Прошло много лет, но эта отвратительная сцена впечаталась в память Елизаветы, как и слова матери бывшего мужа, навсегда отбившие какое-либо желание носить украшения. Слова той женщины словно въелись в её сознание и даже сейчас, Лиза понимая, что её реакция на украшения по крайней мере, недальновидна, но и переступить через себя она не могла. Елизавета более спокойно относилась только к серьгам и то, только потому что мама ей подарила их на рождение Егора, да к кольцам.

Рассматривая украшения и вспомнив ту историю, Лиза поморщилась и отобрала только серьги, кольца, да украшения для волос.

— Аншиасса! — Возмутилась Самлеша:- На вас будет смотреть множество цисанок, оценивать ваш вид и…

— Самлеша, — прервала её Лиза, — даже если я одену самые дорогие украшения, какие есть в этом мире, либо вообще явлюсь без них — меня всё равно будут все обсуждать!

— Аншиасса, — раздался старческий голос ювелира, — позвольте вам предложить весьма необычные украшения. Я когда-то создал их не зная: захочу ли я их кому-нибудь предложить… — Здрад прикрыв глаза, улыбнулся, отчего его лицо сморщилось ещё сильнее. — Но вот сейчас смотрю на вас и понимаю: их время пришло.

Заинтересовавшись, Лиза согласилась. Ювелир отдав указание своему помощнику, который принёс весьма непрезентабельного вида, даже чуть помятые коробочки, открыл их перед Лизой и она ахнула: в одной лежала тончайшая сеточка с множеством мелких кристаллов, которые при освещении сахедов словно вспыхивали искорками.

— Это украшение для ваших волос аншиасса. — Довольный её реакцией пояснил здрад.

В двух других плетеных коробочках были пояса, которые тоже вызывали восхищение искусством, с которым они были выполнены: переплетение цепочек разного плетения, с украшениями из кристаллов собранных на одном в виде цветов, на другом в виде спиралей и подвесок с кристаллами.

— Оооо, — протянула Самлеша, заворожено смотря: когда Елизавета примерила один пояс.

— Потрясающе, — выдохнула Лиза смотря в отражающий камень. — У вас просто золотые руки!

— Какие? — удивился здрад.

— О. В моём мире так говорят про тех, кто своими руками создаёт невероятной красоты вещи.

Пожилой ювелир смотрел на красующуюся женщину с благодатной, доброй улыбкой, а когда Елизавета вспомнила за свою серьгу, которая теперь у неё осталось в единственном экземпляре, подобрал весьма изящную, длинную цепочку, заверив, что несмотря на тонкое плетение — она весьма прочная из специального сплава и разорвать её очень проблематично.

Время перехода на другой материк приблизилось, и Лиза с слегка подрагивающими руками спустилась в пещеру с каменными кольцами, где встретилась с Махараджем.

— Готова? — С улыбкой спросил он, хотя в его взгляде, которым он цепко осмотрел женщину, улыбка не отразилась.

— Да. Волнуюсь безумно, — Лиза нервно бросила взгляд на кольца, сжала кулаки и подойдя к мужчине, упёрлась головой ему в грудь.

Махарадж не ожидающий такого поступка — замер, но через пару мгновений, прижал женщину к себе и приподнял подбородок, заставляя посмотреть на себя:

— Тебе там совершенно ничего не грозит Элисса. Задерживать и оставлять тебя Владеющая не станет: во-первых, из-за заключённого тобою контракта, ну а во-вторых — ей это не нужно.

— Я всё понимаю, но всё равно — дико волнуюсь, — прошептала Лиза, замершая от пусть и короткого, призрачного ощущения защиты в объятьях предводящего. Опустив голову, она опять прижалась головой к груди мужчины и на миг обняла его.

«Пусть и призрачная, зыбкая, но он моя единственная опора и поддержка в этом дурном мире», подумала Лиза, прежде чем решительно отстраниться и отойти на пару шагов.

— Я готова, — решительно выдохнула она, а Махарадж едва качнувшийся вслед женщине, тут же взяв себя в руки, кивнул и вызвал здрада, который открыл переход в одном из каменных колец.

Бросив ещё один взгляд на предводящего, Лиза решительно шагнула за переливающуюся пелену.

— Приветствую вас аншиасса, — послышался женский голос сбоку, и Лизу привычно покачнувшуюся после пространственного перемещения подхватили под локоть.

Елизавета прикрыла глаза, сжав зубы и прикусив кончик языка в борьбе с накатившей тошнотой.

— Может вам лекаря вызвать? — Тут же послышался уже другой женский голос с тревогой.

— Не надо, — Лиза распахнув глаза попыталась улыбнуться и с благодарностью посмотрела на высокую женщину одетую в подобие мужского костюма. — В первый раз в этом мире мне оказали поддержку, — выдавила она. — Благодарю.

— Хм, не может быть, — послышалось с боку, и Лиза повернула голову.

— Да, каждый переход даётся мне с трудом.

Продышавшись, Елизавета ещё раз поблагодарив за помощь направилась за той цисанкой, которая выразила сомнение её словам.

— А вы просили о ней? — Цисанка с еле уловимой улыбкой обернулась, остановившись на каменной лестнице.

— Простите? — Не поняла Лиза. — Разве о таком просят? — Она всё ещё дышала глубоко, чтобы неприятные ощущения после перехода побыстрее улеглись.

— Я так и подумала, — кивнула цисанка, ещё шире улыбнувшись. Высокая, как и все — худощавая, но с приятием смотрящая на Лизу, что сразу её расположило к ней и что самое удивительное: на ней было платье! Обычное, в пол и без вычурных украшений, но — платье!

— Дело в том, — цисанка продолжила подниматься по лестнице, — что в нашем мире мужчина не имеет право прикасаться к женщине среднего и высшего сословия, без её на то дозволения.

— О! — Лиза остановилась и тут же вспомнила объяснения Самлеши, когда та рассказывала ей о правилах поведения перед приёмом в цело́мине у управляющего. — Точно! Здрада мне говорила, но у меня это вылетело из головы! — Лиза приостановилась:- Получается: пока женщина сама не попросит — мужчина не имеет права прикоснуться к ней?

— Смотря что вы имеете ввиду. — Цисанка тоже остановилась на ступеньках.

А Лиза вспомнив, как ожидала поддержки от Махараджа, когда её покачивало от нахлынувшей дурноты, как буквально сегодня ждала от него поцелуя перед трапезой… «Получается: я должна постоянно просить? Господи, ну что за правила!»

Цисанка напомнила о себе:

— Аншиасса, так что вы имели ввиду?

Покачав головой, Елизавета с улыбкой тут же переключилась на другую тему:

— Не знала что в этом мире женщины носят платья, — проговорила она скорее самой себе, но та услышав, рассмеялась и продолжила путь:

— На мужском материке — нет. Уж слишком консервативен Владеющий. Закостенел в прошлых традициях. Считает: что наследие предков необходимо неукоснительно соблюдать, поголовно выполнять, даже если это идёт вразрез прогрессу, не говоря уже об удобстве.

Пока они переговаривались, вышли в длинный коридор шедший под уклон вверх, под потолком которого парили привычные сахеды.