– Я так понимаю: именно Дадли является тем человеком, который угрожает мисс Лоуренс? Поэтому ты и просил Коннора обыграть его в карты и отдать тебе его долговую расписку?

Камерон не сразу ответил. Прежде он, не колеблясь, отмахнулся бы от такого вопроса. Камерон никому – даже близким друзьям – не позволял заглядывать себе в душу. Он ни с кем не делился сокровенными мыслями и чувствами. Но с недавних пор начал понимать, что доверие является не слабостью, а силой.

– Да, – наконец ответил он. – Теперь, когда Дадли стал моим должником, мне будет легче осуществлять свои планы. Но главным злодеем является его приятель Фредерик Мортон. Он должен за все заплатить мне. Титул маркиза придаст мне уверенности и сил в этой борьбе, и я сумею постоять за Софи и ее семью. Это все, что я могу на данный момент сказать тебе. Не требуй от меня деталей или более подробных объяснений, мне нужно сегодня вечером ехать в Норфолк.

Грифф помахал ему рукой.

– Поезжай со спокойным сердцем, я сам разберусь с палатой лордов. Есть несколько пэров, которые считают себя моими должниками и готовы оказать мне услугу. Что же касается слухов о появлении в Лондоне наследника Уолкотта, то они распространятся по столице со скоростью пожара в ветреную погоду.

– Спасибо, – поблагодарил Камерон друга.

Это было совсем не похоже на Камерона и Грифф бросил на него изумленный взгляд. Общение с Софи пробудило в душе Камерона лучшие чувства. Долгое время он пытался скрывать их от окружающих и никогда не произносил слов благодарности.

– Боже праведный, если бы я не знал о причинах твоих странностей, то подумал бы, что у тебя воспаление мозга! – воскликнул Грифф. – Впрочем, шутки в сторону. Как я понимаю, ты намерен сразиться со злодеями в одиночку?

Камерон кивнул.

– У Мортона есть дом на побережье Северного моря неподалеку от Холбча. Там я должен встретиться с ним и Дадли, чтобы разработать план устранения самого себя. Я нахожу эту абсурдную ситуацию в высшей степени забавной.

Однако Грифф даже не улыбнулся, услышав эти слова.

– Если эти люди уже совершили одно убийство, они ни перед чем не остановятся и снова пойдут на преступление. Ты уверен, что справишься один и тебе не нужен друг, чтобы прикрывать спину? Коннор сегодня во второй половине дня вернулся в Лондон. Мы могли бы встретиться с тобой где-нибудь на побережье.

– Что? Ты хочешь, чтобы я оторвал вас от книг и коз? – Камерон замахал на друга рукой. – Нет уж. Ценю твое желание помочь мне, однако я буду действовать в одиночку.

Грифф хотел что-то возразить, однако Камерон остановил его:

– Кроме того, твоя жена до сих пор недолюбливает меня. И если я сорву сроки сдачи твоей книги в типографию, то навсегда стану для нее персоной нон грата.

Грифф поморщился:

– Тогда я умываю руки, – заявил он. – Я знаю, что ты обожаешь риск и готов на авантюры, от которых даже у дьявола волосы встали бы дыбом.

– Поверь мне, эти двое исчадий ада сами себя погубят, – заверил его Камерон и направился к двери.

– Подожди, Кэм, я хочу еще кое-что сказать тебе, – окликнул его Грифф. Камерон, остановившись на пороге, повернулся к нему. – Удачи тебе. И не бойся неизбежного. Мы, старые псы, не должны страшиться новых испытаний, таких, например, как любовь.

Камерон, молча пожав плечами, вышел в коридор. Слово «любовь», которое произнес Грифф, все еще звучало у него в ушах.

– Любовь, – пробормотал Камерон, быстро сбегая по темной лестнице.

Странно, но с каждым разом ему было все легче произносить это слово, а демоны, населявшие его душу, давно уже помалкивали.

Возможно, Грифф был прав, и адскому псу нужно было набираться нового опыта.

После ужина отец удалился к себе, а Пенелопа открыла книгу о приключениях леди Эвери и стала вслух читать новую главу. Сидя в тени, Софи слушала вполуха готическую историю о подземельях, темницах, страшных тайнах и гнусных злодеях. На ее губах играла улыбка.

«В настоящее время моя жизнь куда более увлекательна и опасна», – думала она. Посидев еще несколько минут, Софи встала и выскользнула из комнаты. В коридоре она зажгла свечу и, заслоняя ее ладонью, на цыпочках прошла по темному коридору в кабинет отца.

Сбивчивые мысли роились у нее в голове. Слава богу, она благополучно доехала до дому, переночевав по дороге в респектабельной гостинице. Путешествие прошло без происшествий, а ее объяснения не вызвали ни у кого подозрений.

– Все привыкли к тому, что я честная порядочная девушка, – пробормотала Софи. – Слава Всевышнему – он не вырезал на моем лбу надпись крупными буквами: «Лгунья». – Она вздохнула. – Кажется, нет таких законов и правил, которые я бы не преступила, но…

– Ты разговариваешь сама с собой? – раздался голос Джорджианы. Она заглянула в тускло освещенный кабинет. – Или здесь есть еще кто-то?

– Нет, только я и дьявол, – мрачно отозвалась Софи. – Но я уже попросила его уйти.

– Ты в дурном расположении духа.

Джорджиана вошла в кабинет. Софи отвела взгляд в сторону, стараясь не смотреть на сестру. После возвращения домой она избегала разговоров с глазу на глаз с Джорджианой и теперь решила как можно скорее отделаться от сестры.

– В Лондоне что-то пошло не так? – спросила Джорджиана. – Тебе не удалось встретиться с Камероном?

– Нет, мы встретились, и я известила его о гибели Уолкотта. Впрочем, я могла бы не утруждать себя: у этого ужасного человека, похоже, особый нюх на неприятности, и ему их не избежать.

– Что же так сильно расстроило тебя?

«Я не расстроена, я просто нахожусь в смятении от тех проблем, которые навалились на меня», – мысленно отозвалась Софи.

– Не стоит говорить об этом, Джорджи, – ответила она, надеясь, что сестра уйдет.

Но Джорджиана и не собиралась уходить. Удобно устроившись в кресле, она сцепила пальцы рук.

– Твои слова звучат загадочно, как последняя глава романа «Страшная тайна леди Эвери».

Софи невесело усмехнулась.

– Боюсь, что правда бывает иногда более странной, чем выдуманные ужасы в романе.

– И более страшной?

Слезы навернулись на глазах Софи, и она поспешила отступить в тень, чтобы сестра не заметила их. Софи молчала, делая вид, что погрузилась в раздумья. И действительно, у нее в голове пронеслись все события последних дней.

– Софи! – окликнула ее Джорджиана после продолжительного молчания. – Софи, ты меня слышишь?

– О боже! – вдруг воскликнула Софи. – Как же я не подумала об этом раньше?

– О чем ты? – всполошилась Джорджиана и заставила Софи сесть на стул, потянув ее за рукав. – Тебе плохо? Я пошлю за аптекарем.