Их провели в ту же самую комнату, где Джек встречался с Руди в прошлый раз. Они сели на привинченные к полу стулья и стали ждать, когда приведут заключенного.

Звуки известили о его приближении задолго до того, как Руди переступил порог, – лязганье запоров, звон цепей, шарканье ног и тяжелая поступь охранников. Сначала в комнату вошли два надзирателя, затем заключенный и следом – еще два надзирателя. Чем ближе день казни, тем серьезнее становятся меры безопасности, подумал Джек. Он покосился на Нэнси. Девушка неподвижно застыла на стуле. Он ободряюще похлопал ее по руке.

Пока Руди шел к стоящему напротив стулу, она смотрела перед собой с таким видом, словно боролась с морской болезнью. Но Джек понимал, что через несколько мгновений, когда лицо осужденного на смерть осветится улыбкой, ей станет легче.

– Привет, Джек! Как дела? – Руди произнес это с видом человека, которого не заботят проблемы мира. – Кто эта милая дама? – Он посмотрел на Нэнси в упор, и она заставила себя не отвести взгляда. В этот момент она почувствовала, что страх ее улетучивается. Руди был красив – в этом не приходилось сомневаться. И глаза! Что за удивительные сияющие глаза! Нэнси была поражена, но по-особому – ничего подобного она раньше не ощущала.

– Я Нэнси, – услышала она собственный голос.

– Рад познакомиться с вами, Нэнси. Меня зовут Руди. – Он протянул для пожатия руки в наручниках. – Это Джек вас сюда притащил?

– Нет. То есть и да, и нет. Он переманил меня из Майами. – Она, не зная, что сказать, чувствовала себя ужасно глупо.

– Так вы работали в большой фирме? И как вам Бэсс-Крик?

– О, я бывала в этом городе и раньше. Приезжала с отцом рыбачить. Мне он очень нравится.

– Вы любите рыбачить? Вода для меня все. Я часто плавал на своей лодке, но рыбу почти не ловил. Просто дрейфовал, наблюдал за птицами и зверями на берегу – мне даже крокодилы нравились. Это был мой мир – мир, в который Джек пытается меня не пустить. Так, Джек?

– Что-то в этом роде, – улыбнулся адвокат.

Нэнси была заинтригована.

– Не понимаю. Мне казалось, мы как раз и пытаемся вас туда вернуть.

– Ах да, простите, в каком-то смысле так и есть. Но моя душа хотела бы вернуться туда иначе – птицей, парящей над своим царством, скопой.

– Вы хотите сказать, что не желаете отмены казни? – спросила Нэнси почти шепотом.

Руди подался вперед, словно в комнате были только они двое.

– Не совсем. Ко мне пришел Джек. Теперь пришли вы. Для этого имеется какая-то причина. Не уверен, что она заключается в том, чтобы спасти меня. Не исключено, что существует иная цель. Мы ее просто не видим. Но если эта цель в том, чтобы спасти меня… – В этот миг Нэнси почувствовала, как его глаза прожигают ее до самого сердца. – …тогда я хочу жить. И узнать, что должен делать с остатком жизни. Однако если для меня все же настало время уйти, я знаю, куда попаду и кого там встречу.

Руди улыбался, а Нэнси не знала, что ответить.

– И кого же вы там встретите? – спросила она так же тихо.

– Маму и отца. Они меня ждут. – Его глаза блеснули, и он улыбнулся еще шире. Нэнси внезапно захотелось его обнять. В жуткой, холодной тюрьме она всего несколько минут назад познакомилась с приговоренным к смертной казни, но тут же поняла, что именно этого мужчину ждала всю жизнь.

– Откуда вы знаете? Почему так уверены? – Она задала вопрос не потому, что усомнилась в его словах, а из неподдельного интереса.

– Если человек предоставлен сам себе и знает, что его в скором времени ждет, – в этот миг Нэнси на секунду опустила глаза, но тут же снова посмотрела Руди в лицо, – если он даст себе волю, то ощутит и увидит нечто такое, что недоступно в обычных обстоятельствах. Все, что я чувствую, и все, что вижу в своем сознании, наполняет меня этой уверенностью.

– Никогда об этом не задумывалась. – Нэнси больше не боялась говорить откровенно. – Но если бы и я стояла на пороге смерти, то хотела бы знать, что меня ждут по другую сторону черты.

– Я вас буду ждать. Буду вашим близким по ту сторону. – Это уже было чересчур, и Нэнси вернулась к заранее приготовленной роли.

– Мы здесь для того, чтобы вас спасти.

– Знаю. Точно знаю, есть особый смысл в том, что вы сюда пришли. А спасете вы меня или нет – это уже другое дело. Существует причина, почему мы познакомились. И как бы все ни обернулось для меня в будущем, теперь вы принадлежите к моим близким.

– А вы – к моим. – Нэнси ощутила, как стало легче у нее на душе, и протянула руку к его скованным запястьям.

На обратном пути они с Джеком обсуждали визит в тюрьму.

– Простите, Джек, я слишком много говорила.

– Не стоит извиняться. Именно ради этого я взял тебя с собой.

– Но вам требовалось что-то обсудить, а я отняла время. Болтала всякую чушь – понятия не имею, откуда что взялось.

– Это реакция на Руди. А Руди – человек, каких очень мало.

– Вы в самом деле так считаете?

– Да.

– И я того же мнения. Похоже, он способен видеть то, чего не видят другие.

Джек кивнул.

– А еще говорят, что у него замедленная реакция. Неплохо бы нам всем обладать такой реакцией. Могли бы немного яснее обо всем судить. У меня было довольно времени задать ему вопросы. И я получил ответы. Но к сожалению, никаких новых фактов. У нас по-прежнему нет повода подавать апелляцию.

– Я найду то, что вам требуется, Джек. Сегодня же вечером просею сквозь мелкое сито все документы и, если мы что-то упустили, непременно найду.

Джек снова кивнул. Теперь он понял, почему Пат настояла на том, чтобы поехала Нэнси. Она инстинктивно догадалась, что знакомство с Руди вдохновит девушку. И еще – что ему требуется помощь, лишняя пара глаз.

Некоторое время ехали молча. Джек не сомневался, что Нэнси снова и снова прокручивает в голове и пытается осмыслить события пережитого дня.

– Последние десять лет жизни парень провел в тюрьме, а кажется безоблачно счастливым. – Джек промолчал. Он знал, что за этим последует вопрос. – Неужели ему правда не хочется жить?

– Я сам об этом много думал. И пришел к выводу, что Руди – образец вековечного оптимиста. Таким в детстве был его отец. Руди предстоит умереть, и поэтому он находит в смерти нечто положительное. Я не хочу сказать, что он не видит вещи, которые нам не дано видеть. Или что не стоит верить тому, что он говорит. Но если нам удастся его спасти, он и в этом найдет свои положительные стороны.

– А что он имел в виду, когда предположил, что мы приняли участие в его судьбе по какой-то иной причине?

– Понятия не имею. Трудно проникнуть в мысли человека, встречающего смерть с улыбкой. Не имею ни малейшего представления.