Женька довольно улыбнулась и честно уставилась в телевизор. Фильм был неплохой, но она его уже видела. Поэтому ровно через две минуты положила сложенные ладошки под щеку и прикрыла глаза.

Но не заснула. Просто незаметно наблюдала за Ромкой из-под ресниц. Приятно на него смотреть было! Радостно.

Ромка убрал со стола, выключил телевизор, несколько минут шумел водой в душе.

Потом погасил свет и сел рядом на кровати:

- Женек, спишь?

Она не ответила, тщательно притворяясь спящей. Ей было любопытно, что будет делать Ромка. Сильно любопытно! И весело.

- Точно дрыхнет! – восхищенно пробормотал Ромка. – Вот сверхспособность у человека – дрыхнуть при любых обстоятельствах. Причем бессовестно!

Он осторожно улегся возле Женьки, обнял ее, утыкаясь губами куда-то над ухом:

- А по программе полагается с чистой совестью! Твоя совесть именно такая – чистая и помытая. Скучает по тебе бессовестной. Очень.

Женька не поняла прикол насчет совести, но сделала вид, что ворочается во сне и уютно устроилась на плече у Ромки.

«Интересный у нас статус-кво!» – мелькнула в голове озорная мысль.

Ромкины волосы были слегка влажными. Он пах мужским шампунем, мятной жвачкой и собой. Последний из запахов был особенно хорош. Родной такой… Ромка сладко вздохнул и закусил Женькину косичку.

И Женьке стало хорошо – хорошо, легко, волшебно просто! Ромка просто лежал рядом и монотонно сопел на ухо. И тем излучал силу, надежность, уверенность и еще то самое – теплое и сладкое, что было у него в глазах.

Женьке было очень нужно это. Именно это. Просто до одури и дрожи в коленях! Но только Ромкино.

«Странно у него оно как-то… - думала Женька, прижимаясь щекой к Ромкиному плечу. – Нестандартно. Неразумно. Неправильно. Не… И, наверное, с этим нужно что-то делать. Но что? Кто-нибудь вообще знает, что полагается делать в таких случаях?»

Женьке стало страшно, что она непременно сделает все не так! И решила не делать ничего:

«Пусть оно как-то… само собой… получится… что-нибудь».

Холодная изморось блестела на оконном стекле, отражая тусклый свет фонаря. Но сейчас она казалась россыпью бриллиантов.

Глава 23. День четвертый. Завтрак и прогулка у моря

Эту ночь Женька запомнила намного лучше, чем предыдущую.

Хотя честно спала до семи утра, еще и как – сладко, безмятежно, как в далеком детстве. При этом прекрасно ощущая все, что происходило у них с Ромкой. Бывает же так – сон и явь одновременно, перемешанные, взбитые до невесомого, игристого коктейля.

Конечно же, ничего конкретного не было! Но по мелочи сладкого хватало, причем именно такого, что было нужно Женьке: Ромкины осторожные объятия, его дыхание на щеке, ладонь, легонько гладящая коленки – дались же они ему!

Женьке всегда требовался период привыкания к другому человеку, принятия, настраивания на одну волну: улыбки, разговоры, ни к чему не обязывающие прикосновения.

Ее мужчины были старше, в силу жизненного опыта понимали Женькину особенность и не торопили. Но они, благодаря тому самому опыту, не целовали ее на первых свиданиях, как Ромка, - жарко и необузданно, и уж точно не укладывались с ней просто спать в одну постель.

Ромка… Ромка давал намного больше, чем кто-либо до него. В его прикосновениях был тот самый трепетный восторг, разливающийся по телу живительным эликсиром. Когда чувствуешь, что ты не ты, а кто-то совершенно особенный. Высшая сущность?

У Женьки такой яркий опыт был впервые.

«Но неужели нельзя было это же все, но по-человечески? – растерянно думала она сквозь сон. – По стандартному сценарию? Зачем, как говаривала бабушка, «штаны через голову надевать?»

Спал ли Ромка вообще, Женька так и не поняла. Его телефон время от времени пищал, уведомляя об окончании закачки, Ромка привставал, лениво тыкал в экран и опять возвращался к Женьке – прижимался, скользил губами по шее.

Женьке было хорошо – сладко, уютно, защищенно. Насчет Ромки… а кто ж его знает?

«Сам захотел! - эгоистично решила во сне Женька и нырнула Ромке «под крылышко»: - Ничего, утром скажет… что-то – куда денется после такого-то! - и все будет хорошо».

Проснулась она, что удивительно, от холода: привычного «солнечного удара» по глазам не произошло, зато сквозь неприкрытую балконную дверь сквозило сыростью и промозглостью. Юг, называется! Конец июля!

Запищал будильник на Ромкином телефоне. Друг со статусом кво провел по нему пальцем, затыкая, и привстал на локте, выглядывая в окно.

- Пасмурно сегодня… Сусанина, подъем! На пробежку идешь?

Женьке вдруг стало стыдно, что она претворялась спящей. И неловко. Она уткнулась носом в подушку и преувеличенно сладко засопела, изображая глубокий сон.

- Талант не пропьешь! – восхищенно причмокнул Ромка. – Дрыхнет, как пожарный! Мне бы так.

И ловко соскочил с кровати:

- Тем лучше. Меня тут не было.

Он быстро переоделся – Женька честно не подглядывала! – взял полотенце и направился к двери. Но вернулся, вытащил из шкафа тоненький плюшевый плед, укрыл подругу и помчался воплощать в реальность идеалы ЗОЖ.

Женька подождала минут пять и сбежала от греха подальше к себе в номер. Сказать, что она была в шоке от Ромкиного поведения, означало не сказать ничего! Сообщи сейчас кто-то, что Земля плоская, а миром правят рептилоиды – поверила бы сразу и безоговорочно!

Женька умылась, почистила зубы, завязала волосы в высокий хвост и вышла на балкон – снять с сушилки полотенца. И невольно поежилась от холода – на улице было совсем не по-летнему: небо затянуло серым войлоком, сердитый ветер пробирал до костей.

Море… море выглядело на редкость необычно! Словно кофе-капучино, украшенное плотной, идеальной пенкой, или клубника, утопающая под слоем взбитых сливок, или…

- Давно такого тумана не видел, - внезапно подтвердил совсем рядом голос Ромки. Друг со статусом со своей стороны балкона невозмутимо вывешивал на веревку мокрые плавки: - Лезет с моря, густой, как сметана. В новостях пишут, что с гор циклон спустился, оттого резко похолодало. А вода-то теплая, вот и парит. Эх, загорать сегодня не получится!

- Закон подлости! – выдавила Женька из себя улыбку. – Это потому, что кое-кто собирался на пляже выспаться! Ромка, ты что – вообще не спал?

- Почему, спал, - с самым честным видом заявил он, но взгляд сосредоточил на тщательном закреплении прищепками улетающего полотенца: – Несколько раз вырубался минут на пятнадцать. За столом, на локте.

Женька вспомнила Ромкино дыхание над ухом, его жаркие губы