— Я вовсе не имею в виду, что… Нет, забудьте! Я ничего не говорил. Просто сейчас у всех нервы на пределе. Даже Элизабет не в себе. Она утром напустилась на меня, а ведь она никогда не срывается. Никогда! Уж если ее нервы расстроены, то… неудивительно… что и другие на взводе. — Он отвернулся, посмотрел в окно. — Только бы вы арестовали того, кто убил Элкоттов! Тогда у нас снова будет спокойно.

— Вы давно знакомы с мисс Фрейзер? — спросил Ратлидж.

Камминс развернулся так быстро, что едва не свалил стул:

— С Элизабет? Примерно года четыре, а что?

— Как она попала в Эрскдейл?

— Я сам пригласил ее сюда. Предложил побыть компаньонкой жены, пока я на фронте. Элизабет тогда только поправлялась после несчастного случая. Ей не хотелось, чтобы ее жалели; она мечтала найти тихий уголок, где никто не спросит, как и почему она прикована к инвалидному креслу. — Он обвел рукой вокруг себя, как будто холодная столовая была святилищем. — Мы обо всем договорились, положение устраивало нас обоих.

— Расскажите, что с ней случилось.

— Откровенно говоря, я и сам не знаю. Как-то рано утром я отправился в Грин-парк. Накануне немного перебрал с выпивкой, решил бороться с похмельем на свежем воздухе. Она сидела в своем инвалидном кресле и плакала. Я подошел к ней и спросил, не могу ли я чем-нибудь ей помочь. Она попросила, чтобы я поговорил с ней, пока она снова не возьмет себя в руки. И я с ней поговорил. Минут через пятнадцать она поблагодарила меня, и все.

— А дальше?

— Через день или два после того я встретил ее на улице, и она сказала: «Я помню ваш рассказ о горах, которые обступают Эрскдейл, и о вечернем свете, который мерцает на поверхности озера. А вот фамилию вашу, к сожалению, запамятовала». Я пригласил ее выпить чаю, и мы еще немного поговорили. Кажется, тогда я признался ей, что моя жена несчастна. Состояние Веры уже давно беспокоило меня, только я ничего не мог поделать. Нельзя же послать армию куда подальше! Не помню, я ли предложил ей поехать к нам и составить компанию Вере, или она сама вызвалась помочь нам. Да это и не важно. Я был ей благодарен. Через две недели после нашей второй встречи я посадил ее на поезд и попрощался с ней. Через три дня меня отправили в Египет. Элизабет часто писала мне. Вера не могла писать. Она, видите ли, запила. Боялась, что меня убьют. Тогда многие женщины, как она…

— И вы послали в помощь жене совершенно незнакомую девушку? Вы ничего не знали о ней? Доверчивый вы человек!

— Я был в отчаянии. Она показалась мне мягкой и доброй. Вере нужна была чья-то помощь, а к родне она обратиться не могла. Ее родственники не разговаривают с ней с тех пор, как мы поженились. Боже, что же мне еще было делать!

Грили пришел, когда Ратлидж собирался выйти из гостиницы.

— Ну, что вы придумали насчет старой скотопрогонной тропы?

— Это еще один путь в долину, — пояснил Ратлидж.

— Да, но вряд ли его кто-то выбрал.

— Вряд ли Джош Робинсон мог выжить. Но вы все-таки его искали. Я намерен и здесь проявить педантичность.

— Я пошлю кого-нибудь разузнать, хотя это напрасно потраченное время. Даже летом туристы так далеко не забираются. Туда нелегко добраться и в хорошую погоду, а вид оттуда не лучше, чем с других гор, куда подступы легче. Ведь тут недалеко озеро Уэстуотер и Баттермир, есть из чего выбирать.

Ратлидж достал из кармана оторванный каблук:

— А об этом что скажете? Я нашел его с эрскдейлской стороны камнепада.

— С чего вы взяли, что каблук принадлежал убийце? Он мог проваляться там бог знает сколько времени.

— Что вам известно о Дрю Тейлоре?

Грили явно удивился:

— Дрю живет здесь всю жизнь. Его мать дожила до восьмидесяти семи лет; говорят, характер у нее был не сахар. Неудивительно, что он так и не женился! Сомневаюсь, что в шести графствах нашлась бы женщина, которую миссис Тейлор сочла бы достойной невесткой. Неужели теперь вы и его подозреваете?!

— Я из любопытства. Во взводе Элкотта служил рядовой по фамилии Тейлор. Они не ладили. Вот я и подумал, нет ли тут какой связи.

— Элкотт не любил вспоминать о войне. А у Тейлора близких родственников нет.

— В самом деле.

Ратлидж отнес тарелку и чашку в раковину.

— Я хочу еще раз побеседовать с Белфорсом. Пойдете со мной?

Белфорс как раз открывал лавку. Он кивнул двум представителям закона и пригласил их войти.

— Вам, наверное, новый заступ нужен? — спросил он.

— Револьвер, который Тео Элкотт привез из Африки.

— Тео ничего не привозил. У мер на корабле от лихорадки.

— Где сейчас револьвер?

— Не знаю. Генри… отец Джералда… показывал мне его. Он не говорил, что он с ним сделал.

— Тогда вы видели его единственный раз?

Белфорс отвел глаза и начал старательно полировать тряпкой прилавок.

— По правде говоря, я и не помню.

Ратлидж кивнул Грили:

— Инспектор, будьте добры, арестуйте этого человека!

— За что?! — воскликнул пораженный Грили.

— За сокрытие улик! — Ратлидж круто развернулся и вышел на улицу.

Он услышал, как Белфорс возмущенно окликает его:

— Послушайте!

Ратлидж не остановился.

Дойдя до крошечного полицейского участка, он сразу направился в кабинет Грили и, не отвечая на расспросы сержанта Миллера, закрыл за собой дверь. Вскоре он услышал, как Грили привел арестованного. Белфорс громко сетовал на произвол и угрожал пожаловаться на Ратлиджа его начальству.

Сержант Миллер удивленно осведомился, что натворил Белфорс.

— Сэр, но ведь не убийца же он? Мистер Белфорс!

Хэмиш мрачно заметил: «В этом не было необходимости!»

Ратлидж ему не ответил.

Вскоре Грили открыл дверь своего кабинета и с порога объявил:

— Ну что, довольны? Это самоуправство!

— Возможно, и самоуправство, но я не люблю, когда меня обманывают. Подождем полчаса, а потом проверим, готов ли мистер Белфорс пойти нам навстречу.

Белфорс еще кипел от негодования, когда Ратлидж зашел в единственную камеру, чтобы поговорить с ним.

— Вот увидите, я обо всем доложу главному констеблю!

— Когда вас обвинят в соучастии в убийстве, он, возможно, взглянет на дело по-иному.

Слова Ратлиджа мгновенно отрезвили Белфорса.

— Я никого не убивал!

— Может, и не убивали. Пусть суд решает. — Ратлидж направился к двери.

Белфорс сказал:

— Слушайте, вы все неправильно поняли! Я много лет не видел того револьвера. И не хочу доставлять неприятности другим людям из-за какой-то мальчишеской выходки, розыгрыша!