миру свое содержимое, создав в лесу настоящую барахолку. Запасные лампы, курительные приспособления Деоса, книги некроманта, благовония горгоны, тубус с кистями Хелин и прочее имущество семерых грехов не вызвало никаких эмоций у старца.

– Нет, нет, нет! Это все неинтересно! – отмахнулся он.

Воины полезли в личные закрома. Все вытянули на руке по вещи, представляющей, по их мнению, ценность. Бойцы приблизили фонари к сокровищам, чтобы лесной эксперт мог внимательно их рассмотреть и дать свою оценку. Старец важно прошелся по ряду. Судя по скривившемуся лицу отшельника, полупустая фляжка Ферги разбередила его старые раны, связанные с жизнью в клане. Он пожелал поскорее пройти к следующему лоту. Старик остановился напротив Америуса. Пестрое перо неуловимой птицы камшу с болотных земель привлекло его. Но потом темные глаза заметили что-то выпирающее из кармана мага.

– Что это у тебя там? – ткнул страж леса ему в грудь.

– Это… – эльф забегал глазами. – Эм… леденец.

Члены отряда злобно взглянули на Америуса. Затылок некроманта намок от волнения: «Опять… Опять они уставились на меня. И как это возможно, что треклятому безумцу из всего, что у нас есть, понадобился именно трофей, доставшийся от озерного черта? Везение явно обходит меня стороной. И, похоже, только я все это время притягивал к нам проблемы…»

– А ну-ка достань, милочек, – не отступал старик.

– Сейчас… – некромант медлил, сам не понимая, зачем оттягивает неизбежное. – Он уже полизанный, понимаете… И, кажется, намертво приклеился, – нервно посмеялся Америус.

Страж леса, в итоге так и не дождавшись, переключился на другую вещь. Эльф облегченно выдохнул.

– А это что такое? – заинтересованно спросил отшельник.

– Это суэхлаш, – ответила ему Шива. Когда горгона заметила очевидное замешательство на лице старика даже после пояснения, то, не желая сравнивать этот предмет с гордынским музыкальным инструментом, буркнула: – Флейта.

Суэхлаш был выполнен из темной древесины. Украшающая его резьба изображала змею, закрученную вокруг трубки.

– Мне порой бывает очень скучно, когда деревья спят, – старец потянулся к флейте.

Змеи Фурии ринулись на старика. Лица грехов, ожидавших, что он сейчас свалится замертво, вытянулись в ужасе. Горгона зажмурилась и закусила губу острыми клыками. Змеи недовольно зашипели и свернулись. Чудак, погруженный в изучение музыкального инструмента, даже не заметил внутренней борьбы представительницы Зависти.

– Не хочешь взять это? – попыталась отвлечь его Неамара.

Он повернулся к демонессе:

– Что у тебя, душенька?

– Вечный огонь.

– Вечный огонь? Покажи-ка… – замер в предвкушении страж леса.

Демонесса раскрыла кулак. Перед старцем показался небольшой прибор, похожий на карманное зеркальце. Воительница откинула его круглую позолоченную крышку. Окруженное лесным безветрием маленькое пламя неподвижно горело.

– Представь, – сказала Неамара, – в любой момент огонь всегда под рукой.

– Полезная вещь… – задумался он. – Наконец мне не придется тереть омертвевшие конечности деревьев друг о друга. Я смогу мгновенно нагреть чайник и пить чай в мерзлые вечера.

– Именно, – подтвердила его размышления предводительница.

– Договорились, – отшельник схватил магическую зажигалку и запрятал ее в один из многочисленных мешочков, связанных вместе веревкой, перекинутой через плечо.

– Ты смотри осторожнее с этим прибором, – предостерег Деос. – А то спалишь весь лес из-за небрежного обращения с огнем.

Старик, конечно, его предостережения не услышал – или не хотел слышать. Шива покосилась на Неамару. Демонесса повернулась, почувствовав на себе внимательный взгляд. В глазах горгоны было нескрываемое удивление.

