончив фразу за нее:

— Бедную малышку, да. Он пошел к мистеру Бриму?

— Нет, мэм. В другую сторону.

Миссис Бивер снова призадумалась.

— А мисс Армиджер у себя?

— Да, в своей комнате.

— Она больше никуда не заходила?

Тут уже Мэннинг помедлила, припоминая:

— Нет, мэм. Она всегда идет сразу к себе.

— Не всегда, — заметила миссис Бивер. — Ну и как там у нее, тихо?

— Очень тихо.

— Тогда позовите сюда мистера Видала.

Когда Мэннинг вышла, миссис Бивер встала перед окном, вглядываясь в густеющие сумерки. Услышав, как снова хлопнула дверь, которую горничная оставила открытой, она повернулась лицом к Деннису Видалу.

— Случилось что-то ужасное? — спросил он с ходу.

— Случилось что-то ужасное. Вы только что из Баундса?

— Спешил, как только мог. Я встретил доктора Рэймиджа.

— И что он вам сказал?

— Что мне надо немедленно сюда прийти.

— Больше ничего?

— Еще — что вы мне всё объясните, — сказал Деннис. — Мне показалось, он был чем-то потрясен.

— И вы не стали его расспрашивать?

— Не стал. Сразу к вам, и вот я здесь.

— Слава богу, вы здесь! — У миссис Бивер вырвался сдавленный стон.

Она хотела еще что-то сказать, но Деннис опередил ее:

— Могу ли я чем-то помочь?

— Можете — хотя какая уж тут помощь. В первую очередь, не задавайте мне никаких вопросов, пока не ответите на мои.

— Так спрашивайте скорее! — воскликнул он в нетерпении.

Его повелительный тон заставил миссис Бивер вздрогнуть, и ему стало ясно, что она в таком состоянии, когда любой резкий звук может вывести из равновесия. На мгновение она сжала губы и закрыла глаза, не без усилий сохранив видимость спокойствия.

— Я в большой беде, и смею надеяться, что вы пришли сюда сегодня потому…

Он перебил еще более нетерпеливо:

— Потому что считаю вас своим другом? Ради всего святого, считайте меня своим.

Не сводя с него глаз, она прижала к губам носовой платок, который перед тем нервно комкала в руках. В глазах ее не было слез — только откровенный ужас.

— Я никогда и ни к кому не обращалась с тем, о чем хочу спросить вас сейчас. Эффи Брим мертва. — И, глядя, как глаза Видала расширились от ужаса, добавила: — Ее нашли в воде.

— В воде? — ахнул Деннис.

— Под мостом, у того берега. Она за что-то зацепилась, а потом ее течением — оно там небыстрое — прибило к опоре моста. Не спрашивайте меня, как это произошло: слава богу, когда я пришла, малышку уже вытащили на берег. Но она была мертва. — Кивнув в сторону комнаты, откуда недавно вышла, миссис Бивер продолжила: — Мы принесли ее сюда.

Лицо Видала застыло в ужасе от явственно представшей перед ним картины, и потрясенной миссис Бивер на миг показалось, будто в этом лице она увидела зримое воплощение тех страшных слов, которые только что произнесла; отвечая на незаданный вопрос, она поспешила пояснить:

— Чтобы подумать… выиграть время.

Он резко отвернулся, отошел к тому же окну, где недавно стояла она, и замер к ней спиной, оцепенев от ужаса.

По тому, как миссис Бивер смотрела на него, было очевидно, что она тронута его волнением; из уважения к чувствам Денниса она довольно долго не решалась нарушить тишину; потом снова заговорила:

— Как долго вы пробыли в Баундсе вместе с Розой?

Деннис повернулся к ней лицом, но не смотрел ей в глаза и поначалу даже не понял ее вопроса.

— В Баундсе?

— Да, ведь после того, как вы с ней встретились, она же пошла туда вместе с вами.

Он на мгновение задумался.

— Ее со мной не было. Я ушел один — вскоре после того, как привели ребенка.

— Вы были там, когда пришла Мэннинг с девочкой? — удивилась миссис Бивер. — Мэннинг мне об этом не говорила.

— Я увидел Розу на лужайке с мистером Бримом, когда возвращал вашу лодку на место. Он пригласил меня в Баундс, а потом оставил нас одних. Потом привели девочку, и Роза позволила мне ее подержать. Я был там, пока не появилась мисс Мартл, а после ушел — признаюсь, весьма неучтиво.

— Ушли без Розы? — спросила миссис Бивер.

— Да, она осталась с мисс Мартл и девочкой. — Заметив ее реакцию, он добавил: — Вы полагали, что я был с ними?

Прежде чем ответить, его собеседница опустилась на софу и пристально посмотрела на него, затем промолвила:

— Я скажу вам позже. Так вы их оставили в саду вместе с девочкой? — переспросила она.

— В саду вместе с девочкой.

— То есть вы ее не забирали?

Деннис помедлил несколько секунд: то ли память ему изменила, то ли мужество — но, как бы то ни было, он преодолел все колебания.

— Точно нет. Она была на руках у Розы.

Представив эту картину, миссис Бивер опустила взгляд; затем, вновь подняв глаза, она продолжила:

— Вы пошли в Баундс?

— Нет, свернул с дороги, не доходя. Я собирался туда пойти, но хотел сперва собраться с мыслями. Мне и так было о чем подумать, когда вы сказали, что Роза здесь, а после того, как мы с ней встретились лицом к лицу, поводов для раздумий отнюдь не стало меньше.

Он замялся.

— Я видел ее с ним.

— И что? — подала голос миссис Бивер, когда он снова замолк.

— Я спрашивал у вас, любит она его или нет.

— Ручаюсь, вы сами нашли ответ.

— Нашел, — сказал Деннис.

— И что? — повторила миссис Бивер.

При всем царившем в этот момент напряжении было очевидно, какое