Быть может, эти противоречия были просто выгодны. Корпус констеблей Ольстера, который давно точил зуб на человека, считавшегося архитектором насилия ИРА, без колебаний арестовал бы Адамса, если бы тот признал свое членство в организации. В действительности британские власти, основываясь на фразах самого Адамса о его роли в ИРА, попытались обвинить Адамса в ходе так называемого дела о членстве в 1978 году. Однако он опроверг все обвинения, и дело было прекращено. «В обществе, где легальны организации вроде Временной ИРА, политические деятели, подобные Адамсу, играют таинственную роль», – писала по поводу личности Адамса в 1982 году «Айриш Пипл» («Ирландцы» – Irish People) – газета, которая издавалась в Нью-Йорке теми, кто симпатизировал республиканцам. Дальше говорилось, что Адамс «исполняет свою партию очень искусно». На фотографии Адамс одет в свитер с высоким, плотно облегающим шею воротником. Лицо его во время интервью выражает страшное негодование: он говорит об отношении к нему прессы. Ему часто задавали провокационные вопросы о том, «продолжает» ли он смотреть на насилие сквозь пальцы, на что он заявлял: «Начинаю пресыщаться им». «Айриш Пипл» спросила у него, оправдывает ли он Кровавую пятницу – операцию, которую провел Брендан Хьюз, когда бомбы взорвались в мирных частях Белфаста. Адамс ответил так: «Безусловно, я не буду пытаться оправдывать никакие действия, в ходе которых погибают обычные жители. Я, правда, очень и очень сожалею о таких смертях». Но затем он продолжил: «Поскольку политика ИРА не нацелена на уничтожение мирных людей, я не могу по тем же соображениям обвинять эту организацию в случайных убийствах».

Такая умная и дозированная софистика стала еще одним фирменным знаком Адамса; он подавал ее с непоколебимой уверенностью, со свойственным ему резким акцентом. Многие критики Адамса питали отвращение к его скользким выражениям «сожаления». Однако Адамс настаивал, что, когда дело доходит до морального аспекта насилия, ИРА следует придерживаться тех же стандартов, по которым живет британское государство. «В любом военном конфликте, к несчастью, умирают и страдают обычные граждане, – указывал он. – Не только ирландцы несут ответственность за присутствие оружия в ирландской политике. Британцы виноваты в том, что они первыми применили его и, чтобы остаться в Ирландии, продолжают стрелять. – И он добавил: —Одними избирательными бюллетенями их не выгнать».

Адамс всегда имел тесные связи с сообществом и, будучи членом парламента от Западного Белфаста, демонстрировал удивительную способность ежедневно заниматься местной политикой. Он ходил по маленьким улочкам в окружении ватаги любопытных ребятишек и преданных помощников, стучался в двери домов, сочувственно отзываясь на жалобы его собеседников по поводу мусора или стычек с домоуправлением: «Брайан позвонит им утром и затем заглянет сюда, чтобы проверить, что сделано, хорошо, Брайан?» И Брайан или какой-нибудь другой помощник послушно записывал подробности дела в блокнот.

Адамс носил отличные пиджаки, имел аккуратно подстриженную бородку и не выпускал из рук трубку. Он выглядел классным, чуточку высокопарным интеллектуалом. Он опубликовал книгу тонких воспоминаний о своем детстве в Фоллз. Он поглаживал бородку. И назначил себе помощника по связям с прессой.

Шинн Фейн начала открывать «центры советов», которые могли проконсультировать по самым обычным вопросам, например, по получению пособия. Было нечто слегка комичное в этой метаморфозе от революционного подполья к мелким политическим делам: в этот момент Шинн Фейн, что называется, под фанфары заявила, что больше не мирится с «выстрелом в колено» как средством наказания молодых людей за антисоциальное поведение. Бывший боец из Дерри Мартин МакГиннесс, выигравший выборы в Ассамблею Северной Ирландии[81] в 1982 году, торжественно объявил, что «после ряда дискуссий ИРА решила, что стрелять молодому парню по ногам, оставляя его на всю жизнь калекой, – это нечестное и несправедливое наказание». МакГиннесс, напротив, был за «более социально значимый, профилактический подход». Некоторые националисты из SDLP сравнили столь резкий «ребрендинг» Шинн Фейн с попыткой рассказать о непорочном зачатии бандитствующих активистов сообщества.

