Николас не мог пропустить намек мимо ушей.

Когда они подошли к двери, Брандегарт по-дружески хлопнул принца по плечу, чтобы не заканчивать встречу на зловещей ноте.

— Вы, похоже, славный человек, — одобрительно отметил он. — Я бы хотел увидеть вас снова.

— Я тоже был бы рад. — Николас окинул взглядом кабинет Мудреца и остановился на паре обитых кожей стаканчиков на каминной доске. — Скажите, а вы случайно не играете в кости?

Широкая улыбка и морщинки вокруг глаз мага были достаточным ответом.

— Но, лорд, вы не можете отвернуться от них, — сказала Атайя, балансируя на грани убеждения и самоунижения: прося о помощи или уже моля о ней. — Если вам небезразлична судьба людей вашего графства, вы должны переменить свою точку зрения. Оба наших отца хотели этого.

Герцог Касторский сердито посмотрел на нее исподлобья, нахмурив тонкие брови-ниточки. Он был одним из самых могущественных землевладельцев Кайта и сыном лучшего друга Кельвина. Однако на данный момент Аркаус не стремился признать наличие каких-либо уз с единственной дочерью покойного короля. Он даже не предложил ей погреться у камина, а настоял на разговоре в уединенном уголке двора, подальше от любопытных взглядов слуг.

— Вы здесь непрошеная гостья, моя госпожа. — Голубые глаза герцога были холодными, как покрытая снегом земля под ногами. — Вы и ваш супруг. Молю вас, уезжайте, и как можно быстрей, пока никто не заметил вашего визита.

— А вы прогнали бы из своего дома Кельвина, если бы он пришел за поддержкой? — не унималась Атайя. — А ваш отец отказал бы ему? Я просто продолжаю дело короля и надеюсь, что вы будете первым, кто изъявит желание ко мне присоединиться. В память о дружбе наших отцов.

— И только благодаря этой дружбе я не доложу о вас Трибуналу, — строго ответил тот, и в холодном воздухе образовались клубы пара от его дыхания. — Мой долг — защищать фермеров. На прошлой неделе в Торрее сожгли троих мужчин за то, что они скрывали колдуна у себя в хлеву. Один безымянный лорнгельд принес столько несчастья, а если пройдет малейший слух о вашем присутствии в моем графстве, Трибунал мне голову снесет, тем более если узнает, что вы ступали на территорию замка.

— Значит, мы должны позволить им запугивать нас и заставлять жить по их жестоким законам? Подвергать себя «святому» ритуалу отпущения грехов?

Как ни странно, герцог не стал возражать. Вероятно, он придерживался той же позиции, но не хотел ввязываться в чужие проблемы.

— Принцесса, я последний раз прошу вас покинуть мой дом, пока я не приказал, чтобы вас с мужем выгнали силой. И никому не говорите, что вы здесь были, — никому!

Аркаус хотел засыпать ее угрозами, но его голос дрожал, выдавая, как он напуган.

Герцог развернулся и пошел прочь. Не прошло и минуты, как главный стражник выпроводил Атайю с Джейреном за пределы ворот и оставил в снегу, словно попрошаек, которым отказали в корке хлеба.

Атайя закуталась в складки походной накидки и уныло вздохнула, оглянувшись на обитую железом боковую дверь, крепко запертую за ней.

— Он был нашей последней надеждой.

— Он был последним в списке Мозеля, — поправил Джейрен. — Не сомневайся, есть другие люди, которые с радостью нам помогут… мы просто пока не знаем кто.

Принцесса посмотрела на мужа с уважением, подумав, как ему удается уже не первый раз сохранять оптимизм в самых отчаянных ситуациях.

— Надеюсь, мы скоро поймем, к кому обращаться, — сказала она, пнув ледышку на дороге. — Даже если нас поддержат в деревнях, пока мы не перетянем на нашу сторону нескольких землевладельцев, будет трудно вести кампанию — трудно ее финансировать.

Джейрен растирал ладони и дул на них, чтоб не онемели.

— Давай, пора домой, — заключил он. — Там не столь шикарное место, но единственное в Кайте, откуда нас не вышвыривают на снег.

— Хотя боюсь, найдутся желающие и это сделать. — Атайя чувствовала, что не все в лагере благосклонно относятся к ней, а некоторые открыто досадуют, что у них единственный выход избежать отпущения грехов — прийти к принцессе за помощью. — На обратном пути надо зайти в таверну «Черные львы» и посмотреть, не оставил ли для нас Кордри рунной ткани. Дриана отправилась в Килфарнан искать брата, и я попросила передать Кордри, что у нас заканчивается его сукно. А потом сразу домой и отдыхать. Если это возможно в компании сотни учеников-колдунов, которые круглые сутки портачат заклинания, — сухо добавила принцесса.

Они оказались в Кайбурне поздним вечером. Атайя выбрала пустынную улочку в городе и переместилась туда прямо из дубовой рощи у замка герцога, избежав прогулки в сотню миль. Убогая улица была залита помоями: даже снег не перебивал вонь. И, Джейрен удивился, что его жена так детально знает это дыру, чтоб выполнить заклинание транслокации.

— Мы около притона, где когда-то мы с Ранальфом нашли Кордри, — объяснила она, позабавленная тревожным видом супруга, который задумался, насколько жуткие заведения посещала Атайя до его прибытия в Кайт.

Добраться до знакомых улиц оказалось не так просто, потому что скользкие булыжники мостовой покрылись льдом и застывшей грязью. Джейрен взял путь к таверне «Черные львы». Вскоре они сморщились, почувствовав ядовитый запах гари. Завернув за угол, за которым должна была открыться небольшая площадь перед таверной, парочка увидела сожженный каркас здания: от крыши и стен осталась груда почерневших балок, усыпанных пеплом. Из-под обломков торчал кусок вывески — два черных льва на малиновом фоне, знак королевского рода Трелэйнов. Табличка неузнаваемо покорежилась, и Атайю всю передернуло при виде надругательства над семейным гербом.

Джейрен остановил женщину, которая плелась мимо, прижимая к груди гниющие луковицы.

— Извините, госпожа, вы не скажете, что здесь произошло? Нас с женой не было в городе несколько недель, и…

— А почему вы интересуетесь? — прозвучал ее враждебный и в то же время напуганный голос. — Вы друзья Руперта?

— Да, — закивал Джейрен.

Если он думал, что после этого признания женщина перестанет волноваться, то ошибался; ее страх только возрос.

— Не трогайте меня! — приглушенно крикнула она, закрыла лицо лохмотьями и поспешила прочь.

Атайя перевела взгляд с удаляющейся оборванки на остатки таверны Руперта.

— Трибунал, должно быть, выследил Натана, — пробормотала она.

— Вот это зрелище, да? — произнес человек за их спиной, и принцесса вздрогнула от неожиданности. Она надеялась, что незнакомец не слышал ее слов, и, судя по его широкой улыбке, была права. — Жаль, вы не видели пламени: языки поднимались как шпили собора.

— Что произошло?

— А вы не знаете? — ухмыльнулся мужчина и тотчас закашлялся. Вряд ли он переживет зиму. — Вы, наверно, нездешние, — продолжил он, восстановив дыхание. — Владелец, человек по имени Руперт, послал своего сына к колдунам в лес. И сам с ними связался — чертовски опасный шаг, как я считаю. В итоге на прошлой неделе его арестовали, — перестал улыбаться он. — Вы его знали?