Итак, подозрения Полли оправдались. То действительно были презервативы. Как это благородно. Теперь она может всецело предаться любовным утехам со своими партнерами, и лоно ее заныло от предвкушения, пока она наблюдала за тем, как Джейми ловко разворачивает презерватив по всей длине члена Чарли.

«Ты уже не раз это проделывал, не так ли, дружок? – подумала она. – И с мистером Чарли тоже».

Лицо Чарли являло собой зрелище весьма примечательное, пока Джейми делал свое дело. Веки его трепетали, а губы изогнулись в мягкой мечтательной улыбке. Полли недоумевала, почему она не испытывает зависти, наблюдая за тем, как Чарли столь явно наслаждается прикосновениями своего любовника? Как бы то ни было, в сердце ее не было ревности, а лишь счастье и радостное предвкушение.

Надев на Чарли презерватив, Джейми слегка отстранился, чтобы полюбоваться делом своих рук. Член Чарли подрагивал, будто бы гордясь тем, что он облачен в резиновую одежку и на него все смотрят. Джейми слегка коснулся его, отчего колебание стало более заметным.

– Хорош-то как, а, Полли? – Джейми улыбнулся ей, поддерживая двумя пальцами половой орган своего партнера и будто бы демонстрируя ей огромную ценность.

– Непревзойденное зрелище! Но я бы предпочла почувствовать его внутри меня, джентльмены, если вы не возражаете. – Откинувшись на подушку, она развела ноги в стороны и развлечения ради даже раздвинула пальцами половые губы.

– А ты нахальная девчонка, Полли Дженкинс, – провозгласил Чарли, пожирая ее широко раскрытыми глазами. Затем он уверенно подался вперед, чтобы дотронуться до сокровища, которое она ему предлагала, и Полли задумалась о том, уж не истолковала ли она неверно природу отношений между двоими мужчинами. – Смотри, как бы не схлопотала за такое поведение трепку, юная мисс.

Полли подавила усмешку. Чарли был всего на год или два старше ее самой, но в ласках его чувствовалась уверенность. Он снова заставил ее извиваться, а тут еще Джейми пристроился спереди и сжал пальцами оба ее соска.

– О, великий боже… о да… о-о-о-о! О, о!

Ее пронзило острое всепоглощающее наслаждение. Двое мужчин ублажали ее одновременно: потягивали, пощипывали, терли вверху и внизу. Прищурившись, она ухватила их фаллосы – и одетый в резину, и голый.

– Ну-ну, веди себя прилично. – Но голос Джейми не был суровым, когда он оставил в покое ее соски и, сжав руки, завел их ей за голову и продолжал удерживать своими большими ладонями. – Что ж, мистер Уэверли, твое время настало. Действуй!

– Это верно! – вскрикнул Чарли, радуясь тому, что им командуют. Двигаясь с грациозностью, которой Полли от него совсем не ожидала, он запрыгнул на нее и уперся членом в ее влагалище.

Затем, когда он стал надавливать, проникая внутрь, он поднял лицо к Джейми, и губы мужчин слились в глубоком поцелуе, заставившем Полли дрожать и трепетать. Она застонала, не в силах отвести взгляд от целующихся партнеров, в то время как член пронзил ее лоно. Проникновение языка Джейми в рот Чарли перекликалось с проникновением члена Чарли в глубь ее тела, увеличивая напряжение. Она ерзала по простыне, кипя от желания. Как только Джейми отпустил ее запястья, она снова обняла обоих мужчин, насколько хватало рук.

– Поцелуй меня немедленно, – простонала она мгновение спустя, но которому именно из партнеров были адресованы эти слова, она и сама не знала.

Джейми повиновался ее призыву, в то время как Чарли зарылся лицом в ямочку у нее на плече и стал раскачивать бедрами, двигаясь внутри ее. Дыхание его стало хриплым, и Джейми, целующий Полли, тоже стал задыхаться. Чья-то искусная рука проскользнула между телами Чарли и Полли, сливающимися воедино, и нащупала ее жаждущий ласки клитор. Всякий раз как Чарли погружал член в ее лоно, клитор получал свою порцию прикосновений.

Три тела растворились друг в друге, слились воедино, и скоро Полли уже не различала, кто что делает и с кем. Некоторое время спустя с губ Чарли сорвался дикий крик, за которым последовали ругательства, произносимые его прижатым к коже Полли ртом. Бедра его заходили, точно поршни парового двигателя.

Полли поняла, что Чарли вот-вот кончит, а неутомимый палец все продолжал стимулировать ее клитор, заставив испытать оргазм вслед за партнером. Она кричала и всхлипывала, покрывая поцелуями лицо Джейми, пока лоно ее содрогалось в мощных восхитительных взрывах удовольствия.

Она все еще извивалась в экстазе, когда Чарли распростерся на ней, совершенно обессиленный.

– Ну же, мистер Уэверли, негоже так обращаться с дамой, – тихонько посмеиваясь, произнес Джейми, и, прежде чем Полли осознала, что происходит, он сдернул с нее Чарли и лег на кровать рядом с ней.

Не прошло и несколько секунд, как Джейми занял место своего любовника, притянув руку Полли к своему члену, упирающемуся ей во влагалище, чтобы показать, что он также не забыл о предохранении.

– Красавица, – прошептал он со вздохом и, войдя в нее, стал двигаться мощными плавными толчками.

В сокровенных глубинах ее тела вновь стало зарождаться удовольствие, новое, свежее, бурлящее.

«Как я могу быть с двоими мужчинами одновременно? – удивилась она. – Когда мы трое вместе, мне это кажется очень естественным, правильным и таким восхитительным».

Так оно в действительности и было. Чарли, член которого снова затвердел и рвался в бой, перекатился на бок и принялся ласкать одновременно и Джейми, и Полли. Ощущая его прикосновения на своих бедрах и боках, Полли повернулась к нему, хотя тело ее подчинялось заданному Джейми ритму. Лицо Чарли было одновременно и счастливым и озадаченным, будто бы он тоже не мог понять, как происходящее между ними вообще возможно, но испытывая при этом огромную радость и благодарность.

Снова вознесясь на вершину блаженства, Полли обняла обоих своих мужчин, Джейми и Чарли, произнося их имена одно за другим снова и снова.

Никогда еще послеполуденные часы не тянулись так долго. Вернувшись домой с собрания женского швейного кружка, Беатрис не могла погрузиться ни в одно привычное занятие, ожидая назначенной встречи с Ритчи. Она пыталась читать «Иллюстрированные лондонские новости», но слова и картинки расплывались у нее перед глазами, и даже новый волнующий роман мистера Оскара Уайльда, опубликованный в последнем номере «Липпинкотта», не вызывал у нее интереса. Отложив в сторону «Портрет Дориана Грея», Беатрис села за фортепиано и стала было исполнять свое любимое произведение, «Утраченные аккорды», но сильно фальшивила. Что же до «Бродячего менестреля», то любители музыки в страхе бежали бы прочь, услышь они сейчас игру Беатрис.

Час проходил за часом, а ей все не удавалось собраться с духом, как бы она ни пыталась. Тело ее было крайне чувствительным и восприимчивым, точно пороховой бочонок, готовый вспыхнуть от одной-единственной вызывающей улыбки или опасного взгляда синих глаз. Беатрис едва смела думать о Ритчи, опасаясь, что не доживет до вечера.