– Хочешь сказать, это сейчас начнется… – произнес Махмут негромко.

Килин напрягся: знал, эта фраза – условная.

– Да, может начаться в любую секунду.

Барон, стоявший рядом с Николаем, тихо застонал:

– Боже, только не это…

Неожиданно в фонарях перестал струиться газ и они потухли. Следом в доме вырубилось электричество.

Холодок, пробежавший по спине, заставил очнуться. В голове шумело, точно после попойки. Не сразу сообразил, где находится. А когда это произошло, вздрогнул…

Килин стоял, прислонившись спиной к серой, влажной стене дома. Моросил слабый дождичек. Небо полностью затянуто тучами. Ни луны, ни звезд… Газовые фонари давали недостаточно света, чтобы разогнать густой мрак, – по улице двигалось множество людей. Даже у тех, что шли по тротуару в нескольких метрах от него, невозможно разглядеть лиц – какие-то размытые белые пятна. Грохоча колесами, обитыми железом, проехала телега – крестьянин в мышиного цвета дерюге понукал еле тащившуюся клячу. За спиной у мужика навалены крупные березовые поленья.

Оттолкнувшись от своей опоры, Николай сделал шаг вперед, выпрямился. Тут же у него закружилась голова. Покачнулся, еле удержался на ногах, – две проходившие в полуметре от него женщины шарахнулись в сторону – испугались, решив, что пьян.

«Неужели все?! Неужели сейчас выпаду обратно в наше время?!» – пронеслось у него в голове. Ведь каждый раз это происходило именно через какой-то обморок…

– Утопилась в канале… Труп вынесло в Неву, – услышал обрывок разговора за своей спиной.

Килин обернулся: два господина в высоких цилиндрах. Лицо одного из них показалось знакомым, но в темноте трудно рассмотреть наверняка. Напряжение, с которым всматривался в человека, привело Николая в норму. Предметы больше не плыли перед глазами.

Люди в цилиндрах прошли мимо. Он проводил их взглядом…

На другой стороне улицы стоял Барон. Одной рукой опирался на трость, в другой – саквояж. Александр явно рассматривал Килина. Вдруг внимание его переключилось…

Из-за угла появилась молодая высокая женщина, которая торопливо шла, почти бежала, в сторону Барона. Пару раз она обернулась, – сзади энергично шагал, преследуя ее, какой-то господин.

Его лица Килин разглядеть не мог – слишком далеко, но во всей фигуре – что-то ужасно знакомое.

Не доходя метров пятнадцати до Александра, молодая женщина свернула вбок – там были раскрытые ворота. Исчезла во дворе. Барон медленно пошел следом. Гораздо раньше его в темный проход нырнул преследовавший господин.

Килин двинулся за этими тремя.

…Зайдя в дом, Николай быстро настиг миллиардера. Тот стоял рядом с Эрикой. Должно быть, только что догнал ее.

Они были в комнате совершенно пустой квартиры, пахнувшей свежей краской. Николай попал сюда, толкнув выходившую на лестницу слегка приотворенную дверь.

– Встречаешься с господином Бароном! – сказал Эрике Махмут. – А он знает, что ты носишь в себе болезнь, которая через несколько месяцев сведет тебя в могилу?..

Модель отшатнулась… Со злой, торжествовавшей улыбкой Виктор рассматривал ее.

Молодая женщина одета небрежно: длинное черное платье – в некрасивых складках, точно перед тем, как модель натянула его на себя, валялось скомканным под грудой тяжелых вещей. Кружевной воротник перекошен. Эрика явно уходила впопыхах, не успела рассмотреть себя в зеркало. Лицо модели было осунувшимся, болезненно бледным.

– Ты подохнешь! – с удовлетворением произнес миллиардер. Ему понравилось, что модель неважно выглядит. – Но вместе с собой хочешь затащить в царство мертвых, из которого ты вышла, побольше народу. Барон – из тех, кто попался. Ему конец! – Махмут посмотрел на стоявшего рядом Килина.

Тем временем в коридоре – его было видно через распахнутую дверь – появился Барон. Некоторое время назад Николай потерял его из виду. Должно быть, Барон тоже преследовал Эрику, но настиг ее позже, чем Килин и Махмут…

…Николаю показалось: мир сейчас опрокинется в его глазах, перевернется вверх тормашками. В памяти возникли образы петербургской квартиры, петли, скрученной из галстуков. «Если бы тогда Барон обладал всей ужасной правдой!»

– Откуда ты знаешь?!.. – выкрикнул Николай, глядя на Виктора.

– Помнишь вечеринку?.. Вместо сбежавшей Эрики должна была быть эта.

– Значит, не Василиса… – прошептал Килин.

«Слепян может успокоиться», – пронеслось у него в голове.

Барон видел троицу через распахнутую дверь. Но слова, произносимые между ними, вряд ли мог разобрать…

– Сейчас обрадуем его! – Миллиардер вновь зло улыбнулся, поманил Барона рукой.

Тот не сдвинулся с места. Во всей фигуре – что-то мрачное, решительное.

– Э-э, да это не по правилам… – В лице Виктора мелькнул страх.

Эрика держала в руках маленький ножик. Девушка вытащила его из рукава платья, когда Виктор отвернулся в сторону. Лезвие угрожающе поблескивало в свете канделябра, но Килин сомневался: годится ли оно на роль оружия?..

Мгновенное резкое движение… Острый страх пронзил все существо Николая, Махмут вскрикнул, отпрянул назад. Барон в длинном проходе сделал какое-то растерянное движение руками.

Подавшись ближе к стене, у которой стояла, Эрика взмахнула ножичком: рассекла шпалеру – зеленые с белыми виньетками обои. Ровный, словно по линейке, разрез раздался в стороны. Килин увидел зиявшую черноту. «Что это?!» Происхождение мрака было недоступно его пониманию. Девушка шагнула туда, провалилась, исчезла…

Махмут вскрикнул. Барон ринулся к ним.

Рванув в сторону лохмотья шпалер, Александр пролез во мрак. Килин не двигался.

Свет канделябра освещал маленькую комнату с распахнутой узкой дверью. Вместо другой двери – квадратный проем, заклеенный шпалерами. Теперь они были рассечены.

– Станешь мешкать, я ждать не буду! – раздраженно воскликнул Махмут.

Фигура Николая виднелась в отсветах свечей с другой стороны прорезанного прохода. После слов Виктора он торопливо шагнул внутрь.

Махмут уже проносил горевший канделябр в раскрытую дверь. За ней оказался длинный узкий коридор, также оклеенный шпалерами. Каблуки миллиардера гулко стучали о дощатый пол.

– Скорей!.. Должны предупредить его! Он должен, наконец, узнать правду. Пусть прирежет эту тварь!..

Постепенно к Килину возвращалось самообладание. Виктор торопливо шагал впереди него. При ходьбе миллиардер размахивал руками, поочередно заводя их далеко назад. Пиджак на спине при каждом шаге морщился, образуя силуэты двух непонятных иероглифов. Николаю казалось: в них есть какой-то смысл, который скрывает агрессивная фигура приятеля.