я понял, у вас там техники, хоть город штурмуй в его нынешнем состоянии.

— Курить можно?

Хозяин хмыкнул.

— Это как?

— Ртом.

Шлем положен на стол. Снят противогаз. Из кармана разгрузки возникла сигара в упаковке и зажигалка. Манипуляции с упаковкой и отрезание ножом кончика. Щелчок и огонь опалил сигару, разгораясь листьями табака и источая ароматный дым.

Терехов кивнул:

— Да, эффектно. И в чём фишка?

Пожатие плечами.

— Да ни в чём. Ты переболел, я — переболел. Навредить друг другу мы не можем. Если конечно, не устраивать между собой перестрелку или ножевой бой. Паршивый вирус нам уже ничем не навредит. Наши медики точно доказали сей факт.

— Хм. А с чего ты взял, что я переболел?

Затяжка.

— Видел в ночник. У тебя ведь температура 39,2, верно? И не падает. Но, чувствуешь себя нормально. Слишком нормально для такой температуры. Даже бодрость какая-то появилась. И жрать всё время хочется, спасу нет. Или я не прав?

Терехов озадачено хмыкнул:

— Ну… есть такой медицинский факт. Я был уверен, что я всё ещё болею, температуру сбить ничем не получается.

Качание головой и глубокая затяжка.

— И не собьёшь. Тоже медицинский факт, доказанный наукой. Температура эта, возможно, такой у нас останется навсегда.

— Хм… Смешно.

Пожатие плечами. Как говорится — без комментариев.

Помолчали. Орехов давал собеседнику освоиться с новой для себя реальностью, а Терехов пытался эту реальность если ещё не принять, то, хотя бы, обдумать.

— Ладно, допустим. Так с чем пожаловали?

— Подыскиваем подходящее здание под базу и комендатуру. Желательно чистое и с забором.

Иронично-удивлённое:

— Комендатуру? Это чью же?

Спокойное:

— Нашу. А что, у вас уже есть комендант города?

— Да, нет, не слышал о таком. А почему у нас и зачем?

— Людей спасти да порядок навести. У вас же тут форменный беспредел и бардак. Нам под боком такого не надо. Живите, как хотите, но порядок должен быть. Вон и сейчас за окном слышны выстрелы. Кто во что горазд. Ну, куда это годится? Но, не скрою, у нас в вашем городе есть свои интересы. Но мы готовы разговаривать и готовы договариваться с местными. И делить полянку.

Терехов настороженно поинтересовался:

— И что же вас у нас интересует?

Новый выдох дыма. Спокойное:

— Много чего. Мы не собираемся никого тут грабить. Нет, конечно, если мы тут найдём какой-никакой хабар, то имеем на него полное законное право по нынешним временам. А, так, вообще, мы хотим открыть несколько обменных пунктов, на которых местные могут обменять что-то для нас интересное на что-то для них интересное. И вербовочные пункты. Нам нужны люди. Желательно, переболевшие или, хотя бы, иммунные. Согласны и на непереболевших. Им тоже найдется работа, пусть и ограниченная. Мы готовы людей принять в штат или по временному соглашению. Работы у нас просто полно. Если кто-то боится отправляться к нам в Медцентр, то мы подберём работу и у вас в городе. Работа найдётся всем. Слишком много нужно сделать, чтобы Земля вновь зацвела. Конечно, все работающие у нас становятся на довольствие и обеспечение, а также получают премиальные выдачи всяких ништяков. И защиту, разумеется. Им и их семьям.

— Хм. А почему именно переболевшие в основном?

Вновь струя дыма над запрокинутой к потолку головой гостя.

— Потому что, у нас там, уважаемый Шкаф, в основном собрались переболевшие и иммунные, которым не нужно ходить друг перед другом в скафах.

— В скафах?

Кивок.

— В скафандрах биологической защиты. А вот те, кто не болел, тем приходится скаф носить, когда они выходят наружу из своего изолированного блока. Ты пойми, у нас там почти лунная или марсианская база. Со всеми вытекающими. Поэтому для непереболевших мы найдем работу здесь, в городе, но к себе не повезём. Так что с помещением?

— Даже не знаю. Вдруг вот так с кондачка, и здрасьте. Ну, разве что могу предложить здание Налоговой. Там вроде никого нет и трупы не валяются. Не всегда народ толпится в налоговой-то.

Оба усмехнулись.

— Но, в целом, вариант так себе. Просто админздание. Стен нет. Но, чистое. Если хотите крепость — нужно искать. А на первое время пройдёт.

— Добро. Спасибо. Сочтёмся. Кстати, а вверенная тебе пожарная часть не желает к нам присоединиться? Вместе мы могли бы сделать многое.

— Например?

— Ну, как минимум, навести порядок у вас в городе. Спасти уцелевших. Дать людям работу. Накормить детей, стариков и женщин. Прекратить беспредел. Двинуть порядок и цивилизацию дальше, устраняя махновщину и беспредел во всей округе. А там и Москва не за горами.

Терехов откинулся на спинку своего стула и закрыл глаза. Через пару минут спросил:

— А вы кого представляете-то? Вы государственная структура или личная инициатива?

Усмешка.

— Конечно, такой центр не мог быть создан без руководящей и направляющей роли государства. Но, пока, во всяком случае, государство потеряло всякую власть и на местах творится беспредел. Как только государство проявит себя и обозначит своё твёрдое присутствие на местах, мы вольёмся, но пока порядок поддерживать должны мы. Пусть и в инициативном порядке. Разве имеет значение для какой-нибудь маленькой девочки кто именно её спасёт, если он её действительно спасёт? От чудовищ и прочих бармалеев? Если ты сомневаешься в моих словах, то милости просим к нам, сам посмотришь и убедишься, что никого мы там в рабстве не держим, у нас нет концлагерей, что мы все вместе работаем во имя людей и стараемся найти выход из ситуации, в которую попало несчастное человечество. Мы ищем лекарство. Шкаф, я хоть и солдат удачи, но я верен России, не сомневайся. Всю свою жизнь был верен. Хоть где. Я кровь за неё проливал и не раз. И пасть за Россию порву любому…

* * *

ДМИТРИЙ МАРКОВ

ГДЕ-ТО ВОСТОЧНЕЕ МОСКВЫ. САНАТОРИЙ «СОСНОВЫЙ БОР». Вторник. 15 ноября 2025 года. Местное время 12:37.

Мезенцева и полковник Туманов заняли своё место за столом президиума конференц-зала. Несколько минут мы смотрели на то, как наша директриса раскладывает бумаги, о чём-то переговариваясь с Тумановым. Слышно не было, хотя слух у меня стал весьма хорош. Но, ведь и зал рассчитан на триста мест (Зачем его такой строили? На перспективу? Кто знает). Сейчас зал был заполнен чуть больше чем на половину. Кто-то был в рейдах, кто-то по другим делам занят,