Фарфоровый кабинет примыкает к Столовой, имеющей форму овала (как и Столовая Версаля) и выполненной в стиле рококо, в которой фарфору также возданы должные «почести». И в первую очередь обращает на себя внимание изысканная ваза на столе и висящая над ней «цветочная» люстра тончайшей работы. Цветы в вазе на первый взгляд выглядят живыми, и даже когда присмотришься к ним самым внимательным образом, то и тогда не верится, что они — творение человеческих рук. То же самое можно сказать и о люстре. По слухам, Людвиг приказал уничтожить все ее чертежи и эскизы, чтобы этот шедевр остался единственным в мире. Мраморные бюсты Людовика XV и его фавориток, маркизы де Помпадур и графини Дюбарри, взирают на главную достопримечательность Столовой — очередной «стол-самобранку», про «собрата» которого мы уже рассказывали в Линдерхофе. Здесь стол также стоит на люке, приводимом в движение хитрым механизмом, находящимся этажом ниже (мы к нему спустимся чуть позже). Этот механизм позволяет накрывать, а также убирать обеденный стол без присутствия в Столовой прислуги: люк в нужный момент опускался вниз, в кухню, где слуги либо сервировали стол к трапезе, либо убирали посуду после нее. Благодаря столь оригинальному приспособлению никто и ничто не нарушало уединение короля, которым он так дорожил. Кстати, обычно наличие «стола-самобранки» трактуется как болезненное проявление человеконенавистничества Людвига II. Но давайте посмотрим на это с другой стороны. Во-первых, такие столы не были оригинальной выдумкой баварского короля: они были в ходу (чтобы не сказать в моде) при дворе Людовика XV, которого могли обвинять в чем угодно, только не в мизантропии и нелюдимости. А во-вторых, скажите, кому понравится, если, например, в ресторане официант постоянно будет стоять у вас за спиной, неустанно следя за тем, как и что вы едите? Вас бы это раздражало? Значит, вы человеконенавистник и нелюдимый мизантроп! Между тем при трапезе королевских особ именно так все и происходило. Да и «официантов» было не один, а гораздо больше. Так что, «не судите, и да не судимы будете»! А мы тем временем «проходим» в последнее помещение Малых апартаментов, а заодно и второго этажа — Малую зеркальную галерею, которая, как следует из названия, была вдохновлена Малой галереей Версаля. По сравнению с Большой зеркальной галереей, ее размеры действительно весьма скромны — всего 20 м в длину. Однако выглядит она ничуть не менее роскошно. С обеих сторон помещения в нишах у дверей стоят четыре скульптуры работы Йохана Хирта (Hirt), символизирующие четыре стороны света. Потолочные плафоны расписаны Вильгельмом Рёгге и Йозефом Муншем. Здесь мы видим аллегории наук и искусств, Меркурия и Пегаса, Аполлона и Минерву, а также «Триумф религий». Десять позолоченных канделябров, стоящих на маленьких фигурных столиках вдоль стен, а также пять хрустальных люстр должны были обеспечивать волшебную игру света в зеркалах в этом, невольно ставшем последним, приюте муз в Херренкимзее…

Подъемный механизм для «стола-самобранки» в Херренкимзее

Мы покидаем роскошь королевских покоев и «выходим» на Северную лестницу, которая «обдает холодом» не только из-за названия. Она так и осталась незаконченной, отделочные работы здесь даже не начинались. Голый кирпич, деревянные перекрытия… Стоя на недостроенной лестнице, невольно хочется воскликнуть вслед за Гамлетом: «Бедный Йорик!» Лестница чем-то похожа на мертвый череп, в котором вроде бы и угадываются знакомые черты, но им никогда не суждено обрасти живой плотью.

Хочется поскорее покинуть это самое мрачное место замка и вновь спуститься на первый этаж, где мы сразу же попадаем в Кухню. Правда, здесь тоже нет ничего, кроме того самого Подъемного механизма, поднимавшего и опускавшего сюда «стол-самобранку» из Столовой. Теперь у нас есть возможность его детально рассмотреть. Но только внешне; механизм в действии нам, к сожалению, не покажут.

Из Кухни мы проходим в Ванную с круглым бассейном из тирольского мрамора, занимающим практически все пространство помещения. Стены Ванной украшает роспись «Рождение Венеры». И мы можем лишь представить себе, насколько приятно было бы окунуться в этот, конечно, не глубокий, но достаточно объемный, мраморный «водоем», в который с двух сторон спускаются две лестницы, состоящие из семи ступеней. Правда, в последние годы жизни Людвиг II сильно располнел и поэтому вряд ли по-настоящему плавал здесь. Бассейн предназначался скорее для комфортного купания, нежели для физических нагрузок.

