Теперь мастерская располагалась в небольшом здании, пристроенном к забору, окружающему кооператив, недалеко от въезда. Ваня, в промасленном комбинезоне и с улыбкой от уха до уха, вышел на широкую заасфальтированную площадку перед входом. Было сразу видно, что жизнью он доволен.

— Привет!

— Привет, коли не шутишь! — баском, по-взрослому ответил Ваня. — Имеем проблемы?

Он оглянулся, отыскивая взглядом Стасову тачку.

— Еще нет. Но поимеем, как только ты поможешь мне купить то, что искал и не нашел.

— А сколько у тебя башлей?

— На подержанную иномарку, думаю, хватит.

— И как хозяин оценивает услуги эксперта? — хитровато улыбнувшись, спросил Ваня.

— Сто баксов. Устроит?

— Ну, как для старого друга…

По тому, как сверкнули Ванины глаза, как он спрятал взгляд, Стас понял, что сто баксов за полдня-день работы — вовсе даже неплохая такса и что эксперт из Вани пока что — никакой.

— Заметано. И еще один вопрос: почем сейчас гаражи? Готовый купить можно?

— За деньги сейчас можно купить все. Кстати… если ты еще и о гараже подумываешь, тебе лучше покупать оптом, машину и гараж.

— То есть?

— Бывают пенсионеры, которые уже отъездили свое, хотели бы продать старье, на котором мучились, но у них никто не берет. Из-за этого они и гараж не могут продать, а отвезти рухлядь на свалку — жалко…

— Старье мне не подойдет.

— А можно найти чудака, который побывал в серьезной аварии. Причем для него она была более серьезной, чем для его тачки. Такие тоже предпочитают избавляться от всего оптом. К нам на фирму, кстати, обращался один «битый». Хотел задешево так починить «десятку», чтобы ее потом можно было продать вместе с гаражом почти как новую, пробег у нее всего шесть тысяч. Но капот — в гармошку, багажник — всмятку, а за те гроши, что он предлагал, разве что левое переднее крыло можно было вытянуть.

— Что значит — вытянуть?

— Ну, отрихтовать, выправить.

— А почему именно левое?

— Да оно каким-то чудом целым осталось, — ухмыльнулся Ванечка.

— Пожалуй, что-то подобное меня устроило бы. Пусть будут крылья помяты — лишь бы хорошо летали.

— А что именно ты хочешь?

— Вот это я у тебя как раз и хотел узнать.

— Ну, самые надежные и престижные, значит, «мерсы». Но они дорогие, и в эксплуатации-ремонте тоже. Еще надежностью славятся «японцы». Похуже — «бээмвухи», «ауди»…

— Мне что похуже. Штуки три-четыре — все, что я наскребу и на одалживаю. Но ходовая часть должна быть в порядке.

— Давай сделаем так: ты съезди на авторынок в Люберцы, приценись, чтобы, значит, знать меру вещей, и обзвони тех, кто дал объявления о продаже гаражей вместе с машинами. А я буду подыскивать тебе продавца по своим каналам. Чтобы ты, значит, не думал потом, если купишь у моего продавца, что прогадал.

Последняя фраза приятно удивила Стаса. Похоже, деньги пока еще не застят Ване белый свет и он беспокоится о том, чтобы его не держали за хапугу.

Они поболтали еще минут пять, обсуждая, кто из одноклассников как устроился, и Стас понял, что пора уходить: Ваня пару раз оглянулся на ворота мастерской, время от времени освещаемые бликами электросварки.

— Ну что, разбегаемся? — предложил Стас. — Для тебя время — деньги, меня тоже ноги кормят.

— Я позвоню, как только — так сразу, — сказал Ваня, протягивая руку, и заторопился в мастерскую. А Стас решил, что шататься по авторынкам для него сейчас — непозволительная роскошь, в первом же попавшемся на глаза киоске осчастливил продавщицу, избавив ее сразу от трех номеров газеты «Купи-продай», а также от журналов «Би-би», «Авторынок» и прочих, имеющих отношение к теме. Еще он купил целую кипу газет — от оппозиционной «Правды» до откровенно бульварной «Бульварной газеты».

