– Значит, они могут просто позволить нам продолжать, пока мы что-нибудь не найдем, – раздумчиво произнес Марс.

– Правильно.

– У них очень долгая память, – заметил Мелвин. – Если дело заварилось до моего рождения, то минуло уже больше сорока лет.

– Ну, у меня тоже память долгая, – не смутился Декер.

– Аминь. – Подняв глаза, Марс увидел, как в вестибюль входит Мэри Оливер. – Мэри, сюда, – окликнул он, встав и помахав адвокату, направившейся было к стойке регистрации, щеголяя бежевым брючным костюмом и сверкая улыбкой.

– Вы выглядите осчастливленной, – подала реплику Дэвенпорт.

– Штат Техас согласился на максимальное возмещение в двадцать пять тысяч долларов, Мелвин.

– Что ж, хоть что-то, – сказал Марс.

– И я подаю иск на штат по поводу случившегося с тобой в тюрьме. Для круглого счета на пятьдесят миллионов долларов.

Марс уставился на нее как громом пораженный.

– Шутишь?! – наконец выдавил он из себя.

– Мелвин, ты чуть не погиб. Это был заговор, в котором участвовали надсмотрщики, являющиеся представителями исправительной системы штата. И я узнала, что против тех же надсмотрщиков уже подавали иски и никаких дисциплинарных мер против них не приняли. А сие знаменует как минимум умышленную халатность со стороны штата.

– Это и есть стратегия, о которой вы упоминали прежде? – поинтересовался Декер.

– Да, она самая, – кивнула Оливер.

– Что ж, – Амос повернулся к Марсу, – полсотни «лимонов» компенсируют то, что ты не смог поиграть в НФЛ, хотя бы в монетарном плане.

– Слушай, я не стану вешать тебе лапшу на уши, – добавила Оливер. – Шанс невелик, и никаких гарантий, но я в лепешку расшибусь.

Марс на несколько мгновений онемел. Потом обнял ее.

– Спасибо тебе, Мэри, спасибо!

Они снова сели, и остальные дали Мелвину время взять себя в руки.

Никто не заметил троих полицейских штата и детектива в штатском, направляющихся в их сторону, пока те не оказались совсем рядом.

Углядев их, Декер поинтересовался:

– Могу я вам чем-то помочь, офицеры?

Проигнорировав вопрос, те обступили Марса.

– Мистер Марс, пожалуйста, встаньте, – сказал детектив, сверкнув жетоном и сообщив, что он из отдела убийств.

– Что? Почему? – спросил Марс.

– Пожалуйста, встаньте, – повторил тот с напором.

– В чем дело? – встала Оливер. – Я его адвокат.

– Вы получите возможность поговорить со своим клиентом. Но не сейчас. Пожалуйста, встаньте, мистер Марс. Я прошу последний раз.

Мелвин глянул на Декера. Тот кивнул. Встав, Марс рефлекторно заложил руки за спину. Детектив в штатском дал знак одному из офицеров, и тот, ступив вперед, сомкнул на запястьях Марса наручники.

– Вы арестованы в связи с убийствами Роя и Люсинды Марс, – объявил детектив в штатском и зачитал Марсу его права.

– Он получил полную амнистию! – с недоверием вскинулась Оливер.

– Его амнистия отозвана. Потому-то мы и здесь.

– Они не смеют! – волновалась адвокат.

Детектив в штатском протянул ей стопку бумаг.

– Судебный ордер предписывает как раз это. Пойдемте, мистер Марс.

Когда Марса уже уводили, Оливер окликнула его:

– Мелвин, увидимся в участке, – и углубилась в чтение первой страницы документа.

– Что там говорится? – спросила Джеймисон, поднимаясь.

По лицу Оливер, закончившей чтение, разлилась бледность. Она бросила взгляд на Декера.

– Не думал, что они так поступят, – со вздохом тихонько проронил он.

– Как поступят? – бросила Джеймисон.

– Вы знали? – требовательно вопросила Оливер.

– Подозревал.

– Не будет ли кто-нибудь любезен объяснить мне, что тут творится, черт побери?! – возвысила голос Дэвенпорт, поднявшаяся и теперь стоявшая рядом с Джеймисон.

– Наше расследование показало, что чету Монтгомери, по всей вероятности, подкупили, дабы те солгали о том, что Роя и Люсинду убил Чарльз Монтгомери, – растолковал Декер. – Это признание было единственной причиной освобождения и амнистии Мелвина. Я прав? – Он поглядел на Оливер.

Она кивнула, но промолчала.

– О боже! – выдохнула Джеймисон.

– Это означает… – начала Дэвенпорт.

– Это означает, – перебил Декер, – что, по мнению штата Техас, своих родителей убил Мелвин. Потому амнистию и отозвали.

– Как они выведали, что мы узнали? – поинтересовалась Джеймисон.

– Техас отрядил в Алабаму своих людей расследовать дело Монтгомери, – ответил Декер. – А мы говорили о своих подозрениях и находках с алабамскими властями. Должно быть, они пересказали все это техасским коллегам.

– Но ведь он не имел касательства ко лжи Монтгомери, – настаивала Джеймисон.

– В деле Мелвина это юридического значения не имеет, – пояснила Оливер. – Сейчас будто ничего и не менялось. Раз нет признания, приговор опять вступает в силу. Если Монтгомери лгал, его заявление ничтожно.

– Значит, наша работа отправила его обратно в тюрьму, а то и на смерть? – в ужасе обернулась Джеймисон к Декеру.

Не ответив, тот достал телефон и зашагал к выходу из мотеля, из которого всего минуту назад Марса повели обратно в тюрьму. У него на глазах машина с Мелвином отъехала, и он быстро набрал номер. После двух гудков на том конце ответили.

– Агент Богарт, это Декер. Я вполне пойму, если вы пошлете меня к черту, но я вынужден просить вас о грандиозном одолжении.

– Всем встать, – провозгласил дородный бейлиф.

Все присутствующие в зале суда поднялись, включая и единственного человека в кандалах.

Судья Мэтьюз – морщинистый, лысеющий субъект с выпирающим кадыком – появился из двери позади подиума, поднялся по ступеням и уселся в свое кресло.

– Садитесь, – скомандовал бейлиф, и все заняли свои места.

Мэри Оливер сидела рядом с закованным в цепи Марсом. Декер, облаченный в костюм, купленный во время шопинга с Джеймисон, сидел по другую руку от него.

Обвинитель от имени штата – лет пятидесяти пяти, с хохолком белоснежных волос, даже не пытавшихся прикрыть его розовую лысинку, – собирался ораторствовать за другим столом поверенных. Воротник его рубашки был накрахмален так туго, что стал просто несгибаемым, как повадки его обладателя. Перед ним лежала папка с ярлыком «Марс, Мелвин». Он молча шевелил губами, словно репетируя то, что собирается вот-вот сказать.