Ныне через него перекинут деревянный мост, по которому гости Херренкимзее проходят в соседнее помещение — Комнату для раздевания, «перекликающуюся» элементами декора с Голубым салоном. Как мы помним, Людвиг мог спускаться сюда прямо из своей спальни. Роскошные зеркала комнаты причудливо увиты золотыми фантастическими лианами, а над маленьким диваном в зеркальной нише висит миниатюрная «цветочная» люстра из мейсенского фарфора. После омовений Людвиг поднимался через потайную лестницу к себе в спальню, а нам путь на второй этаж уже заказан.

Но прежде, чем мы покинем Херренкимзее, «пройдем», пожалуй, в самую интересную часть замка — Музей короля Людвига II, расположенный в правом крыле здания и занимающий 12 залов. (Сюда не нужно покупать отдельный билет; билет в Херренкимзее действителен и для посещения этого музея.) Музей впервые был открыт в 1926 году, спустя 40 лет после смерти короля, а после реконструкции вновь начал принимать посетителей в 1989 году.

Переступив порог Музея, мы обретаем уникальную возможность пережить все наше путешествие заново. Мы только что готовы были проститься со «сказочным королем», а вот уже снова встречаемся с ним. Чтобы в полной мере узнать все перипетии его жизни, его нелегкой судьбы, пройдитесь по залам Музея, хранящего наиболее полную коллекцию личных вещей Людвига II — от крестильной рубашки до посмертной маски. Переходя из зала в зал, мы видим портреты Людвига I, Максимилиана II и королевы Марии, бюсты маленьких принцев Людвига II Отто, уникальные фотографии Йозефа Альберта, придворного фотографа баварского короля, запечатлевшего его в различные периоды жизни. Перед нами, словно в историческом фильме, проходят коронационные торжества, события двух войн, несостоявшаяся свадьба, о которой «рассказывают» две роскошные алые мантии, сшитые для молодого короля и его невесты, а также памятные монеты, открытки и даже посуда, выпускавшаяся в ожидании этого счастливого события. Мы видим оригинальные партитуры и многочисленные эскизы декораций и костюмов к постановкам музыкальных драм Рихарда Вагнера, большой макет мюнхенского вагнеровского театра — прообраз знаменитого байройтского, а также оригинальный портрет композитора кисти Франца Ленбаха (1874 г.). В застекленных витринах хранятся государственные награды, памятные медали и монеты, отчеканенные в различные периоды царствования Людвига, а также его личные вещи, вплоть до столовых приборов и коллекции кальянов. Отдельные витрины отданы экспозиции богатой коллекции королевского фарфора.

Мы снова можем видеть, как постепенно возводились те самые замки, с которыми мы уже познакомились, как они выглядели в первоначальных планах и эскизах, что изменялось в процессе строительства. Здесь будет уместным сказать еще несколько слов о тех постоянных упреках в адрес Людвига II в том, что он «вздорными фантазиями своего болезненного воображения довел страну фактически до разорения». Вот свидетельства беспристрастных исследователей и очевидцев. «Правда, расходы на эти замки были велики, но если их сравнить с громадными суммами, которые расходовались другими королями на женщин и на позорные удовольствия, за что платили голодающие подданные, то безумные капризы Людвига II вполне простительны!» «Он много сам набрасывал чертежей и планов, отличавшихся замечательной точностью и верностью, отсылая их на суд авторитетных профессоров, и очень радовался, если получал их одобрение. И везде были видны его изумительный художественный вкус и серьезное знание дела. Притом, по расчету знающих людей, его феноменальные замки обошлись даже очень дешево! Вы скажете: а те долги, что король оставил? А разве та высота государственного уровня, на которую король поднял Баварию, вложив в искусство 14 миллионов, не стоит ничего? Король при постройках этих замков, полных замечательными произведениями искусства, дал случай своим художникам на них учиться и развивать свой вкус. Он вложил в свои замки все те деньги, что ему оставались от его скромной жизни, не издержав, а умножив своей мудростью необходимый для его страны капитал! Один серьезно образованный художник-ремесленник говорил: “Если мы имеем теперь художественное образование, если мы имели случай развить себя и если баварское искусство достигло той степени совершенства, на которой стоит теперь, то этим мы обязаны Людвигу II, этому идеальному королю, поднявшему нас”». «Все художники и ремесленники, работавшие на короля, были исполнены к нему признательности. Они очень высоко ценили то, что король всегда отдавал преимущество родному искусству и баварским художникам перед иностранными». «Нарастанию долгов много способствовал и тот грабеж, которым пользовались многие, состоявшие при постройке замков, люди. Один из чиновников министерства сказал мне после смерти короля: “Я уверен, что если бы не было этой бездонной пропасти, вмещавшей грабителей при постройке замков, то в кассе совсем не было бы долгов”. В настоящее время долги эти все уже уплачены, и не потом баварского народа, а деньгами любителей искусства, толпами идущих осматривать замки и несущих свою лепту за их осмотр». Что еще можно добавить к вышеприведенным цитатам? Как мы уже говорили в самом начале нашего повествования, «не будь у баварцев Людвига II, его нужно было бы выдумать».