Ной послал приятелю убийственный взгляд, точно желая четвертовать его одними глазами. Если Бо заикнется о разнице в возрасте между ним и Софией, он покойник. К счастью для Бо, он лишь отсалютовал своей бутылкой.

В действительности осознание того, что София является бабушкой,несколько выбивало из колеи. В какой-то степени эта ситуация Ною даже нравилась. София занимала такое место в жизни, которое для самого Ноя прежде казалось далеким и маловероятным будущим. Теперь же, глядя на нее, он уже не считал это будущее невозможным. Будучи разведенной и одинокой, София тем не менее являлась связующим звеном своей семьи, осознавала она это или нет.

Она взяла очередную бутылку пива.

— Мои дети и внук — единственная причина моего приезда сюда. Впервые в жизни я собираюсь стать полноценной неработающей матерью. Мне был дарован второй шанс, и я намерена не упустить его. Хочу стать такой мамой, чей портрет мог бы висеть в галерее матерей. Самой страшно, честное слово.

— Супермама. — Ной чокнулся с ней бутылкой.

— Клянусь, я стану лучшей мамой и бабушкой.

Бо задумчиво отхлебнул пива:

— Ну да. Желаю удачи в этом непростом деле.

В первый день занятий Дэзи чувствовала себя так, будто ей недостает чего-то очень важного. Так оно в действительности и было. Ей не хватало Чарли и всего, что с ним было связано. С тех пор как он родился, он олицетворял для нее весь мир. Каждый ее вдох был наполнен мыслями о сыне. Где его пеленальная сумка? Погремушка? Его любимый плюшевый мишка? Где гелевое кольцо для десен, крем под подгузник, влажные салфетки, смена одежды? Малыш голоден? Или всем доволен? Плачет? Или делает что-то, что нужно немедленно сфотографировать? Например, изучает свои ручки с таким удивлением, будто перед ним ковчег Завета?

Уму непостижимо, как эта кроха размером с футбольный мяч умудрилась полностью подчинить себе жизнь Дэзи?

Разумеется, едва она подумала о сыне, как тело тут же неизбежно отреагировало. Девушка почувствовала покалывание в груди, сопровождающееся выделением молока. Ее грудь не делала различий между Чарли во плоти и мыслями о Чарли. К счастью, Дэзи была готова к подобной ситуации и заранее подложила в бюстгальтер специальные впитывающие подушечки.

Целая индустрия возникла в ответ на необходимость того, чтобы матери оставляли своих детей на чьем-то попечении. Существовали мониторы, транслирующие каждое движение ребенка, и веб-камеры, показывающие малыша в любой момент времени, имелись игрушки, способные воспроизводить для ребенка звук голоса матери, а в книгах для родителей советовали оставлять в кроватке одеяло, хранящее материнский запах, и вешать поблизости ее портрет. Феномен расставания матери и дитя заставлял производителей идти на все большие ухищрения.

Дэзи также пользовалась продукцией этой индустрии, начиная от сверхвпитывающих прокладок для грудного молока и заканчивая установленным на быстрый дозвон номером Софии в своем мобильном телефоне. Девушка уже дважды ей звонила, но все же по кампусу она ходила с чувством, будто что-то забыла.

Тем не менее Дэзи ощущала себя легкой, как воздух.

Она уже и забыла, каково это — отправиться куда-то в одиночестве, без Чарли и его многочисленных вещей. Здесь и сейчас она находилась сама по себе, имея лишь рюкзак за плечами и чехол с фотокамерой. Девушка стала больше похожа на себя прежнюю, когда приходилось заботиться лишь о себе самой. Она не особенно любила ту свою ипостась, но это не имело особого значения. Дэзи знала, что учиться ей понравится, хотя она никак не могла избавиться от чувства вины. Как ей может нравиться что-то, что вынудило ее разлучиться с сыном? Означает ли это, что она плохая мать?

Глядя на других студентов, девушка ощущала себя сторонним наблюдателем, не способным адаптироваться к местным условиям.

В средней школе Дэзи пользовалась популярностью и была завсегдатаем вечеринок. Все считали, что она ходит на них, потому что это очень весело, но в действительности ей просто хотелось досадить своим родителям. Она не любила выводить их из себя, это был лишь способ заставить их обратить на себя внимание. В противном случае мама и папа были полностью сосредоточены на иных вещах, например на разводе.

Все закончилось вполне предсказуемо — брак родителей распался, и никто от этого не выиграл. Дэзи пере ехала вместе с отцом из Манхэттена в Авалон, захолустный городок, который она заранее приготовилась возненавидеть.

В действительности этого не произошло. Авалон она, правда, не полюбила, но вынуждена была признать, что это безопасное место для жизни. Позднее Дэзи обнаружила, что беременна, и с тех пор больше не помышляла о переезде, сочтя этот город идеальным местом для того, чтобы воспитывать ребенка.

А теперь сюда вернулась и мама, что казалось совершенно сюрреалистичным.

Итак, Дэзи принялась исследовать свое новое место учебы, испытывая при этом культурный шок, что явилось для нее полной неожиданностью. Она делала то, что и обычно, — наблюдала за миром через объектив фотокамеры. День был холодным, но не морозным. Студенты перемещались группками, они смеялись и болтали, что лишь усугубляло осознание своего одиночества у Дэзи. Были здесь и парочки, тысячи парочек, которые ходили, обнявшись или держась за руки. Некоторые из них каждые несколько шагов останавливались и принимались с энтузиазмом целоваться, после чего продолжали путь, двигаясь, как в тумане. Конечно, попадались и одиночки с неизменными наушниками в ушах, потерянные где-то в собственном мире музыкальных предпочтений. Дэзи заметила нескольких девушек с телефонами и догадалась, что они лишь делают вид, что разговаривают, опасаясь, как бы другие не подумали, будто у них нет друзей.

Дэзи не была уверена, что сразу же впишется в это новое для нее окружение. Ей предстояло учиться в государственном колледже, студенты которого жили либо в общежитии, либо в больших громоздких викторианских особняках, предназначенных для студенческого братства, либо дома со своими семьями. Логан проживал в общежитии «Чи Тета Сигма», но девушка никогда не бывала у него в гостях и не имела доступа в эту часть его жизни. Она считала, что будет лучше, если так останется и впредь.

Дэзи тосковала по Чарли, одновременно понимая, что эти несколько часов одиночества являются для нее бесценным подарком. Возможно, ей следует пойти в студенческий центр, выпить чашечку кофе и поболтать с другими девушками о покупках, жизни знаменитостей, обсудить новости дня и, к примеру, вчерашнюю постановку «Антигоны» в любительском театре.

Вероятно, именно так она и поступит после занятий. Мама заверила ее, что позаботится о Чарли. В этом Дэзи ни секунды не сомневалась. Что бы София ни делала — боролась с диктатором или чистила грейпфрут, — она делала это как истинный профессионал. Девушка подумала о том, что пришлось пережить ее матери. София называла это «внештатной ситуацией» и преуменьшала собственную роль в произошедшей драме. Она вообще не любила об этом говорить, намекая, что была всего лишь сторонним наблюдателем. Дэзи же подозревала, что мама о многом умалчивает. Очевидно, ей пришлось совсем туго, раз после всего случившегося она решила переехать в Авалон. Для Дэзи ее приезд стал настоящим спасением, но, осознав это, она почувствовала себя законченной эгоисткой.