«В общем, мне так и так крышка…»

* * *

Из кафе он вышел в полночь. Собирался выпить одну бутылку пива, а получилось три. Но решение все же принял. Никакого Осло. С Ролваагом, в конце концов, можно связаться по телефону или по Интернету, но он, похоже, тоже мертв. Надо добраться до Стамбула и первым же рейсом вылететь в Вашингтон. Там по крайней мере игра продолжится на своем поле. И кто знает, если обратиться в полицию и поднять шум, вероятно, Зебек отступит.

Настроение улучшилось. Немаловажную роль в этом, конечно, сыграло пиво, но и перспектива увидеть Кейли тоже радовала. Дэнни шел по небольшому запущенному парку, где росли высокие сосны, и вглядывался в темноту. Светила только луна, а уличные фонари почти все были разбиты. Из ламповых патронов свисали пучки проводов. То ли вандалы постарались, то ли сами городские власти, ведь электричество в Турции стоит очень дорого.

Об этом можно судить по множеству солнечных батарей, флуоресцентных ламп и темноте на улицах.

Невдалеке прогрохотал трактор, следом самосвал со сломанным глушителем. На поляне подростки играли в салочки, и Дэнни остановился понаблюдать за ними. Ребята бегали в полумраке, смеялись и кричали.

У подножия холма, в хозяйственном магазине, разумеется закрытом, чайники, стиральные доски, дуршлаги, щетки, свечи, велосипедные шины были соединены цепью и развешены над дверьми.

«Я один в мертвом городе…»

Неожиданно с холма спустился черный «мерседес» и затормозил. Дэнни испугался, что водитель начнет спрашивать дорогу, а он не сумеет ответить, придется опять пожать плечами. Только когда «мерседес» развернулся и двинулся прямо на него, Дэнни осознал, что бояться надо совсем другого.

Жертвы в один голос утверждали, что все происходило очень быстро. Он сам слышал много раз. Кого-то пырнули складным ножом на автомагистрали между штатами, у женщины на улице в центре города выхватили сумочку из рук. Теперь Дэнни тоже мог подтвердить: подобные дела действительно проворачивают очень быстро.

«Мерседес» рванул так, что взвизгнули шины, и развернулся, загородив улицу. Дэнни успел лишь повернуть голову и увидеть другой автомобиль, остановившийся сзади. Распахнулись дверцы. К нему подбежали трое. Дэнни отступил на шаг, попробовал сгруппироваться, но его сбили с ног и потащили к «мерседесу». По дороге он взбрыкнул ногой и тут же вскрикнул от боли. Потом его уложили на пол рядом с задним сиденьем, заставив согнуть колени.

Зарычал двигатель. Немного очухавшись, Дэнни попытался встать на четвереньки, но удар кулаком в ухо снова опрокинул его на ковер. В лицо посветили фонариком.

— Пошевелишься — зарежу, — прошептал кто-то невидимый, и Дэнни почувствовал на горле острие ножа.

Он сник, как воздушный шарик, из которого выпустили воздух. Ему заломили руки и надели пластиковые наручники. Наступила тишина. Дэнни напряг слух, но ничего не расслышал, кроме биения собственного сердца. От коврика чем-то воняло.

Он был уверен, что его везут к ущелью недалеко от въезда в Узельюрт. Выкинут, и дело с концом. Но пока никаких признаков торможения не наблюдалось, лишь шорох шин на фоне негромкого ворчания двигателя. В голове почему-то снова и снова, подобно шарику рулетки, прокручивался куплет из старой песни Дилана:

Отсюда должен быть какой-то выход,

Сказал священнику Джокер…

Дэнни понимал, что его везут убивать, и очень боялся. Даже не самой смерти, а мучений. Ведь Зебек расправлялся со своими жертвами самыми экзотическими способами.

Машина куда-то свернула, начало трясти. Дэнни слышат, как по днищу постукивают камешки. Водитель затормозил.

«Все, — подумал Дэнни. — Приехали. Вот, оказывается, как это происходит. Просто и буднично. Еще чуть-чуть, и я превращусь в мусор».

В нос ударил запах чеснока.

— Лежи тихо, — приказал похититель и пошевелил лезвием.

Секунды тянулись бесконечно. Водитель вышел, оставив дверцу открытой. Подуло холодным воздухом. Похитители посовещались о чем-то, и тот, что с ножом, схватил Дэнни за ворот рубашки и перевел в сидячее положение. Он успел увидеть какие-то фигуры, чей-то затылок, открыл рот, чтобы что-то сказать, но ему быстро заклеили рот пленкой и надели на голову наволочку, туго затянув на шее шнур. Наволочка пахла хозяйственным мылом. Дэнни почувствовал на плече руку.

— Слушай меня, прия-ятель.

Владелец магазина ковров!

— Не трепыхайся! — произнес Приятель угрожающим тоном. — Если будешь сопротивляться, мне придется тебя пристрелить. А делать это мне очень не хочется. Конечно, можно всадить инъекцию кетамина[91], но тебе станет плохо, начнется рвота, ты будешь не в форме. В общем, не трепыхайся. Понял?

Дэнни кивнул.

— Вот и замечательно. Сейчас мы пересадим тебя в грузовик. Будет немного неудобно.

Дэнни напрягся. В детстве старшие братья научили его, что сдаваться нельзя. Даже если противник сильнее во много раз, все равно нельзя позволять ему легко справиться с собой. Шуточки братьев порой бывали жестокими. Однажды они посадили Дэнни в картонную коробку, заклеили и спихнули с крутого холма. Он получил тогда сотрясение мозга. В другой раз, когда они всей семьей в Мэне ездили посмотреть форт времен Гражданской войны, братья встали с ним на краю крепостного вала, где внизу плескался океан. Кевин держал за ноги, а Шон за руки. Им было очень смешно, они притворялись, будто вот-вот его отпустят. Правда, никому другому они обижать Дэнни не позволяли. Но после случая в Мэне он разозлился. В тот же вечер подошел к Кевину сзади и сильно ударил по голове палкой, сознавая, что его изобьют. Однако прежде чем начать над ним издеваться, они хорошенько подумают.

Приятель собирался сказать еще что-то о том, как важно не трепыхаться, но Дэнни уже было безразлично. «Я мертвец в любом случае. Какая разница, захлебнусь ли собственной рвотой, или меня изобьют до смерти, или умертвят иным способом. Терять нечего».

Ориентируясь на голос, он сгруппировался и сильно ударил Приятеля головой. Кажется, попал. Раздался хруст, Приятель вскрикнул от боли, и в голове Дэнни что-то взорвалось. Мир вначале стал красным, потом черным.

Когда Дэнни пришел в себя, то не мог понять, сколько прошло времени и где он находится. В каком-то теплом месте, и очень тесном. Насчет шума пока было неясно. Скорее всего источник находился у него в голове. Руки заломлены за спину и по-прежнему в наручниках. На голове наволочка, рот заклеен пленкой. Через некоторое время он сообразил, что его положили в какой-то ящик. Возможно…

Дэнни вдруг содрогнулся от ужаса. «Меня похоронили заживо». Исходя потом, он выгнулся, начал крутиться, биться лбом о стенки ящика. Обессилев, догадался, что шумит не только в голове. Это машина. Его куда-то везут, значит, еще не похоронили. Ящик установлен в багажнике или под шасси.