Стат Косакри ничего о местных правилах не ведал. Но ему простительно, он ведь не был каким-то этнографом, и вообще-то в своей жизни еще ни разу не общался с первобытными культурами вблизи.

Чем легенда отличается от яви? От того события которое послужило запалом для напластованной сверху фантазии многих поколений рассказчиков? Кроме прочего, еще и тем, что в результате повествования слушатель должен ощутить дыхание всесокрушающей справедливости. Очень нужное дело, учитывая спящую мощь громоздящейся вокруг и абсолютно безразличной к человеку Вселенной. Хорошо слушать сказку, в которой без явного, но подразумеваемого текстом потустороннего вмешательства, солидного, и наверняка единокровного с местным народом бога, зло жестоко и неумолимо наказывается. И конечно не сразу, а только после того, как проявит себя в полной мере. Лишь тогда спрятанный в повествовании бог отрывается от своих непредставимых человеческому разуму занятий, хмурит брови и производит некоторые перестановки на игровой доске реальности.

Разумеется, с точки зрения истечения мира из точечной частицы подсознания, все эти легенды практически ничуть не лучше событий их породивших, разве что более упорядочены и следовательно просты в понимании. Под бессмысленные, маскированные случайными сбоями нейронов, провороты событийного ряда подставлены хитрые строительные леса причинно-следственных цепочек. Кое-где эти строительные балки наряжены в одежды богов, и кое-кто не искушенный, да еще и умственно близорукий, помимо всего, верит в их истинность. Ну что ж, то его собственные проблемы. К тому же, и сам тот наблюдатель всего лишь порождение наплывающих непрерывной чередой мыслей, и не более того. Однако рассмотрим экзотику легенды повнимательнее. Ведь помимо всего прочего, она солидно повлияла на характер и привычки населения Осевого Пика, а нам приходится взаимодействовать с ним непосредственно. Не важно, что они есть такое же порождение раскрепощенного ума как и всё предыдущее, мы все равно уже в ловушке именно этих обстоятельств и совершенно не властны над лабиринтными ходами спущенного с тормозов подсознания.

И вот суть той легенды, но не непосредственно, а с «переводом» восприятия дикаря на язык цивилизованного человека. (Ибо опять же, как не пластично сознание, оно не властно перестроить самое себя и впитать информацию в ракурсе абсолютно чуждой личности).

«Однажды на Осевой Пик прибыли люди из Брашпутиды. Наверное, это случилось во времена Федерального Союза, а может даже раньше, но уж точно не тысячу циклов назад, ибо в истории присутствуют корабли с достаточно тяжелой артиллерией. Естественно, для туземцев то были не люди, а «ряженые пришельцы». Ибо действительно, по сравнению с местными, у которых век ткачей и шелководов все еще не наступил, они носили чрезмерно много одежды. Данное вторжение, понятное дело, оказалось событием чрезвычайным. Однако море окантовывало острова Пика извечно, и оттуда всегда что-нибудь являлось. Например, абсолютные пленники инстинкта киты-черверылы, или тайно подвластные касте колдунов медузы-цианеи, а порой еще более страшные и неумолимые чудовища – ураганы. Но все подобное не каждый день. Зато кое-что еще более важное – ежедневно.

Огромные солнца – красное и белое с желтизной. Они тоже отрывались от водного горизонта, проходили назначенный кем-то путь, и снова ныряли в океанскую воду. Так было почти всегда. Лишь иногда теплые, меняющиеся местами шары уставали. Тогда они прыгали все ниже и ниже, и однажды совсем переставали являться. Это было то, что по понятиям просвещенных личностей называлось полярная ночь. Достаточно нетривиальное, и уж совсем непериодическое явление в непредсказуемой системе из трех звездных компонентов. Так вот, если мир океана мог рождать такие чудеса, почему бы ему, разнообразия ради, не породить огромную, передвигающуюся без весел, но зато пускающую дым пирогу? И почему бы такому, в общем-то, более похожему на маленький остров, а не на большую лодку, чуду не привезти с собой этих самых «ряженых пришельцев»? Ведь вообще-то, исходя из еще одной, гораздо более старой легенды, сами жители Осевого Пика, или Ротора и Статора по брашской терминологии, когда-то вышли из морской пены, возникающей в месте, где океанские воды входят в прогалины между Длинной и Высокой землей. А вот это уже в соответствии с тутошними наименованиями.

