– Итак, Оливия, вот мы и встретились снова. Или мне стоит называть тебя Рэйчел?

Оливии понадобилось несколько секунд, чтобы понять, кто эта женщина, и еще секунда, чтобы догадаться, откуда она тут взялась.

– Хм, – сказала она. – А мне бы хотелось знать, как мне теперь называть ВАС!

Лондон

– Вы будете отвечать на мои вопросы или нет? – произнесла Сурайя тоном учительницы младших классов, так раздражающим Оливию. – И на этот раз мне нужна только правда. – Как всегда, она была потрясающее красива, но на сей раз не растягивала слова, как жительница Западного побережья, а говорила на чистейшем английском, достойном выпускницы элитной частной школы.

Надо сказать, первой реакцией Оливии на то, что Сурайя, оказывается, шпионка под прикрытием, была мысль о том, что эта женщина не может быть эффективным тайным агентом, потому что ни один мужчина в здравом уме не выболтает ей никаких секретов, так как слишком явственно просвечивает ее стервозная натура. Впрочем, в обществе красивой женщины мужчины склонны терять голову и могут наделать глупостей.

– Повторяю в трехсотый раз: я журналистка-фрилансер. Время от времени работаю на журнал «Elan» и «Sunday Times», когда они от меня нос не воротят.

– Итак, вы родились в Уорксопе, – строгим голосом зачитывала Сурайя строчки из ее досье. – В четырнадцать лет стали свидетелем гибели своих родителей на пешеходном переходе.

Оливия сморщилась от неприязни: «Чтоб тебя, мерзкая, жестокая сука!»

– Так… Бросила школу, не сдав выпускных экзаменов. Поменяла имя на «Оливия Джоулз». В восемнадцать лет начала играть на бирже, вкладывая деньги, полученные от страховки родителей. Много путешествует… Небольшая квартира на Примроуз-хилл. Журналист-фрилансер… Пишет в основном о моде и путешествиях… хочет заниматься международной журналистикой. Играет на фортепьяно, бегло говорит по-французски, довольно прилично по-испански и по-немецки, немного по-арабски. Регулярно меняет имидж и цвет волос. Довольно часто ездит в США и различные страны Европы. Посещала Индию, Марокко, Кению, Танзанию, Мозамбик и Судан. – Сурайя сделал паузу, а затем продолжила: – В настоящее время не замужем. На кого вы работаете?

– Лучше скажите, на кого работаете вы? – парировала Оливия.

– На МИ-6, – резко ответила Сурайя.

– Значит, это вы насовали «жучков» в мой номер в «Стандарте»?

Сурайя презрительно усмехнулась, тряхнула волосами и снова начала читать досье.

– По мнению сотрудников редации «Sunday Times», Рэйчел Пиксли, пишущая под псевдонимом Оливия Джоулз, обладает слишком буйным воображением. – Сурайя закрыла досье и посмотрела на нее с гнусной ухмылкой. – Так вот откуда склонность к этим милым игрушкам. Я угадала? – сказала она, указывая на шпионское оборудование. – Мы, оказывается, возомнили себя Джейн Бонд.

Оливия испытывала непреодолимое желание треснуть ей каблуком в лоб за непочтительное отношение к ее любимым гаджетам.

«Спокойствие, только спокойствие… Дыши глубоко и ровно, – твердила себе Оливия. – Не стоит опускаться до уровня этой злобной ведьмы…»

– Ну а теперь скажи, – продолжала Сурайя, – как он тебе в постели?

Оливия на секунду опустила глаза, чтобы обрести самообладание. Все хорошо, все просто замечательно. По разработанной ею теории, всех женщин можно было разделить на два типа: «Свои Девчонки» и «Скрытые Стервы». Если женщина принадлежит к первому типу, она может быть офигенно красивой, умной, богатой, знаменитой, сексуальной, успешной и популярной, но при этом вы все равно испытываете к ней симпатию. Такие женщины не чужды женской солидарности. Они могут блюсти свои интересы, но всегда придут на помощь, и даже их случайные косяки не раздражают. Что касается Скрытых Стерв, они всегда соревнуются с другими представительницами прекрасного пола: постоянно выпендриваются, стараются принизить других, чтобы на их фоне выглядеть выигрышно. У них, как правило, отсутствует чувство юмора и самоиронии. Они могут изрекать вроде бы обычные вещи, а на самом деле пытаются тебя задеть, не выносят, когда им уделяют недостаточно внимания, и всегда используют этот трюк с отбрасыванием волос от лица. Мужчины не видят всех этих хитростей – они считают, что женщины всегда соперничают друг с другом, потому что по природе своей завистливы. Какое печальное заблуждение!

– Ну так что? – с надменной улыбкой продолжала Сурайя. – Может, поделишься опытом?

Оливии хотелось крикнуть: «Катись к черту, кобыла костлявая», но она сдержалась, впившись ногтями в ладонь.

– Боюсь, что самым интимным моментом наших отношений было лицезрение его в плавках на пляже, – спокойно сказала она.

– Правда? Ну и как он выглядел?

– Плавки на нем как-то подозрительно висели, – милейшим тоном продолжала Оливия. – Простите, что разочаровала, но больше мне с вами нечем поделиться. Уверена, что вам самой по силам раздобыть всю необходимую информацию. Но почему, собственно, это вас так интересует?

– Вопросы здесь задаем мы, а твое дело отвечать, – строго сказала Сурайя, словно беседовала с семилетним ребенком. – А теперь расскажи мне, почему ты повсюду таскалась за ним?

«Спокойствие, только спокойствие, дыши ровно и отбрось ненужные фантазии, – повторяла про себя Оливия. – Тот факт, что МИ-6 использовало против тебя эту ужасную Скрытую Стерву из элитной школы, которая только и умеет, что эффектно отбрасывать волосы, еще ни о чем не говорит. Ясно же, что они тем не менее принимают тебя всерьез. Рано или поздно какой-нибудь незнакомец в вагоне метро оторвется от газеты и пригласит тебя на чашку чая с печеньем в Пимлико, а там уже предложит сотрудничество».

– Ты, вероятно, думаешь, что сидеть, уставившись в пространство пустым взглядом, очень хороший прием, – сказала Сурайя, с трудом подавляя зевок. – На самом деле это выглядит совершенно по-детски.

– Интересно, а вас долго учили технике ведения допросов? – невинным тоном спросила Оливия. – Неужели вам говорили, что лучший способ войти к человеку в доверие – это довести его до нервного срыва?

Сурайя на мгновение замерла, закрыла глаза, прижав ладони к столу, и сделала несколько медленных вдохов через нос.

– Стоп, – сказала она. – Отмотаем пленку назад, хорошо? Начнем все сначала. – Она протянула Оливии руку. – Pax?

– Что? – спросила Оливия.

– Ну, ты же знаешь – «мир» на латыни.

– Ну да, конечно! Мне иногда даже сны снятся, что я говорю на латыни.

– Значит, так, – произнесла Сурайя, все еще придерживаясь чопорного английского тона. – Давай-ка проясним ситуацию. Мы следили за Ферамо и его людьми, пытаясь выявить их принадлежность к наркоторговле. Ты помнишь – Майами, Гондурас, Лос-Анджелес. Казалось, они в этом по уши. Но в результате расследования выяснилось, что Ферамо чист как стеклышко – обычный плейбой, не пропускающий ни одной юбки, да и мозгов у него маловато.