– Трусишка.

– Нам на дело идти, а ты едва не дрожишь, – проворчала Белинда. – Не думала, что ты…

– Я что? – разозлился Ярослав. – Ты хоть знаешь, что это за дрянь?

Он хотел им рассказать про то, как они с Ренди уже ходили сквозь такую гадость в хвостовой части острова. И что это не обычный туман, а отголоски Мёртвой Пустоши. Но Ярослав замолчал на полуслове и махнул рукой.

– «Не зачем их пугать. Не сейчас. Вот выберемся – я им покажу трусишку».

Они торопливо обогнули замок Крэйга.

– К Тару точно не зайдём за помощью? – спросила Белинда, косясь на высокую башню. – Анарендил говорил…

– Да, говорил, – оборвала её Фабиана. – И где он теперь? Они оба, и Анарендил, и Сибель, ходили к Тару, а потом сгинули. Нет, я этому эльфу не доверяю. Ярро?

– Может так совпало. Но лишний риск нам ни к чему.

В здание ям заходили с опаской и натянутыми нервами. Вперёд выставили Белинду, она оплатила вход за троих, потрепалась со стражниками о плохой погоде и выспросила дорогу в приёмное помещение. По наспех составленному плану всё должно было выглядеть будто она – служанка-рабыня, а её владельцы пришли делать ставки. В общем, классические посетители этого места.

Уловка сработала, путники как один выдохнули за первым же поворотом коридора.

– У меня колени дрожат, – пожаловалась Белинда. – Этот здоровяк так посмотрел… Да я была почти готова скороговоркой выдать всю нашу затею.

– Хранители! Ты в своём уме? – возмутился альвис, злобно сверкнув глазами из-под глубокого капюшона. – Только попробуй.

– Просто не подпускайте ко мне этих грязных пиратов. И пусть не смотрят так… так…

– Сюда, – оборвал Ярослав и свернул в левый коридор.

– Уверен? Вчера мы же мимо арены проходили.

– Какие нафиг арены, нас же сразу запалят! Этот коридор должен вывести к кладовым, а потом. Ай, ладно. Просто идете за мной.

– Но…

– Фабиана, помолчи. Я ковыряюсь в остатках памяти альвиса. И без тебя тошно.

Двигались спутники тихо, короткими перебежками. Ярослав шёл впереди, осторожно выглядывая из-за углов. Фабиана была последней и отслеживала тылы. А вот Белинда тряслась в середине. Ярослав даже предлагал девушке вернуться в помещение, где делают ставки. Переждать там. Потому что именно в Белинде он был уверен меньше всего.

– «Слабое звено. Как в избе командовать, так первая. А как до дела дошло, так трясётся вся», – он вдруг замер и развернулся к блондинке, – прекрати меня щипать!

Ярослав буравил взглядом кисть Белинды, ухватившую его за бок, так, что сквозь ткань плаща болезненно чувствовались её ногти. Девушка отдёрнула руку. Но не успели пройти и десяток шагов, как позади раздались чьи-то голоса. Белинда вновь схватилась за Ярослава.

– Грёбанный серый волчок! – гневно зашипел он, – отпусти мой бок. Больно же!

Он перехватил её руку и нырнул в ближайшее ответвление коридора. Здесь начинались кладовые.

– Фабиана, отмычку давай! Скорее!

Витиеватый стержень моргнул белыми искрами, отщёлкивая замок. Белинда первой рванула в открывшуюся дверь и стукнулась лбом о низкую балку, на которой были развешаны тряпки.

– Хранители-и-и, – простонала она.

Ярослав предусмотрительно пригнулся, а вот альвис едва не повторил участь блондинки, но вовремя подставленная ладонь Ярослава смягчила столкновение.