Пришельцы явились. Они были новым фактором, и как всегда ведется в таких случаях, их встретили с опаской. Но ведь это были не кито-слоны, к свиданию с которыми готовятся заблаговременно, и досконально знают, что делать с их резвыми телами в воде, и неподъемными тушами на суше. Не были это и таинственные, в общем-то никем кроме колдунов не наблюдаемые медузы-гиганты, о которых говорили, будто они столь длинны, что если смотреть со стороны купола, то окраин щупальцев не разглядеть ни коим образом; ну, а если со стороны щупалец… Те, кто делал это со столь неудачного ракурса уже никогда не рассказывали о своих впечатлениях.

Так вот, пришельцы прибыли. Они прибыли на огромной, твердой, совсем не кожаной пироге-острове, от которой могли отделяться более мелкие, но тоже твердые и совершенно не кожаные. Зато эти мелкие не оставались в бухте, отгороженные водой, а умели без весел приставать к берегу, а иногда даже двигаться по суше, оставляя странный, не черепаховый след. Было чему удивляться».

Глубина и ширина входов в бухту была теперь известна. Направления течений не имели для крейсера принципиального значения, даже с учетом вышедших из строя двигателей. Однако размеры подводной лодки не позволяли сейчас соблюдать конспирацию до конца и заплыть в бухту в подводном положении. Более того, осадка «Кенгуру-ныряльщика» требовала даже поберечься и не идти напролом – выждать прилива. В общем-то, приливы на планете происходили часто, но всякие лунные были слишком мелки, наибольшие давали все-таки солнца. Конечно здесь, в притык к полюсу, действия даже этих приливных волн минимально, не то что вблизи экватора, однако расчеты все-таки предполагали, что некоторый подъем воды будет иметь место и тут. Приливы бывают не только дневные, но еще и ночные, однако зачем ждать половину суток, если именно сейчас происходило дневное поднятие воды.

Тем не менее, на всякий случай и дабы не привлекать внимания расположенных за тысячи километров загоризонтных локаторов, до входа в бухту лодка двигалась в погруженном состоянии. Вплотную к суше можно будет и всплыть. Расчет был на то, что аномалии магнитного полюса воздействуют на локаторы южан точно так же как и на радары имперцев. Так что выявить с десяти тысяч километров, медленно движущуюся в нескольких десятках метров от берега, «Кенгуру» будет невозможно.

– Капитан Стат, вы правда считаете, что случая с напуганными нами туземцами достаточно для спокойной и безопасной высадки на берег? – спросил его бас-штурман Ритс Каджело.

Вообще-то вопрос с заходом в бухту уже решили однозначно. Толку с того, что одна мини-лодка не вернулась? Вторая не нашла на Пике никаких признаков брашей. Да и факт наличия здесь столь примитивной, но активной культуры уже сам по себе подтверждал, что республиканцев здесь нет. Известно как они, да и любая технологически подкованная раса, разделывается со всякими первобытнообщинными помехами. Но раз здесь не обнаружилось южан, то нужно пользоваться случаем. Тем более, внутри действительно раскинулся хороший песчаный пляж, предположительно годный для роли сухого дока. Однако отчего бы не поболтать пока суть да дело? Офицерский состав был явно возбужден наблюдением морского сражения. Почему бы не успокоить самые тонкие натуры, а кроме того у шторм-капитана имелся еще и некоторый индивидуальный расчет.