– Это действительно вечный огонь? – спросил шепотом Деос.

– Нет, конечно. Это самый обычный огонь. Рано или поздно этот прибор придет в негодность, – успокоила его предводительница.

– Немного отлегло, но лишь немного, – охнул Деос, удовлетворенный ее ответом.

– Идите за мной. Путь неблизкий, – поманил старик воинов.

Отряду снова пришлось пробираться через Запутанный лес. Но сейчас он выглядел для них не так мрачно, как вначале. Столкнувшиеся с неизвестностью, теперь они нашли опору в чудаковатом лесном жителе, слегка помешанном, но вполне миролюбивом. Он брел впереди, тяжело переваливаясь с ноги на ногу. Затруднял его старческие шаги и тяжелый лиственный камуфляж. За весь долгий путь страж леса не проронил ни слова. Остановившись около раздвоенного дерева, старец заговорил:

– Недалеко около близнецов Йорсмуда и Йелрода живет Медрола, – произнес он.

– Ты каждому дереву дал имя? Это же просто деревья! – недоуменно вскинул брови черт.

– Они не просто деревья, да и все тут – камень, кустарник, цветок – достойны иметь имя. У них здесь больше прав, чем у нас – грешных созданий. Темные владения – их родина. Даже животные, хоть и не живут так долго, но имеют свое продолжение в потомстве. Мы же тут гости. Мы должны уважать их законы, – изрек старик. – И относиться к ним с почтением!

Когда отшельник отвернулся, Деос покрутил у виска.

– Старец, неужели ты за все это время не встречал группу эльфов? Или хотя бы представителя Алчности? – решил узнать темный маг.

Страж леса остановился. Кимар чуть было не врезался ему в спину.

– Не помню. Все-таки лес немаленький. Не видел я таких, как ты, – наконец ответил он.

Ландшафт внезапно изменил свой угол наклона. Идти стало труднее из-за крутого подъема. Лес не редел и продолжал держать ровный образцовый строй.

– Америус, а эти знаки работают как печати? – спросила у него демонесса.

– Не совсем. Печать для того и создана, чтобы запечатать вход. Закрыть от посторонних. Магические знаки направлены на то, чтобы указать путь другим. Предполагается, что как только ты увидишь знак, то сможешь его задействовать. Но тут беда заключается в том, что мы не можем его найти. Все члены коалиции «Кифиаль Он Трезильс» знали изначально, что это за знак, и могли при входе в лес сразу идти по проложенному пути. Я не могу угадать слова, заключенные в этом знаке, пока его не увижу.

– МЕДРОЛА! Душенька, – заголосил старик так громко, что Америус вздрогнул. – Давно я к тебе не захаживал! Вижу, оставила мне подарочки. – Отшельник собрал около дерева несколько желтых цветов. – Некогда первая лесная красавица, – тихо произнес он, дабы подруга не услышала его слов. – Но вмиг лишенная этого звания из-за череды накрывших ее неприятностей – бофиксуфов и маговских злодеяний!

Америус не слушал, что говорит местный чудак. Он подошел к Медроле, раскрывшей секрет, мучивший его с самого выхода из Тельвейс-Ан-Тира, – рисунок, в котором содержался ответ. На коре дерева был выжжен орнамент. Узоры сложились в подобие птицы с расправленными крыльями.

– Наконец-то! – в голосе некроманта послышалось ликование. – Ледирасфель Эвас.

Темный маг направил навершие посоха на птицу. Контуры нанесенного магией знака засияли светло-лиловым цветом. В глубине леса проявилось несколько огоньков, горящих так же ярко и насыщенно, как и первый. Дорога к убежищу коалиции «Кифиаль Он Трезильс» была проложена, как и обратный маршрут.

– Необыкновенное чудо, – приблизилась к светящемуся рисунку Хелин.