— Зачем ты все это делаешь? — искренне удивилась Влада. — Все равно завтра или через неделю нас или убьют, или посадят.

— Так то ж завтра, — улыбнулся Стас. — Сними плащ, побудь немного со мной. Хочешь, я тебе кофе сварю?

— Лучше чай.

Стас помог Владе снять плащ, повесил его в узкий встроенный шкафчик и, повернувшись к Владе, крепко прижал ее к себе. Она не сделала попытки отстраниться, но руки ее безвольно висели вдоль тела, касаясь одновременно и ее собственных, и Стасовых бедер. Ее по-прежнему не волновало, что с нею произойдет в следующую минуту.

Ее, но не ее тело.

Влада почувствовала, как сдавленные объятием груди начинают просыпаться, парадоксальным образом откликаясь на возникший дискомфорт не болью, а сладким томлением. Владины бедра, помимо ее воли, льнули к бедрам Стаса, стараясь прикоснуться к тому, что вдруг вновь начало вызывать ее интерес.

— Я люблю тебя. Я соскучился по тебе. Не прогоняй меня! — шептал Стас ей на ухо, и Влада почему-то верила каждому его слову. И когда Стас прикоснулся своими губами к ее, они, эти губы, вовсе даже не были холодными и бесчувственными, как чугунная ограда. Влада ответила на поцелуй, обняла Стаса и теперь уже сама прижалась к нему, чуть покачивая бедрами.

«Какая же я дура, — думала она, позволяя Стасу вначале увлечь себя в комнату, а потом раздеть. — Этот мальчик в очередной раз спас меня, и мне с ним хорошо. А завтра нас обоих могут убить. Зачем же зря терять время? Наоборот, нужно наслаждаться каждой еще оставшейся секундой жизни!»

Стас, видимо, действительно очень соскучился по Владе, потому что она еле-еле успела, уже вслед за ним, поймать чуть было не ускользнувшую свою долю счастья.

— Ты куда так торопился? — ласково упрекнула она Стаса.

— Боялся, что все это — лишь очередной сон, — счастливо улыбнулся Стас. — Я вижу тебя во сне каждую ночь, но ты всегда исчезаешь, иногда в самый интересный момент. Я просыпаюсь, а в руках у меня не ты, а любимая подушка!

Влада положила голову Стаса себе на грудь.

— Сегодня я и в самом деле — твоя любимая подушка. Но мне пора, мама будет волноваться.

— А ты позвони ей и скажи, что приедешь вечером.

— Для этого нужно встать, одеться, выйти на улицу…

— Для этого нужно всего лишь набрать номер — сказал Стас, вынимая неизвестно откуда крохотную «Моторолу».

— Тот самый?

— Карабас оказался честным малым — вернул телефон вместе с остальными нашими вещами. Тебе, кстати, тоже пора обзавестись мобилой, мы сделаем это в ближайшее время.

— Я больше не буду убивать, — тихо сказала Влада.

— Ты больше не будешь убивать, — так же тихо подтвердил Стас и плотно сжал губы. Влада уже знала: если Стас, сказав что-то, вот так плотно сжимает губы, спорить с ним бесполезно, все равно сделает по-своему. И впервые за время их вынужденного знакомства она обрадовалась этой твердой розовой полоске.

Влада набрала номер, сказала маме, что помирилась со Стасом, они сейчас гуляют, а домой она вернется позже, и, отключив телефон, обнаружила, что Стас целует и гладит свою «подушку», норовя добраться до самых укромных мест.

— Ты что, уже отдохнул?

— Я опять по тебе соскучится…

Вернувшись домой, Влада с аппетитом поужинала, сообщила маме, что Стас, оказывается, провожал ее издали каждый раз, когда она шла домой пешком, а сегодня защитил от трех пьяных парней, за что и был вознагражден длительной прогулкой.

— Которая здорово подняла тебе настроение, — лукаво улыбнулась мать.

— Но это не значит, что завтра мы снова не поссоримся, — не стала отрицать очевидного Влада.

— Ты могла бы пригласить его к нам в гости, в любой день, — предложила мать. — А я приготовила бы вам чего-нибудь вкусненького.

— Будет себя хорошо вести — приглашу. А теперь извини, мне некогда. Завтра химия, а у меня там еще и конь не валялся.

Мать усмехнулась, и Влада, покраснев, удалилась в свою комнату.

«Зато он повалялся в другом месте», — подумала, наверное, мать и была права.

Зазвонил телефон, Влада сняла трубку.

— Это ты, Твикс? — услышала она знакомый голос. В трубке щелкнуло — мать сняла трубку на параллельном телефоне, в отцовском кабинете.

— Мам, это меня! — крикнула Влада и, дождавшись второго щелчка, ответила: — Я больше не Твикс. Оставьте меня в покое!

— С удовольствием! Но прежде расскажу «шестеркам» Заварухи, кого им надо благодарить за его гибель. Их перестреляли уже около дюжины, и конца этому пока не видно. А знаете, что они за это с вами сделают?

— Не знаю и знать не хочу!

— Я тоже не знаю. Но, думаю, пятнадцать лет колонии строгого режима покажутся тебе раем по сравнению с тем, что предложат эти ребята. Неужели ты этого еще не поняла, сладкая?

Влада подавленно молчала.

— А теперь слушай сюда, мокрощелка! — резко изменил тон Карабас. — На этот раз задание будет легким, считай, тренировочным. Но оно должно быть выполнено беспрекословно и безукоризненно, как и все остальные мои задания. Ты хорошо меня слышишь, Твикс?

— Хорошо.

— Вот и отлично. А теперь включи компьютер и проверь свой почтовый ящик.

Влада положила трубку и застыла, чувствуя, как внутри у нее все опускается.

Снова зазвонил телефон.

— Твикс?

— Что вам нужно?

— Я что, непонятно выражаюсь? Включи свой компьютер, я сбросил тебе файл.

Влада медленно, словно сомнамбула, включила компьютер, начала коннектиться с провайдером.

Вот и все, вот и все. Все хорошее кончится завтра, а не через неделю или — вот была бы сказка! — через две. Все уже кончилось, не успев возобновиться. Стас не сможет ее защитить. Ее никто не сможет защитить…

Дисплей воспроизвел первую страницу вложенного в пустое сообщение документа: цветной снимок, вернее, целых четыре снимка, сделанных в разное время с разных ракурсов, седовласого человека с тяжелым подбородком и колючими глазами. Звали его, судя по прилагаемому тексту, Самохвалов Константин Дмитриевич. Указывались его телефон и домашний адрес — с изображением подъезда дома, — а также место работы (директор НПО «Сигма») и служебные телефоны, целых пять штук. Еще сообщалось, что он не курит и не пьет, в четырехкомнатной квартире живет с женой и сыном и на работу всегда является ровно к девяти. Ни маршрут движения, ни марка и номер автомобиля не сообщались — все это Твиксам предстояло выяснить самостоятельно.

Компьютер давно принял переданный Карабасом файл, записал его на жесткий диск и ждал дальнейших инструкций, подмигивая желтым глазком режима «турбо», а Влада все сидела перед ним, безвольно опустив руки, не в силах ни делать что-то, ни бездействовать.