Сьюзен хоть понимает, как ей повезло? После заброшенного дома Ямамото и собственной скромной комнатки с выцветшими обоями казалось несправедливым, что у Сьюзен столько всего есть.

Сьюзен показала пальцем на выглядывающую из кармана Айви губную гармошку.

— Сыграешь что-нибудь?

Айви задавила в себе зависть и ответила:

— Конечно!

Она заиграла рождественскую песенку «Джингл-беллз».

Когда она закончила, Сьюзен захлопала в ладоши:

— Здо́рово!

— Спасибо. Я должна была выступать по радио, играть соло, только мы сюда переехали.

Снова кольнуло разочарованием.

— Ух ты, по радио! Тебе надо записаться в наш оркестр! — сказала Сьюзен. — Туда берут всех желающих из пятого и шестого класса. В следующий четверг после школы будет вводное собрание, а занятия начнутся после каникул, в январе. Я буду играть на флейте. У тебя наверняка тоже получится!

— Если бы… Флейты у меня нет. И я никогда не училась музыке.

— Это ничего, что флейты нет! Директор оркестра, мистер Дэниэлс, даст тебе флейту на время и научит играть. Мы все три месяца учимся, а потом начинаются общие репетиции. Выступление в июне. У меня братья играли на кларнете, поэтому я знаю. — Сьюзен улыбнулась. — Если ты тоже вступишь, мы сможем заниматься вместе по четвергам после уроков!

Мисс Дельгадо говорила, что Айви могла бы освоить любой музыкальный инструмент, если бы захотела. А она очень хотела попробовать.

— Я спрошу родителей.

— Если они позволят, моя мама могла бы тебя подвозить по четвергам, а то мы будем задерживаться позже автобуса. — Сьюзен кивнула на губную гармошку. — Я никогда раньше на такой не играла. Это трудно?

— Если у тебя гармошка есть, могу научить.

— В комнате братьев. Пошли!

Она провела Айви дальше по коридору, в комнату еще больше размером. Вся мебель — парные кровати, тумбочки и письменные столы — была сделана из сосны, с резным узором. На каждой тумбочке стояло по фотографии солдата в форме. На рамке одной из них висели медали.

Сьюзен, роясь в верхнем ящике тумбочки, кивнула на снимки.

— Это мои братья, Дональд и Том. Том сейчас в армии, водит танк, а Дональд…

Она нахмурилась, задвинула ящик, открыла следующий и вытащила губную гармошку.

— Я знала, что она где-то здесь!

Айви улыбнулась:

— У меня дома есть самоучитель. Хочешь принесу?

С нижнего этажа донеслись голоса мамы и миссис Уорд.

— Я пойду, наверное, — сказала Айви.

— Давай встретимся завтра между апельсиновыми рощами? Ты иди прямо через ту, что позади твоего дома, до самой дороги. Там стоит старая телега. — Она помахала губной гармошкой. — Сможешь провести первый урок! В два?

Айви кивнула:

— Давай!

— Обещаешь? — спросила Сьюзен, как будто не поверила.

— Обещаю!

Айви побежала вниз по лестнице.

Сьюзен спустилась за ней и махала с крыльца все время, пока Айви с мамой усаживались в грузовик и пока грузовик медленно выезжал задним ходом на дорогу.

— Сьюзен, кажется, славная, — сказала мама.

— Видела бы ты ее комнату! Как у принцессы. В шкафу платьев — битком! Мне бы хоть половину. У нее всё есть!

— Айви, не надо завидовать. Да, у нее многое есть, но это всего-навсего вещи. А по сути она такая же девочка, как и ты. Неплохо, что рядом живет твоя ровесница и вы можете общаться.

— Не знаю, почему она хочет со мной дружить. У нее, наверное, куча подруг. Правда, моей лучшей подругой она стать не может, ведь это Арасели!

— Может быть, она хочет с тобой дружить, потому что ей нужен друг, — сказала мама. — Айви, лучшая подруга может быть не одна.

— Ох, мама, нет! Это место в моей душе занято Арасели.

Мама улыбнулась:

— Твоя душа больше, чем ты думаешь.

Айви смотрела, как удаляется от них дом с флагами в окошке.

— Мама, а что значат эти флажки?

— Каждая звезда означает солдата. Это в честь их сыновей, которые ушли на войну.

— Надо и нам такой флажок повесить! — сказала Айви. — В честь Фернандо. Только лучше золотую звезду, она красивее.

— Айви Мария, типун тебе на язык! Никогда такого не говори! — Мама перекрестилась, держа руль одной рукой.

— Почему? — спросила Айви.

— Золотая звезда означает, что солдат погиб на войне.

Хотя солнце в субботу пекло вовсю, Айви надела куртку Фернандо и фиолетовую вязаную шапку Арасели.

Накануне вечером она написала письма обоим — рассказала о новом доме и о своей комнате, о Ямамото и Уордах.

Выйдя на проселочную дорогу, разделяющую два земельных участка, Айви увидела, что Сьюзен машет ей рукой, сидя в длинной деревянной телеге, угнездившейся между двумя рядами деревьев.

Айви побежала к ней.

— Привет! — Она тоже залезла в телегу и села на лавку напротив Сьюзен. — Для чего тут телега?

— Мой дедушка когда-то запрягал в нее лошадей и возил всякие тяжести на ферму. А сейчас она просто для игры. А лавки папа сделал.

Айви увидела, что на борту телеги вырезаны три имени:

— Это твои братья вырезали?

Сьюзен кивнула.

— Они притаскивали сюда ящики из-под апельсинов и строили форт, а когда играли в прятки в роще, здесь был «домик».

— А Кенни — это кто?

— Кеннет Ямамото, — ответила Сьюзен. — Мы всегда его звали Кенни.

Она встала и показала через поля на желтый дом вдали.

— Отсюда видно крыши всех трех домов: моего, твоего и ямамотовского. Такой треугольник. Дональд всю жизнь с Кенни дружил. Это Кенни уговорил Дональда пойти в морпехи. Папе это очень не понравилось. Он-то армейский насквозь и хотел, чтобы сыновья тоже в армии служили. А потом Дональд… Он погиб, когда бомбили Перл-Харбор.

У Айви что-то сжалось в животе. Она провела пальцем по вырезанному на доске имени.

— Поэтому у вас в окне флаг с золотой звездой?

Сьюзен кивнула.

— Мама с соседками шьют эти флаги на машинке. На память. Мама для вас тоже делает флаг, в честь твоего брата. Надеюсь… Надеюсь, он не погибнет.

Айви пробрала дрожь. Руки покрылись гусиной кожей, хотя день был теплый и на ней была куртка Фернандо. Когда брат уходил на войну, она вроде и понимала, что это опасно, только опасность казалась такой далекой.