Адамс теперь настойчиво утверждал, что он сам лично никогда не отдавал приказы о военных действиях и не участвовал в какой-либо насильственной операции, однако он не отказывался от военных методов. В своей первой речи после того, как его избрали президентом Шинн Фейн, он ясно дал понять, что насилие должно продолжаться – в тандеме с политической деятельностью. Вместо этого, несмотря на заявления Адамса о том, что это не положит конец конфликту, ИРА провела еще более жестокие операции. Незадолго до Рождества 1983 года Провос взорвала бомбу в лондонском универмаге «Харродс», уничтожив пять человек и ранив еще 90. (Адамс сказал, что «бомба неправильно сработала».) В следующем октябре доброволец заложил бомбу в отеле «Гранд Брайтон», где на время проведения конференции останавливалась Маргарет Тэтчер и члены ее кабинета. Бомба взорвалась, убив пять человек, но не Тэтчер. ИРА выпустила заявление, красноречиво объясняя стратегические преимущества терроризма: «Сегодня нам не повезло, но помните – должно повезти в следующий раз. Нам всегда должно везти».

Адамс защищал взрыв в «Брайтоне», не просто оправдывая его, а называя необходимым. Фатальные случаи, как он говорил, – «это печальные симптомы британского присутствия в стране». Взрыв не был аргументом против демократии, как некоторые тогда утверждали. В действительности он стал «аргументом за демократию». Тэтчер удалось пережить атаку, но ее уверенность поколебалась. В частных беседах она признавалась, что верит: Провос в конце концов добьется успеха. «Возможно, она в конечном итоге одолеет меня, – говорила она. – Но я не хочу, чтобы она получила меня на блюдечке с голубой каемочкой».

Адамс не раз делился соображениями о том, что конфликт когда-нибудь убьет его. В 1983 году его арестовали, когда Королевские констебли пытались не дать автомобильному кортежу Шинн Фейн развернуть трехцветные флаги. Весной 1984 года Адамс предстал перед судом в Белфасте. Член парламента от Западного Белфаста был обвинен в нарушении порядка и обструктивной политике. Однажды во время перерыва на обед он вышел из здания Магистратского суда и сел в машину, чтобы вместе с товарищами совершить короткую прогулку по Западному Белфасту. Ему приходилось несколько лет находиться в подполье, и его действия тогда трудно было предсказать. Но разбирательство стало главной новостью дня, и все отлично знали, что сегодня он будет в суде в центре Белфаста. Он вдруг стал настолько бояться за собственную безопасность, что даже подал заявление с просьбой разрешить носить оружие для самообороны. Ему отказали, и никого не удивило, что это сделал Корпус королевских констеблей. Адамс предсказал свою смерть, сказав: «Уверен на девяносто процентов, что меня убьют».

Машина отъехала от здания суда и в медленном транспортном потоке двигалась по Ховард-стрит, как вдруг с ней поравнялся откуда-то появившийся коричневый автомобиль. Два стрелка открыли огонь, выпустив дюжину пуль по Адамсу и его товарищам. В Адамса попали трижды: в шею, в плечо и в руку – но не убили. (Еще трое находившихся в машине тоже были ранены, и ни один из них не погиб.) «Христос сказал, что те, кто придет с мечом, от меча и погибнут, – заявил преподобный Ян Пейсли, услышав о стрельбе. – Я следовал слишком за многими гробами, которые радовали Джерри Адамса, чтобы испытывать хоть какую-либо боль и печаль от произошедшего сегодня».