- По делам ездил. Предупредить тебя не мог.

Ольга отлепилась от меня и обожгла меня таким взглядом, что я понял - врать ей дело бесполезное.

- Я не буду тебе рассказывать. Но сейчас и, правда, все в порядке. И вопрос с участком я тоже решил.

Эта информация предназначалась и для Оли, и для Булута.

На лице Аслана отразилось неподдельное облегчение.

- Все хорошо, что хорошо заканчивается, брат.

- Устал, как собака, - решил я надавать на жалость.

- Пойдем я тебя покормлю.

Я ел, не чувствуя вкуса еды, а потом, едва добравшись до кровати, провалился в сон.

Мне казалось, я еще толком не успел закрыть глаза, как меня стали трясти за плечо.

- Ром, Рома!

Не открывая глаз, промычал:

- Что стряслось? Высадились марсиане?

- Нет, пока что только охрана. Там кто-то на машине пытается выбить въездные ворота.

Ничто не способно разбудить человека быстрее, чем бодрящие новости. Я резко сел на постели, чуть прищурился от света, бившего в глаза, и на всякий случай переспросил:

- Чего?

- Ворота кто-то пытается выбить на машине, - медленней повторила Оля.

- Ты туда не ходила?

- Нет.

- Вот и не ходи.

Я натянул джинсы и футболку. В прихожей набросил куртку и поспешил к воротам. У крыльца меня ждал старший смены.

- Там какой-то мужик Вас требует. Что-то орет про дочь. У него охотничье ружье. Может, полицию вызовем?

Одновременное упоминание мужика и его дочери вызывало у меня только одну ассоциацию. Да что ж стряслось опять? 

- Не надо полицию. На всякий случай держите его под прицелом. Начнет палить - валите.

Мы дошли до ворот. И там я увидел Самойлова. На него было страшно смотреть. Капилляры в глазах полопались, лицо было бордового цвета,  он был в одной расстегнутой рубашке, вены на шее вздулись. Лицо разбито. В руках у него я увидел ружье.

- Ты! - заорал он, как только меня увидел, - Где она? Где Лерка?

- Да ты ж забрал ее вчера!

- Забрал? Забрал? - он орал все громче.

Как же задолбала эта семейка!

- Мы только отъехали, и твои мордовороты на нас напали. Участок я отдал. Чё надо ещё?

Нехорошая догадка при словах "твои мордовороты" шевельнулась внутри. Демид, сукин сын... Да чтоб тебя. Что ж ты творишь?

Но это была всего лишь догадка.

Я тоже повысил голос.

- Не знаю я, где твоя дочь! Слышишь, не знаю!

- Врешь! Знаешь! Теперь сам все это придумал и хочешь соскочить!

- Да на хрена она мне?! Я еще с детским садом не возился.

- Ты ее похитил!

- Э, нет, дорогой товарищ. Твоя принцесса приперлась сама. В проститутской одежде. Если бы она этого не сделала, я б даже до такого фортеля не додумался.

- Не может такого быть!

- Вот найдется, сам у нее и спросишь.

Крестному что ли позвонить? Или не ввязываться?

Тут из машины, возле которой стоял Самойлов, выбралась женщина. Она приблизилась ко мне и бухнулась на колени.

- Ради всего святого! Лера - наш единственный ребенок! Если с ней что-то случится, как нам жить потом? Для чего? У Вас же тоже будут дети! Помогите!

И она зарыдала во весь голос:

- Лера! Лерочка! Доченька!

В этот момент Самойлов резко перевел ружье в сторону. Я скорее почувствовал, чем увидел - Ольга. Я же тебя просил...

И встал перед Самойловым, закрывая  ее собой.

Не знаю, чем бы это все закончилось, но женщина вскочила с колен и бросилась к мужу.

- Илюша, не надо. Илюша, тебя же посадят.

Она схватилась за ружье, не давая ему выстрелить. Пока она разбирались, я развернулся к Ольге и приказал:

- Иди домой! Быстро!

Один из охранников подскочил к нам и повел ее назад к дому. Что за привычка всюду лезть! Теперь нужно было разобраться с визитерами. С одной стороны, мне дела нет до их проблем. Они во всем виноваты сами. С другой стороны, я вспомнил зареванное личико восемнадцатилетней идиотки, которая придумала себе какую-то любовь. И шесть здоровых мужиков. То, что Демид сказал, что хочет ее только для себя, не свидетельствует о том, что так и будет. Позабавится сам, отдаст другим. Я слишком хорошо знал их нравы. Да и его одного я не заметил, чтобы девчонка хотела. Сколько моей вины в том, что все получилось именно так, судить не берусь. Я такого не планировал, и, даже если бы Самойлов не повелся, никто бы насиловать девчонку по моему приказу не стал.

Убедившись, что Ольга скрылась из виду, я подошел к Самойловым.

- Илья, я сейчас позвоню. Леру найдут. Я скажу тебе, где ее забрать.

Он набычился. Его жена смотрела на меня с надеждой.

- И я должен тебе верить?

- Хочешь - верь, хочешь - нет. Я могу вообще ничего не делать.

- Ладно, я жду твоего звонка.

Я набрал крестного, обрисовал ему подвиги его подопечного и сказал, что девчонку нужно вернуть родителям живой. Не знаю насколько целой, но живой обязательно. Крестный был немногословен и ответил, что позвонит в течение часа. И, правда, позвонил. Я сообщил Самойлову адрес гостиницы. Дальше пускай разбираются сами. Я - не мать Тереза.

Теперь настал черед поговорить с Ольгой. Я зашел в спальню, где она отдыхала, но сказать ничего не успел.

- Что ты натворил?

Исповедоваться я не хотел. Хвастаться тут нечем.

- Оль, я хочу, чтобы ты поняла - я не герой. И как человек тоже не очень. Но ради твоей безопасности и  его благополучия, - я кивнул на ее пока еще плоский живот, - я пойду на все. Не знаю, плохо это или хорошо, я не привык над таким задумываться. Вот так. И еще, не надо меня допрашивать. Эта правда не принесет тебе радости, одно беспокойство. Послушай меня хоть раз.

Мы смотрели друг на друга, оценивая впервые за все время наших отношений возможность доверять другому без слов, без объяснений, вслепую.

Наконец Ольга кивнула:

- Хорошо.

- И на будущее. Если я тебе сказал что-то сделать, лучше будет если ты сделаешь. Если бы он начал стрелять?! О себе ты не думаешь, подумай хотя бы  о малыше. Не надо из себя изображать крутую амазонку. Это может привести к беде.

Она недовольно передернула плечами:

-  Как же ты любишь командовать!

- Я всего лишь забочусь о тебе! Разве это плохо?

На этот раз вместо того, чтобы со мной спорить, моя будущая жена меня обняла и тихонько засмеялась.