Так же, как и крестьяне, горожане, и знатные и их слуги, кланялись Шаккару, приветствуя наследника Вазира. Кто-то даже поднял шум, выкрикивая слова приветствия, и я даже повернулась, чтобы рассмотреть ту толпу, собравшуюся у невысокого здания с изображением змея, обвивавшего столб, поддерживающий крышу. Мелькнула мысль, я бы даже сказала, догадка, что этот дом являлся своеобразным храмом, да и люди, что стояли у его дверей, были одеты отлично от остальных — в длинные балахоны белоснежного цвета. Мы проехали мимо и направились по широкой, протоптанной улице в сторону Дворца, возвышавшегося над городом.

Я почти не обращала внимания на толпу, хотя меня рассматривали более пристально, но не могла не отметить то, как были наряжены женщины этого города. Судя по их одеяниям, большая часть женского населения, предпочитала носить мужскую, более удобную одежду, хотя были и такие, кто ходил в своеобразных балахонах, созданных из легких тканей, очень похожих на одежды к которым я привыкла.

Люди глазели на меня почти без стеснения. Видимо, всем было интересно увидеть вторую жену молодого повелителя Шаккара.

Гордо вскинув голову, решила не вертеться и смотреть прямо перед собой, как и положено моему статусу, как делал и сам Шаккар, который лишь изредка поднимал руку, оказывая дань уважения своим людям. У меня еще будет время узнать город и приглядеться к его обитателям!

Мимо проплывали дома, достаточно богатые, крепкие, расписанные замысловатыми узорами, что плелись по стенам, словно диковинные растения. Впрочем, настоящих деревьев здесь было немало. Высокие пальмы устремляли свои раскидистые вершины к небу, разнообразные кустарники, покрытые яркими цветами, радовали глаз. Проезжая мимо маленького сада, огражденного коваными решетками, я увидела детей, что прильнули к заграждению, высунули любопытные носы меж прутьев.

— Майрам! — громовой голос принца заставил меня обратить взгляд на его высокую фигуру, так удивительно уместно смотревшуюся верхом на жеребце. Темный взгляд принца впился в мое лицо.

— Мой повелитель! — склонила голову в почтении, всем своим видом выказывая смирение.

— Это твой новый дом, хранительница моего сердца! — сказал принц и я метнула взгляд на Сарнай. Лицо воительницы сморщилось, как старое яблоко. А затем я перевела взгляд на Дворец, что оказался настолько близко, что я смогла разглядеть одинокую фигуру, застывшую на балконе самой высокой из башен. И мне не надо было спрашивать, что это за человек там, наверху. Пусть я не видела его лица, а только силуэт по пояс в темном халате, я знала, кто именно смотрит на нас с высоты.

— Повелитель Вазир! — проговорила тихо.

Шаккар улыбнулся мне одними глазами и произнес:

— Добро пожаловать домой, вторая жена!

Пламя…Вокруг только пламя и крики, стоны и треск догорающего дерева, вопли раненых и женщин, что скоро отправятся к праотцам после того, как его воины вдоволь натешатся с ними. Не впервой слышать подобное. Сердце не трепещет, не волнуется, не сожалеет. Может быть, разучилось это делать, а может, всегда было таким?

Мужчина, высокий, с седыми волосами и короткой бородой цвета снега, какой встречается только высоко в горах, шагал по улице, мимо пылающих домов, что когда-то были большим поселением, а теперь догорали, чтобы к закату обратиться в груды обуглившихся останков. Длинные полы халата развевались от быстрого шага, трепетали, хлопали на ветру, подобно крыльям огромной хищной птицы. Да и сам он походил на ястреба. Худой, длиннорукий, с кривым ломаным носом, тонкими губами и пронзительным взглядом карих глаз.

Мужчина шагал не глядя по сторонам, направляясь к возвышению, откуда мог полюбоваться на дело рук своих и следом за ним, шурша каменной чешуей по песку и мелким камешкам, царапавшим зеленоватую кожу, медленно полз змей. Такой огромный, что мог оплести своими кольцами фундамент любого самого широкого дома. Толстый, с набитым брюхом, в котором еще шевелилась в последних конвульсиях задыхающаяся жертва.

Но вот они оказались на месте. Человек в халате остановился и замер, а затем повернулся спиной к догорающему поселению. Более его не волновало то, что перестало существовать. Последняя преграда. Последний рубеж за которым начинались земли повелителя Вазира.

Седовласый прищурил глаза, всматриваясь вдаль. Пламенеющее небо словно повторяло все то, что сейчас происходило на земле. За спиной мужчины бесновались его воины. Пролитая вражеская кровь будоражила их мысли, вызывала желание убивать снова и снова. Они насиловали, добивали раненых, уничтожали все, что только могли уничтожить. Бросали мертвые тела в пламя и смеялись, смотрели, как корчатся в муках те, чья очередь еще не поспела. Но седовласый не видел этого. Его взор был устремлен туда, где за пространством, заполненным песками и палящим солнцем, лежал город, что так давно манил его и будоражил воображение.

Закат бросил кровавые блики на его лицо, и мужчина улыбнулся. Хищно, опасно, сверкнув глазами. Огромный змей замер за спиной, скрутившись в кольца и положив огромную голову поверх плеча своего хозяина.

— Мой повелитель! — за спиной седовласого возникла мужская фигура. Змей повернул голову к тому, кто посмел потревожить покой его хозяина и раскрыл пасть, высунув раздвоенный язык. Зашипел, словно предупреждая: «Еще шаг, человечишка, и я нападу!». Сверкнули недобрым алым светом глаза с вертикальным зрачком. Подошедший на змея покосился с опаской и отступил назад на шаг, прежде чем названный повелителем соизволил обернуться.

— Что ты хочешь, Инар? — спросил его мужчина.

Воин поклонился, опустившись на одно колено и уронив голову.

— Поселение уничтожено, мой повелитель, как и было приказано! — сказал он. — Что нам делать дальше?

Повелитель змея скрестил на груди длинные руки.

— Сейчас можете отдохнуть, а после… — он улыбнулся, — после, на рассвете следующего дня мы отправимся дальше. Туда, где в песках потерялись те, кому я обязан вернуть долги…

— Мой повелитель? — воин не понял смысла фразы.

— Иди! — махнул рукой мужчина.

Змей зашипел, глядя, как Инар поднимается на ноги. Жертва в его утробе наконец затихла и перестала шевелиться. Змей успокоился, приготовившись переварить добычу. Ему совсем не хотелось ползти куда-то, а лишь замереть на месте и ждать.

— Завтра мы выступим в поход. Последний поход на пути к моему величию! — добавил мужчина, глядя, как воин спускается в догорающее поселение. Он смотрел на свое огромное войско, что буквально смело с лица земли эту деревеньку. Что было для многотысячной армии какая-то горстка обреченных защитников?

— Уже скоро, Вазир, мы встретимся снова! Пусть мой путь долог, но мы встретимся! — мужчина снова обратил свой взгляд на закат. Его глаза пылали как горящие угли. Пламя уходящего солнца танцевало в них, как тот огонь, что пожирал внизу тела убитых и раненных, чьи крики продолжали наполнять воздух. Страшные, полные предсмертной агонии.