на секунду выглядит растерянным и оскорбленным. Интересно, а чего он ожидал, заявившись ко мне в такое время? Без повода и предупреждения.

Выглядит излишне бледным, с залегшими темными кругами под глазами. Вместо привычного костюма на нём темные джинсы и худи, которая будто мала для него.

Умом я понимаю, что у меня нет причин бояться Юсупова. Он поступил как мерзавец, разбил мне сердце. Но не давал повода считать, что он может причинить физическую боль.

Пока что не давал.

– Нет! – отвечаю, хотя это не было вопросом. – Но ты заявился ко мне посреди ночи. Ещё и в одежде, на которой не будет видно следов крови. Не знаю, чего ты ожидал после такого. Мне радостно предложить тебе чашечку кофе?

– Крови? Значит, теперь я маньяк?

– Определение «ублюдок-изменщик, за которого мне не стоило выходить» тебе нравится больше?

Демид выглядит так, словно ждал именно этих слов. Ни удивления, ни обиды не мелькает на его лице. Только принятие своего статуса. Хоть понимает, что поступил подло, и то хорошо.

– Оно почти соответствует реальности, – усмехается, но снова становится серьезным. – У меня не так много времени…

– Супер. Можешь не задерживаться. Сразу отправляйся туда, где тебя ждут. Демид, я серьезно, я не буду с тобой сейчас разговаривать.

Я уже продумываю, как подделать миллион справок, грозясь попасть под суд. Главное выдать заключение, что моя беременность только началась, а не случилась ещё до Нового года.

Похоже на то, как пташка трепещет, попав в силки. Не выбраться, но и остановиться нельзя.

Не понимаю, почему Демид не перейдет к делу. Сказал бы всё и свалил. Или сразу переходил к угрозам, что заберет моего ребенка. Но он не двигается, молчит.

И смотрит на меня.

А мне ему глаза выцарапать хочется за эту наглость.

– Хорошо, – Демид произносит в итоге, направляясь в сторону моей спальни. – У меня и нет времени что-то объяснять. Ты сейчас соберешься и уедешь отсюда.

– Дём, а ты не охренел?

Я задыхаюсь от возмущения. Лечу следом за мужчиной, который уже открывает мой шкаф. Оглядывается в поисках сумки, настроен серьезно. И на меня внимания не обращает.

– У тебя пунтик такой? Выгонять меня из дома?! – перехожу на крик. – Обязательно на ночь глядя, чтобы…

– Лиз, не кричи. Послушай меня внимательно. Это очень важно. Я бы не стал тебя просто так беспокоить. Мне нужно, чтобы ты собралась и сейчас уехала со мной. Как можно быстрее. Здесь оставаться нельзя.

– Ты не будешь указывать в моей квартире, что мне делать. Я в полицию позвоню.

Я угрожаю, но понимаю, что мой телефон у Демида. Вообще никому не смогу позвонить. Мужчина замечает мою спортивную сумку в углу, тянется за ней. Я, по-детски, пытаюсь перехватить. Сжимаю ручку, тяну на себя, потому что не знаю, что ещё делать.

– Прекрати! – вскрикиваю, сильнее впиваясь пальцами. – Уходи отсюда. Я не собираюсь снова терпеть твоих выходки.

– Лиз, если я сейчас отпущу сумку, то ты по инерции улетишь. Я не хочу, чтобы ты пострадала. Иначе не приехал бы сюда.

– Очень благородно, я польщена. Но ты ведешь себя как псих, Демид. И да, ты был прав, сейчас я тебя боюсь.

– Я лишь хочу помочь. Ты мне не доверяешь, я знаю. И не вправе просто так заявляться и требовать поверить мне. Но другого выхода нет. Я отвечу на любые вопросы, когда мы будем в дороге. Договорились?

Демид мягко и медленно отпускает сумку, смотрит на меня в ожидании ответа. Я киваю, ловлю в его взгляде облегчение. Мужчина поворачивается ко мне спиной, а я пользуюсь возможностью.

Списываю свою истеричность на беременность, но делаю единственное, что приходит в голову – бросаюсь в сторону выхода. Пусть здесь делает всё, что хочет. А позвонить попрошу у соседей. На людях Демид точно мне ничего не сделает. Успеваю добраться до гостиной, когда мужчина легко меня перехватывает.

Прижимает к себе, бьюсь спиной о его грудь. Дергаюсь, но ладони Юсупова тут же оказываются под моей грудью, сковывая мои движения. Силы неравны, не могу вырваться.

– Тише, Лиз. Я тебе всё объясню, обещаю, – произносит уже забытым мягким голосом, не ослабляя захват. – Но сейчас тебе нужно рискнуть и довериться мне.

– Или что? Твой отец недоволен как много я получила при разводе и лично приедет забирать часть имущества?

Хмыкаю, чувствуя, как мужчина напрягается за моей спиной. Резко разворачиваю голову, считывая реакцию. Морщится, как от зубной боли, а после кивает.

Убирает свои ладони с моего тела, поднимает их вверх, показывая, что ничего не собирается делать. А я настолько потрясена, что забываю о своей попытке побега.

При чем тут Аслан Мамедович?

– Вроде того, – вздыхает, зажимая переносицу. – Коротко? У моего отца поехала крыша, чужая жизнь для него ничего не значит. Это всё, что я могу сказать быстро, чтоб мы не погрязли здесь с разговорами. Ты здесь не в безопасности.

– Нет, – спорю. – Я никуда с тобой не поеду.

Кто знает, что в голове у Демида? Может, он играет, придумал какую-то интригу, а сейчас меня запрёт. Он не может не знать о моей беременности, раз договорился с Левенко.

Хочет силой потащить на аборт?

Держать под контролем всю беременность?

В голову лезут только ужасные предположения.

– Мне грозит опасность? – фыркаю, не верю в этот бред. – Мог придумать что-то более оригинальное. И я должна броситься тебе на шею, как спасителю?

– Я ничего не прошу, Лиза, – подталкивает меня в сторону спальни, без разбору сбрасывает вещи в сумку. – Подумай, что тебе нужно взять с собой.

– Силой из дома потащишь?

– На руках понесу, если понадобится.

– Я буду кричать.

– Думаешь, кто-то успеет меня остановить? Лиз…

Демид трет лицо, будто стараясь собрать мысли воедино, подобрать правильные слова. А мне кажется, меня в какую-то мыльную оперу затянуло. Или мужчина просто хочет свести меня с ума.

– Я кое-что затеял против моего отца, – признается нехотя, отвернувшись. Сжимает ладони в кулаки. – Это вышло из-под контроля. Сейчас он ищет виноватых. Пойдёт под всех копать. И прилететь может по тебе.

– А при чем тут я?

– Ты моя жена.

– Бывшая, – напоминаю, но внутри всё стягивает неприятным липким страхом. Слишком убедительно звучит волнение в голосе