class="p1">«Шэнь Хоу-бо прекрасно схватывает мои мысли: стоит мне только пожелать, как он уже спешит исполнить. Жить с ним очень спокойно, но все же через некоторое время я всегда оказывался в проигрыше. Так что если я сам не отдалю его, мудрецы грядущих поколений поставят мне это в вину!» И он отстранил его от дел и отпустил.

Шэнь Хоу-бо отправился в царство Чжэн и там стал лестно отзываться о мыслях чжэнского правителя, упреждать все его желания и через три года уже заправлял всеми делами в Чжэн, а еще через пять лун чжэнцы его убили. Именно поэтому мудрецы последующих поколений сочли Вэнь-вана достойным мужем поколений предыдущих.

Цзиньский Пин-гун повелел отлить большой колокол. Послали за мастерами, чтобы послушать его звон. Все сочли, что колокол звучит превосходно, в тон. Только Ши Куан сказал: «Не в тон. Надо бы перелить». Пин-гун сказал: «Все мастера полагают, что в тон». Ши Куан отвечал: «В будущих поколениях найдутся люди, знающие толк в музыке. Тогда все узнают, что звучит не в тон. Я, ваш слуга, не хотел бы для вас позора». Потом Ши Сюань подтвердил, что колокол звучит не в тон. Так Ши Куан стремился настроить колокол получше, поскольку полагал, что и в будущих поколениях найдутся знающие толк в музыке.

Люй Тай-гун Ван был пожалован землями Ци. Чжоу-гун Дань был пожалован землями Лу. Правители прекрасно ладили и обращались друг к другу за советом — как лучше править страной. Тай-гун Ван говорил: «Почитать разумных и возносить за заслуги». Чжоу-гун Дань говорил: «Приближать родных и возносить добрых». Ван сказал на это: «Боюсь, царство Лу ослабнет». На это Дань отвечал: «Пожалуй, Лу и ослабнет, но в Ци править будет уже не род Люй».

Время шло, царство Ци день ото дня крепло и наконец стало ба-гегемоном. Но через двадцать четыре поколения царством Ци овладел Тянь Чэнцзы. Луский гун день ото дня слабел, так что еле-еле влачил существование. Но род его прервался лишь на тридцать четвертом поколении.

У Ци правил к западу от реки Хэ. Ван Цо оклеветал его перед вэйским хоу У, и тот послал за ним. Когда У Ци прибыл в Аньмэн, он остановил колесницу и взглянул на запад. Всхлипнул несколько раз и сошел на землю. Слуга спросил у него: «Я, ничтожный, знаю ваше сердце. Ведь для вас утратить Поднебесную все равно что расстаться с парой старых сапог. Ныне вы теряете всего лишь область к западу от Хэ, отчего же эти слезы?»

У Ци осушил глаза и ответил: «Ты не понимаешь. Государь знает меня и послал меня на запад от Хэ, чтобы я помог ему стать царем. А сейчас государь слушает слова клеветника! И не знает того, что скоро землям к западу от Хэ суждено отойти к царству Цинь. Царство Вэй от этого придет к упадку!»

У Ци в конце концов покинул Вэй и отправился в Чу. А через некоторое время земли к западу от реки Хэ действительно отошли к Цинь, и Цинь стало день ото дня усиливаться. Вот это-то и предвидел У Ци, поэтому он и плакал!

Вэйский гун Шу Цзо заболел. Хуэй-ван пришел его проведать и стал спрашивать: «Вы, Шу, больны не на шутку. Кому можно было бы препоручить заботу об алтарях шэ и цзи?» Тот отвечал: «У меня в услужении есть простой человек по имени Ян. Хотелось бы, чтобы вы, государь, прислушались к его советам по управлению страной. Если же вы не станете его слушать, боюсь, что вам лучше бы не выпускать его из страны...»

Царь не послушал Шу, а по выходе от него сказал советникам: «Какая жалость! Каким умом обладал Шу, а теперь он советует мне по делам правления обращаться к какому-то Яну! Какая глупость!»

Шу Цзо умер, а Гунсунь Ян отправился на запад, в Цинь. Там к нему прислушался циньский Сяо-гун. В результате Цинь все набирало силу, а Вэй все слабело. Оказалось, что глуп был не Шу Цзо, а сам вэйский царь. Глупцы всегда страдают оттого, что считают недалекими умных!

КНИГА ДВЕНАДЦАТАЯ

ГЛАВА ПЕРВАЯ

Третья луна зимы / Цзидун-цзи

В третью луну зимы солнце в Уню. На закате восходит Лоу, на рассвете — Ди. Дни этой луны — жэнь и гуй, ее ди — Чжуансюй, ее шэнь — Сюаньмин, твари — в панцирях, нота — юй, тональность — далюй, число — шесть, вкус — соленый, запах — гнили, жертвы — входу, и первейшая — почки.

Гуси летят на север. Сороки вьют гнезда. Фазан кричит. Самка фазана высиживает птенцов.

Сын неба поселяется в правых покоях Сюаньтана, выезжает на темной колеснице, правит железными скакунами. Водружает темное знамя, облачается в черное одеяние, убирается темной яшмой. Вкушает клейкое просо и кабанье мясо. Его утварь — <просторная и глубокая> (хун и янь).

В этой луне следует повеление соответствующим чинам устроить Да Но — Большое Изгнание, разорвав перед городскими воротами жертвенных животных, выставив земляных волов, дабы спровадить холодную ци. Когда птицы начинают летать высоко и быстро, устраивают жертвоприношения всем горам и потокам, великим советникам ди и духам шэнь и ци неба и земли.

В этой луне следует повеление начальнику рыбного приказа приступить к ловле. Сын неба лично присутствует при этом. Затем пробует рыбу первого улова, сперва предложив ее в жертву в храме Циньмяо.

Лед становится крепче, на озерах лед удваивается. Посему следует повеление нарубить лед и занести в погреба. Следует повеление народу вывозить пять видов семян.

Приказным по части земледелия повелевают готовить народ к пахоте: пусть исправляют сохи, приводят в порядок орудия.

Мастеру музыкального приказа повелевают устроить большое представление с музыкой и завершить обучение на этот год.

Затем следует повеление четырем надзирателям собрать и сложить в порядке дрова и хворост для Циньмяо и костров для жертвоприношений.

В этой луне солнце совершает полный круг, луна заканчивает свой путь, звезды проходят по небу до конца. Число дней скоро будет исчерпано, и год начнется снова.

Основное внимание должно быть уделено земледелию: никого не следует отправлять на другие работы.

Затем сын неба с цинами и дафу проверяет своды, обсуждает сезонные указы, дабы встретить наступающий год надлежащим образом.

Затем следует повеление главному астрологу расположить по порядку владения чжухоу и назначить им порядок предоставления жертвенных животных для храма Циньмяо.

Главному управляющему повелевают исчислить земли цинов, дафу и всех вплоть