– Хватит трепаться, дура! Дело сделано. Мне надо спасать свою шкуру, а для этого нужна она. Светлый Демон даст показания, как меня подставила!

Я выдержала его разъяренный взгляд и холодно спросила:

– Что ты знаешь о моем сыне, Барсук?

– А-а, вот мы и подошли к самому интересному. Твой сосунок выжил.

– Чем докажешь?

– Можешь провести генетическую экспертизу. Если сердцу не поверила. – Барсук усмехнулся, но тут же озлобился и ткнул в меня пистолетом. – Вставай! Мы должны ехать.

– При чем мое сердце? Где мой сын?

– Неподалеку, – встряла в разговор Лена. – У меня есть его фотография. Сейчас покажу.

– Не показывай! – Барсук остановил жену, схватившуюся за сумочку, и обратился ко мне: – Сначала ты поможешь мне.

– А потом?

– А потом получишь своего сына. Согласна?

– Я согласна на всё.

– Вот и прекрасно. Сейчас мы поедем на стройку и перехватим ампулы VRA13. Мне нужно вещественное доказательство смертельного вируса. Потом ты дашь показания, что хотела отравить фонтан и всех жителей Валяпинска, а я вынужден был применить оружие во имя спасения. И тогда я устрою тебе встречу с твоим сыном.

Я киваю и мучительно думаю. Почему мне нельзя посмотреть, как сын выглядит сейчас? Он известный человек? Почему Барсук ухмылялся, намекая, что сердце матери должно было подсказать? А если я уже видела сына?

Сердце ёкает от дурного предчувствия. Барсук требует ключи от машины жены. Лена открывает сумочку, я вижу край фотографии, которую она хотела достать. В этот момент меня не смог бы остановить даже танк.

Я бросаюсь к сумке, опрокидываю кресло с бывшей подругой и выхватываю фотографию. Рядом орет Барсук, визжит его жена, а я смотрю на фото и…

Худшее опасение сбывается. Мой мир снова рушится. Плывут мутные круги перед глазами, пол шатается, норовя уйти из-под ног. Я обхватываю голову, зажимаю уши, закрываю глаза. Ничего не хочу видеть и слышать! Лучше умереть.

Но рядом тот, кто хочет насладиться моим горем. Барсук отрывает мои руки и орет в лицо:

– Узнала! Тебя всегда использовали, и раньше, и сейчас!

Я отталкиваю его. В ответ Барсук свирепеет и замахивается пистолетом. На этот раз я не прячусь. Если он меня убьет, я буду счастлива. Удар! – и я падаю в спасительную пустоту.

Говорят, что перед смертью в затухающем сознании проносится вся жизнь человека. Врут! Я соскользнула в предыдущий вечер и последующую ночь. Обрывочные картины наплывали одна на другую.

…Вот я на вокзале. Мне нужна проводница седьмого вагона московского поезда.

– Здравствуйте, профессор Корнеев передал через вас лекарство для моей бабушки, – говорю я условленную фразу.

Дородная проводница ворчит, возвращается в служебное купе и протягивает мне коробочку. Корнеев направил Доктору три электронных письма. В первых двух он описал чудовищную силу препарата VRA13, а в последнем сообщил, что отыскал в хранилище антивирус против него и срочно высылает спасительную дозу через проводницу. Антивирус необходимо ввести в кровь зараженного в первые пять суток. Потом он бесполезен.

Я искренне благодарю проводницу. Заветное лекарство в моих руках, но надо еще повстречаться с Караваем. Я извлекаю нож, угрозой забираю китель у бедной женщины и вызываю наряд. Дальнейшее вы знаете. Георгий Караваев рассказывает о своей давней шуточке и получает ответную.

В полночь я на утесе в «гнездышке Коршуна». Рядом Коля Субботин. Он любуется звездами, не догадываясь, что это последняя ночь его короткой жизни. Мне надо срочно ввести ему антивирус, я подбираю слова, чтобы не испугать его жуткой правдой. Это нелегко. Меня срывают с места оперативники, лезущие по склону. Я отстреливаюсь. Нас обложили. Барсук требует смерти Николая, и я соглашаюсь. Мне надо, чтобы нас на время оставили в покое.

Я вкалываю Николаю антивирус под видом витаминов. Он доверяет мне. Когда спасаешь обреченного, просыпается нежность. Спаситель лелеет спасенного, как любящая мать выздоравливающего ребенка. Это сейчас мое сознание выплескивает такое сравнение. А в тот момент я ничего не знала. Хотя тревожные звоночки звучали один за другим. Имя, возраст, светло-карие глаза. Почему я опекаю его, почему рука сама собой тянется погладить его по светлым волосам?

Но темной ночью в тесном домике я просто женщина, уставшая от одиночества, а он – мужчина, не знавший ласки. Мы рядом и, возможно, оба не доживем до рассвета. Я дарю ему нежность, его распирает счастье. Мужское возбуждение передается мне. На каменном утесе под яркими звездами совершается маленькое чудо… И ужасная ошибка!

Но я еще не знаю об этом. Я действую по намеченному плану. На рассвете я вкалываю Субботину угнетающий наркотик. Он проваливается в глубокую кому. Мои вены разносят по организму энергию амфетамина. Я чувствую прилив невиданных сил, быстро рою могилу и переношу туда тело Николая.

И тут очередной звоночек приводит меня в смятение.

Я замечаю у Субботина две макушки. Точно как у моих родных: большого и маленького Коли. А еще этот непокорный хохолок между ними, который так и хочется погладить!

Но времени для терзаний нет. Является Барсук, я демонстрирую «мертвого» Субботина. Противник доволен. Я сдержала слово, он добился своего. Я накрываю лицо Николая пластиковым ведром, надеясь, что уснувшему организму хватит воздуха в рыхлой могиле.

Взрыв моего автомобиля хотя бы на время переводит меня в разряд мертвецов. Милиционеры покидают лес, а я уже на горе и разрываю могилу. Амфетамин не подводит, я безумно сильная. И вот тело Николая извлечено из-под земли. Он в том же состоянии комы. Я отыскиваю припрятанную в домике ампулу. Это средство поможет ему вернуться к жизни.

Укол сделан. Я сижу рядом и чувствую, как теплеет его кожа.

А мне пора ехать в город, чтобы купить сегодняшнюю газету и узнать имя клиента. Я оставляю Колю в «гнезде Коршуна». Он выкарабкается, он оживет, я молю об этом. Когда он придет в себя, ему будет с кем общаться. Рядом неугомонный Пифик скребется в ведерке, которое спасло Николая.

Мокрый удар в лицо. Я разлепляю глаза. С ресниц срываются крупные капли. Моя голова влажная, вода стекает даже за ворот.

– Очнулась, сучка! Ты сдохнешь, когда я захочу! – Барсук отбрасывает пустую вазу, из которой только что плеснул в меня.

– Гена, объясни мне, что происходит? – лопочет ничего не понимающая Лена.

– И ты заткнись! – огрызается Барсук.

Звонит его телефон. Он смотрит на дисплей, включает трубку и цедит ответ сквозь сжатые губы:

– Кондратьев, мне наплевать, что меня ищут. Я на даче. Приезжай, я всё объясню.

Полковник бьет мобильник об пол и яростно топчет хрупкую трубку.