дрался за нее в первый день с Тэмиром и потом приходил к ним в шатер. Смотрел на нее глазами голодного тигра.

Старший сын Угэ-хана Дер-Чи.

Не вовремя! Первая мысль - надо предупредить Тэмира. А потом стало так ясно, что этот тип явился сюда по ее душу и... Нет! Уйти и затаиться. Аля метнулась в шатер и быстро переоделась мальчишкой. Бабка верещала на нее шепотом:

- Куда?! Вернись, ханым!

Но она уже выскочила в ночь.

Глава 26

Выбраться из шатра и, пока ее не успели остановить, тенью метнуться к коновязи, отвязать свою каурую лошадку и рвануть в сторону подлеска у реки. И там затаиться.

Тэмир учил ее двигаться быстро и бесшумно. Пригодилось.

Из своего укрытия Аля видела, как всполошились все, как ругалась вполголоса старая Шертэ. А потом все внезапно стихло, и совсем началось уже другое движение. Она не ошиблась. Вовремя она успела, вовремя.

«Простите», - хотелось сказать всем, но надо было уходить, и как можно скорее.

Ниже по течению был широкий удобный брод, но туда Аля не рискнула соваться, там ее сразу заметят. Выше был еще один брод, там течение было быстрее, но река в этом месте была уже, всего метров десять до другого берега. Туда она и повела свою лошадь. Переправилась через реку, потом еще некоторое время жалась к подлеску у подножия, а потом, когда отошла от становища подальше, ветром помчалась в степь.

 

***

Вовремя вернулся Дер-Чи.

Хана на месте нет, а из тех минбаши, что сейчас в становище, ни один не рискнет вступить с ним в бой.  Будет много крови, очень много. Зачем?

К тому же между ним и племенами ургурцев и китданов нет войны. Не он ли, старший сын Угэ-хана, кость от кости от них? Не его ли семья осталась здесь?

Жены, дети, наложницы, мать, предавшая его и возложившая свои надежды на трусливого недоноска Ердэ. Но сейчас это не имело значения, он просто вернулся домой. Ну а то, что великий Тэмир-хан сейчас в отъезде, какое ему дело до того? Мужчина имеет право вернуться в свой дом.

Он спокойно въехал в стан. Годо-нойон встречал его на площади у шатра совета. Не один - старый шакал прикрыл свою шкуру, с ним были и другие советники. Перед Дер-Чи склонялись, приветствовали его.

Годо-нойон приглашал его в свой шатер.

- Прошу, господин, будь гостем в моем шатре, - сладко пел старый советник. - Зайди, отдохни с дороги. Подкрепи свое сердце пищей, выпей вина, арака, кумыса. А потом мы поговорим о приятных вещах.  

Дер-Чи кивнул, не говоря ни да, ни нет на приглашение. Спешился, оставив коня на попечение нукеров. С тех пор как он получил в собственное распоряжение две тысячи воинов, Дер-Чи уже фактически не подчинялся никому. Он был сам себе ханом. Все, что сейчас нес этот лукавый старец, интересовало его не больше, чем блеяние овцы. Однако он слушал и не спешил обозначать своих истинных намерений.

- Чем занята моя мать? - спросил.

- Ханым Бахаргуль ждет тебя в своем шатре, господин, - тут же запел Годо, делая рукой приглашающий жест.

Но Дер-Чи и не подумал пойти в ту сторону. Меньше всего он сейчас хотел видеть мать. Ждала бы его, не пригрела бы его братца Ердэ. К своим женам он не собирался тоже. Позже. Сейчас его интересовало другое.

- Где шатер великого хана? - спросил он мрачно. - Хочу зайти, выразить свою преданность.

Старый хитрец тут же стал притворно сетовать:

- Господин, великого хана Тэмира сейчас здесь нет...

Как будто он не знал. Дер-Чи прекрасно было известно, что Тэмир с половиной войска еще утром выступил в поход на восток.

- Ничего страшного, - нехорошо усмехнулся Дер-Чи. - Это не помешает мне выразить ему свою преданность.

Годо побледнел, глаза забегали. Но склонился и проговорил:

- Да, господин, конечно. Пойдем, я провожу тебя.

С того момента Дер-Чи уже не слушал, что говорил ему старик, и не обращал внимания ни на что. Единственное, что сейчас его волновало, - женщина со светлыми волосами и белой кожей. Алия. Ханша.

Мужчина уже видел, как коснется большим пальцем ярких губ, красных, словно она мазала их кровью ягненка. Как сожмет в кулаке толстую золотистую косу и запрокинет ей голову. И возьмет там же.

По пути ему попались несколько стражей, но никто из этих ничтожных не посмел заступить ему дорогу. Когда наконец добрался до шатра, сгреб за грудки Годо-нойона и отшвырнул его в сторону. Оглянулся вокруг, предупреждая взглядом каждого: кто войдет следом, того ждет смерть.

А после этого откинул полог и шагнул внутрь.

Замер, тяжело дыша и сжимая кулаки. Где? Не сразу заметил. Женщина сидела спиной, вся завернувшись в какие-то тряпки. У него от нетерпения раздулись ноздри. Подошел, тяжело ступая, и резко развернул ее к себе.

И замер.

Перед ним была отвратительная старуха.

- Арррргх! - зарычал Дер-Чи. - Где она?!

Старуха таращилась на него подслеповатыми щелками глаз, как ненормальная. А Дер-Чи не выдержал, тряхнул ее за ворот халата:

- Говори, где она?! Отвечай, когда тебя спрашивает хан!

Та вытаращилась еще больше и заблеяла надтреснутым старческим голосом:

- Вай-вай-вэ-э! Великий хан! Великий хан!

И давай бить поклоны. А пальцы у нее при этом беспрестанно шевелились, она шептала что-то невнятное и поплевывала. И причитала в голос:

- Вай! Бедная Шертэ! Бедная Шертэ не знает, где твоя жена, великий хан! Не видят глаза, совсем старая стала!

Тыкала себя пальцами в слезящиеся глаза, а потом махала на него растопыренной пятерней, и Дер-Чи вдруг в какой-то момент понял, что не может смотреть тут ни на что. Не видит! А сам воздух в шатре начинает душить его.

- Арррргх! - рявкнул.

И, словно раненый зверь, бросился наружу.

 

***

Шерте как увидела, что светловолосая ханша уходит, переодевшись мальчишкой, сначала ахнула:

- Убьет меня Тэмир!

Потом крикнула Даве:

- Ищите, найдите!  

Но когда поняла, кто за ней идет, сразу гаркнула:

- Стойте, где стоите! Иначе по вашему следу ее найдут.

Хорошо, что Тэмир свой шатер всегда отдельно ставил, до реки близко, может, уйдет. Смотрела в темноту, шептала, молилась, потом бегом в шатер. Знала, что зверь придет. Успела Шертэ, успела.

Ох и натерпелась страху!

Выдохнуть смогла, только когда за Дер-Чи опустился полог. Осела на пол, хватая ртом воздух. Отвела глаза этому