– Ну версия первая, и она же, на мой взгляд, верная, – рассудительно начал обсуждение Гуров. – Девчонку достала семья, а если быть точнее, то мамаша. И она сдернула, скорее всего, с каким-то неизвестным нам пока молодым человеком. При этом, как уже ясно, приняла все меры предосторожности, чтобы быстро мы ее не нашли.

– Телефоны? – коротко уточнил Орлов.

– Да. Все по классической схеме – телефон недоступен, «симка» выброшена в районе школы.

– И это все накануне ЕГЭ? – скептически усмехнулся Крячко, глядя на Гурова.

– Да, накануне ЕГЭ, – спокойно ответил Лев. – А что такого?

– Сдала бы экзамены да и свалила бы, – покачал головой Станислав.

– А ты думаешь, что эти самые экзамены для молодых что-то значат? Что они все такие ответственные и о будущем думают? Сам вон жаловался на свое подрастающее поколение…

Крячко метнул на напарника неприязненный взгляд и упрямо произнес:

– Моя версия – произошло действительно похищение.

– И кто же это сделал?

– Этого мы пока не знаем. Кстати, в лицее на подоконнике в туалете была обнаружена кровь, и она не принадлежит Веронике Крайновой, эксперты только что сообщили. Ты же данные по Веронике собрал?

– Ну, – нетерпеливо постучал пальцами по столу Лев.

– Вот тебе и ну! – огрызнулся Крячко. – Группа крови у Вероники – первая, а кровь на подоконнике – третья.

– И что это доказывает?

– То, что, возможно, человек, который ее похитил, и оставил эту кровь.

– Это никак не опровергает и моей версии. Вот ты был в этой армянской семье… Как их?

– Андроникян, – подсказал Крячко.

– И что они тебе сказали? Что Вероника собирается поступать в другой институт – не тот, который ей приготовила мамаша.

– И что?

– А то, что она просто сдернула, к чертовой матери, из дома, – махнул рукой на напарника Гуров. – И никто, скорее всего, ее не похищал. Поэтому она найдется, и довольно скоро. Где ей долго обретаться-то? Деньги кончатся – и вернется к «плохим» родителям.

– Только вот что-то непонятно, где ее искать, – проворчал Станислав.

– Или ты предлагаешь ждать, пока у нее деньги закончатся? – вмешался Орлов, который боялся бездействия со стороны своих подчиненных. А еще больше он боялся, что во время этого бездействия его станет донимать своими звонками докучливая и вредная Наталья Крайнова, и от этого у него подскочит давление и зашалит сердце.

– Ну ты как в первый класс пошел! – бросил ручку на стол Гуров. Обращался он к Крячко, игнорируя вопрос Орлова. – Мы что, много дел в первый же день раскрывали? Конечно, пока все непонятно – нужно просто работать дальше… Хотя, честно говоря, не особо хочется. – И он с тоской посмотрел на молодую листву деревьев на Петровке, которая призывно шелестела на ветру сквозь окна Главка.

– Ладно, прекращайте балаган! – стукнул кулаком по столу генерал Орлов. – Майская погода, что ли, ваши мозги размягчила? – добавил он, перехватив взгляд Гурова, устремленный на улицу.

– Мы сегодня с утра всей этой хренью занимаемся, уже вон двенадцать часов кряду, – ворчливо отозвался Крячко. – А сегодня выходной, вообще-то… Пришли на работу на свою голову.

– Лично я считаю, что все это надо передать по инстанциям куда следует – в соответствующий отдел, к специалистам по «потеряшкам», – заметил Гуров. – А у нас и других дел хватает…

– Так, прекратили! – крикнул Орлов. – Будете заниматься пока этим.

Наступила пауза на несколько секунд. Все думали, что конструктивного можно предложить.

– Стас, ну и почему ты думаешь, что это реальное похищение? – наконец выдавил из себя Гуров.

– Мотоциклист! – поднял вверх палец Крячко.

– И каким образом он будет на мотоцикле ее похищать? Держись, девочка, покрепче, за меня… Мы тебя похищаем. Похищают, Стас, как правило, на автомобиле – там ничего не видно за тонированными стеклами!

– Может быть, все и так, как ты говоришь, – похитил какой-то ее знакомый, заморочил голову девчонке, на фоне ее этих… некомфортных отношений с матерью.

– Ага, чтобы потом денежек стянуть, – поддакнул Орлов.

– Вполне может быть, – серьезно отозвался Гуров. – В любом случае, Петр! Какого черта мы здесь еще сидим? Нужно держать руку на пульсе и ждать, пока похититель этот объявится со своими требованиями. А если моя версия верна – тогда надо подождать наших доблестных компьютерщиков и идти по следу, который там проявится. Не может не проявиться… Но все это – не сегодня!

Он сделал жест в сторону окон, выходивших на Петровку. Над Москвой уже смеркалось, и это было явным намеком на то, что пора разъезжаться по домам. Орлов молчал, и Гуров, уже решивший, что Петр мысленно сдался под напором его аргументов, собрался встать и направиться к дверям кабинета, но тут неожиданно вступил Крячко.

– Да, вот еще что! – словно спохватившись, произнес он. – Мне эта Ида Андроникян сказала, что у Вероники была мечта – получить профессию повара и открыть свой ресторан. Уж очень ей готовить нравится. А мамаша, как вы понимаете, была категорически против. Вы только представьте – не МГУ, не МГИМО, не юридический, в конце концов, а кулинарный техникум! Вы представляете себе реакцию Крайновой? Да она бы скорее с потрохами свою дочь съела, чем согласилась бы на подобный позор. Так что девчонке никак не светило осуществить свою мечту!

Орлов скептически смотрел на Станислава, но слушал внимательно. А Гуров вдруг подался вперед и в задумчивости потер лоб, словно что-то вспоминая.

– Чего ты? – обратился к нему Орлов.

– Может быть, и ничего… – медленно протянул Лев, а в глазах его отчетливо проступила картинка: комната, компьютерный стол и книга «Вероника решает умереть» Паоло Коэльо, которую перед его приходом читала Анаида Андроникян.

Гуров вообще-то не был поклонником подобного чтения, но пару книг бразильца прочитал, чтобы, как говорится, быть в теме. К тому же выдался подходящий случай: Мария как раз принесла домой сборник из трех повестей, и Гуров вслед за ней прочел две. Больше он не осилил, к тому же так и не понял, почему продвинутый мир интеллектуалов считает Коэльо великим писателем. На полковника чтение не произвело впечатления, но сюжет он запомнил. В этой повести говорилось о том, как молодая девушка решает свести счеты с жизнью, ощущая, что она не удалась. И одним из аргументов в пользу этого приводила то, что мать не позволила ей стать пианисткой, как она того хотела, мотивируя это тем, что музыка не прокормит. Был там еще какой-то чокнутый персонаж, которому родители запретили становиться художником… И Гуров сейчас невольно провел параллель между вымышленными героями и Вероникой Крайновой. И то, куда могла привести эта параллель, ему не понравилось. Совсем не понравилось…

– Ты чего это мрачнее тучи? – толкнул его в бок Крячко.