Голоса в коридоре звучали совсем близко. Фабиана, Белинда и Ярослав замерли в тесном, тёмном помещении и боялись дышать. Каждый из них молился своим богам, чтобы этим людям не пришло в голову что-то взять из кладовой. Блондинка зажала рот обеими руками, боясь всхлипнуть от напряжения. Фабиана нащупала ладонь Ярослава и схватилась за неё, переплетая пальцы. Он ответил лёгким пожатием, как бы говоря: «всё будет хорошо».

Повезло. Люди прошли мимо. Осторожно выйдя в коридор, Ярослав облегчённо вздохнул и подавил вертящееся на языке слово-вышибалу, которое он готов был пустить в ход. Лишь бы работало. Он оглянулся на спутниц: с бледного альвисского лба медленно стекала капля пота, а у блондинки шевелились губы в безмолвных молитвах.

– Идём, пока ещё на кого-нибудь не нарвались.

Стоило ему это произнести, как дверь рядом распахнулась, и из неё вышел зевающий боец, лицо которого украшало множество шрамов. Мужчина уставился на нежданную компанию в плащах и потянулся к рукояти меча.

Белинда так и взвизгнула. Одновременно с воплем она задрала юбку, чем ввела всех в ступор. Целое мгновение боец и альвис пялились на блондинку, тянувшуюся к привязаному к ноге кутлассу. Ярослав, повидавший в своей жизни немало женских ножек, опомнился первым и с высоты своего девичьего роста зарядил бойцу знатный апперкот.

Бессознательное тело затащили в кладовую. Руки и ноги бойцу связали тряпьём, что было развешано на балке. Про кляп не забыли. А вот дверь запереть не смогли, ведь магическая отмычка работала лишь в одну сторону – на открывание.

– В моём мире обычно показывают си… грудь, – заявил Ярослав Белинде. – Но твой вариант тоже ничего. Где ты меч-то раздобыла?

– В шкафу нашла.

– Это мы с Сибель притащили с корабля, – отозвалась Фабиана. – Я про него совсем забыла. Как моя рука? Болит?

– Да нормально. – Ярослав потёр сбитые костяшки пальцев, – до свадьбы заживёт.

– Только попробуй в моём теле выйти замуж! – вспылила Фабиана.

– Сдурела? Ты меня за кого принимаешь?! Так, всё, тихо. Позже это обсудим! Двигаем задницами, леди.

До нужной двери добрались крадучись, избегая столкновений с обитателями здания. Отмычка снова вспыхнула. Скрежет замка спутникам показался оглушительно громким. Белинда снова поддалась панике и опять первой вбежала в целительскую.

[Дохлый Кит, ямы Озириса. Владения пиратов / Сибель Блумель]

Лаконичное «уйди» повторялось в мыслях Сибель. Она прокручивала в памяти тот момент раз за разом.

– «Будешь моей, Сиби?..» – слова Озириса всколыхнули в ней бурю, состоящую из дикого страха и внутреннего протеста. Она затряслась всем телом, тая под холодным взглядом кристально-льдистого ока. Кусала изнутри щеки, впивалась ногтями в собственные ладони, но продолжала бояться и дрожать. Резко отшатнулась, когда Озирис подался чуть вперёд. Новая волна холода сковала её тело, в воздухе завихрились тысячи мелких снежинок, а в коротком «уйди» звенели ярость и разочарование.

Девушка бросила взгляд на котелок с остывающими углями – кажется, не пригодились. Сибель пыталась сосредоточиться на Кайле и принялась менять повязку. Кровотечение остановилось, но ведьма приняла этот факт довольно отстранённо, мыслями возвращаясь к Озирису. Она понимала, что в её нынешнем положении это было лучшее предложение: лучше бойцовских ям, лучше рабства, лучше удушливо-жаркого янтарноглазого. Озирис знал её тайну и ничего плохого не сделал, даже наоборот, пусть грубо и яростно, но он отругал её за дело, за то, что могла выдать сама себя. Даже предлагал убрать Кайлу, как свидетеля.