Дома, позвонив по трем десяткам телефонов, Стас решил, что уже знает «меру вещей», договорился на завтра сразу о двух смотринах и начал читать остальные газеты.

Убийство Заварухи уже отошло на второй план, заслоненное двумя новыми разборками. В Измайловском парке вечером произошло «Измайловское побоище» — крупная драка, в которой с обеих сторон участвовали до полутора сотен человек. Однако к моменту прибытия милиции на поле битвы никого не осталось: все успели, погрузив раненых в иномарки и джипы, разъехаться в разные стороны. Полтора десятка выбитых зубов да несколько луж крови — вот и все, что нашли правоохранительные органы. Поскольку заявлений от пострадавших не поступало, уголовное дело открыто не было. Обозреватели криминальной хроники большинства газет были единодушны: это — борьба за наследование внутри преступного клана, возглавлявшегося ранее Заварухиным.

Вторая разборка была менее масштабной, но более кровавой: возле подъезда шестнадцатиэтажного дома в Черкизове был взорван автомобиль, в котором находился некий Валерий Петрунин с двумя телохранителями. Знающие люди утверждали, что он был помощником депутата Заварухина — только не в Думе, а в созданном последним преступном сообществе, и пока неясно, что это: все та же борьба за наследство внутри или упреждение попытки сохранения заварухинской банды, произведенное извне. И что скорее всего следует ждать новых разборок, которые будут продолжаться до тех пор, пока наследство Заварухина не будет разделено между другими авторитетами или в недрах его клана не появится человек, который сумеет взять над ним контроль.

Стас вырезал все статьи на эту тему и сложил их в отдельную папку.

Может быть, ему все-таки удастся когда-нибудь дать почитать их Владе. Она убедится, что Заварухин был матерым бандитом, и…

И — что? Перестанет чувствовать себя убийцей? Возможно. Но только для того, чтобы почувствовать себя палачом. Как ни крути, а выбор у них с Владой только такой. Кстати, как будет «палач» в женском роде?

Не поленившись, Стас снял с книжной полки орфографический словарь и убедился: русский язык для женщины такого занятия не предусматривает. И остается только гадать, как называется более гуманная разновидность профессии Влады: палачиха или палачка.

Стас хорошо запомнил чувство собственного бессилия, когда сидел на заднем сиденье, зажатый с обеих сторон штампованными. Драться он никогда не любил, считая, что умные люди обо всем могут договориться, а с глупыми не нужно иметь никаких дел. Правда, был тут один неясный момент: драка из-за девчонки. Но и тут Стас нашел для себя выход. Девчонка, которая провоцирует драку из-за себя между мальчишками, — не девчонка, а курица, выбирающая, какому петуху дать себя потоптать. А курица, даже если она очень красивая, — все равно курица, и не стоит из-за таких расстраиваться.

Однако теперь от умения драться зависела свобода его и Влады и, может быть, сама жизнь. Хочешь не хочешь, ему нужно было научиться выбивать кулаками зубы, а ногами — дух из противника. Стас понимал, что за две-три недели, отпущенные ему до следующего «быть или не быть», он вряд ли чему-нибудь научится, но хотя бы чувствовать себя менее беспомощным в ситуациях, когда нельзя выхватить из кобуры и пустить в ход пистолет, — одно это стоило времени и усилий. Вот если бы тренироваться в нанесении ударов можно было по восемь — десять часов в день, да еще и в виртуальности, как это было, когда они с Владой учились стрелять! Но такого тренажа «заказчики» им не обеспечили. Во-первых, потому, что на «работе» это от Твиксов не требовалось, во-вторых, наверное, для того, чтобы сладкая парочка не стала опасной для бригадира, Карабаса, приставленного к ней «заказчиком». В любом случае тренировки по каратэ, кикбоксингу или рукопашному бою могли длиться не больше двух-трех часов в день из-за слишком большого расхода сил, а за это время многому ли научишься? Но выбора у Стаса, собственно, не было.