Пол тем не менее медлил, не сводя с Розы своих почти незаметных щелочек-глаз:

— Я бы тоже хотел сказать…

Она перебила с очаровательным смешком:

— Что вы правда за меня рады, дорогой мистер Пол?

— Прошу вас не сомневаться и в моей искренности тоже. — И Пол с необычайной для него стремительностью зашагал прочь.

— О, я не сомневаюсь — ни в чем и ни в ком. Разве что в… — помедлив, она оборвала себя. — Неважно. Вы сможете меня простить? — спросила она миссис Бивер.

Хозяйка Истмида сурово на нее посмотрела.

— Что не уследили за ребенком? Нет, — отрывисто бросила она, развернулась, подошла к скамье и опустилась на нее, глядя, как две горничные уносят, взяв с двух сторон за ручки, корзину с чайными принадлежностями.

На лице Розы застыло странное выражение, но держалась она прямо, как будто выражая осанкой решимость проститься с тягостным прошлым. С ноткой мольбы в голосе она тихо сказала Тони:

— Его приезд спутал все карты. Все пошло вверх дном.

— У вас? Вверх дном? Вы были великолепны!

Она посмотрела на него, и воспоминание о случившемся, как луч, пробежало по ее лицу.

— Это вы великолепны! — возразила она. Потом добавила: — А он лучше нас обоих!

— Я еще четыре года назад вам говорил, что он за человек. Он малый что надо.

— Да, — повторила Роза, — что надо. Я тоже что надо… теперь, — прибавила она. — Вы были добры ко мне, — она протянула руку. — Прощайте.

— Прощайте? Вы уезжаете?

— Он увезет меня с собой.

— Но ведь не сегодня же! — Природная доброта Тони, выражавшаяся в интонациях его голоса, казалось, нашла возможность нынче рискнуть и выйти за рамки формальностей, которых он обычно любил придерживаться.

В глубине взгляда Розы читалось понимание этого — отстраненное и ироническое. Однако вслух она чуть слышно сказала:

— Завтра на рассвете. Возможно, мы с вами уже не увидимся.

— Не говорите глупостей! — рассмеялся Тони.

— Хорошо, но только если и вы не будете!

Она застыла на мгновение, глядя под ноги, но вдруг, подняв глаза, сказала резко:

— Вы слишком долго держите меня за руку. Миссис Бивер уже отпустила прислугу и теперь наблюдает за нами.

У Тони был такой вид, точно он и не замечал, что до сих пор держит руку Розы в своей, однако после этих слов он бросил короткий взгляд на означенную особу и, увидев, что та пристально и с откровенной улыбкой смотрит на них, снова сжал ладонь девушки.

— Скажите на милость, как вы умудрились увидеть, что делается у вас за спиной?

— Именно то, что делается у меня за спиной, я и вижу лучше всего. Она смотрит на нас с осуждением.

— Мне на это плевать! — весело заявил Тони.

— Не могу сказать о себе того же!

Роза все же высвободила ладонь. Тони сунул обе руки в карманы.

— Надеюсь, вы позволите мне сказать — самыми простыми словами: я верю, что вы будете очень-очень счастливы.

— Буду — как только может быть счастлива женщина, которая покинула место службы и вышла в отставку.

— Ах, ваше место службы! — Тони предпочел обратить ее слова в шутку, но тут же добавил: — Ваше место — в Баундсе, который вы обязательно почтите своим присутствием: вот увидите, замужество ничуть вам в этом не помешает!

Она улыбнулась ему:

— Как у вас все ловко получается! — И добавила, задумчиво покачав головой: — Мы покидаем Англию.

— Нет, это у вас все ловко получается! — воскликнул Тони. — Он возвращается в Китай?

— И очень скоро: его дела идут полным ходом.

Тони замялся.

— Надеюсь, ему удалось сколотить состояние.

— Изрядное. Пожалуй, я выглядела бы приличней, будь он беден — не правда ли? Но вы не раз могли убедиться, сколь мало меня заботит, как я выгляжу. Я сомневаюсь, мечусь; я вся здесь, всеми своими мыслями и чувствами, — и вот я уже где-то далеко. Ну, неважно, — повторила она, и спустя мгновение продолжила. — Я принимаю ваши пожелания счастья. Я буду, безусловно, счастлива, как только пойму!..

Нетерпение не дало ей закончить фразу; она обернулась, чтобы посмотреть на дорогу к другому дому.

— …что с Эффи все в порядке? — Тони увидел, как их посланец уже идет среди кустов. — А вот и Пол, сейчас мы всё узнаем.

Пока он говорил, к ним вновь присоединилась миссис Бивер.

— Это не Пол был на мосту. Это доктор — только без шляпы.

— Без шляпы? — пробормотала Роза.

— Она у него в руке, — бодро заверил Тони, как только их друг вновь оказался на виду.

Однако никакой шляпы в руке у доктора не было. Завидев их компанию наверху пригорка, он вдруг замер, так что Роза успела взволнованно прокричать:

— Эффи там?

Всем также хватило времени рассмотреть, несмотря на расстояние, что волосы доктора растрепаны, а сам он глядит на собравшихся как-то странно; впрочем, это стало очевидно только тогда, когда он сделал резкий жест рукой, словно удерживая их от желания немедленно броситься вниз по склону, которое, как он, по всей видимости, полагал, неизбежно должен был вызвать его вид. Этот жест возымел такое действие, что никто из присутствующих так и не двинулся с места, пока доктор не поравнялся с ними и не стало видно, что его одежда вся в мокрых пятнах, а на маленьком бледном лице такое напряженное выражение, какого ни один человек в Уилверли прежде не видел.

— Произошло несчастье.

И ничьи уши в Уилверли — а их тут сейчас было целых три пары — прежде не слыхали, чтобы доктор говорил таким голосом.

Все это вызвало секундное замешательство, а потом Тони закричал:

— Она поранилась?

— Она погибла? — воскликнула миссис Бивер.

— Оставайтесь на месте! — строго приказал доктор. Тони рванулся было вперед, но в тот же миг, схваченный за руку, разом ослабел и залился краской, оказавшись лицом к лицу с Розой, запястье которой тоже сжали пальцы доктора. Тот на секунду прикрыл глаза от напряжения, стараясь удержать этих двоих, и нечто большее, нежели просто сила его рук, заставило обоих пойманных с дрожью покориться. — Вы никуда не пойдете! — заявил он, как бы заботясь об их же благе.

— Она мертва? — задыхаясь, произнес Тони.

— Кто с ней? Кто с ней был? — выкрикнула Роза.

— С ней Пол — там, у воды.

— У воды? — взвизгнула Роза.

— Моя дочь утонула? — Тони испустил дикий вопль. Доктор переводил глаза с одного на другую, потом посмотрел на миссис Бивер, которая, выказав достойную восхищения внутреннюю силу — судя по адресованному ей немому, но выразительному движению его маленького подбородка, доктор эту