45. Лев [I] Великий весьма восхвалял императрицу Пульхерию. Поэтому и память ее кончины он совершал, и над ее гробницей сам поставил ее изваяние. И во Дворце, глядя на ее изображение на картинах, он восхвалял всю ее жизнь. Тот же Лев [I] перенес в портики Феодосиан статую Маркиана и Пульхерии, поставив ее на обозрение столице[1219].

46. Портрет Юлиана на монетах уничтожил[1220] Феодосий [I] Великий. Кроме того, увидев его статую, стоявшую снаружи Монетного двора, он покраснел и спросил у спутников, чей это портрет. Когда же они ответили, что Юлиана, он сразу сказал: «Я увидел вместо статуи черного человека и сильно покраснел». И он тотчас сбросил ее и издал указ, что, кто где найдет на монетах его портрет и не сообщит об этом в фиск, тот будет изгнан из Константинополя с конфискацией имущества.

47. Юлиан много занимался колдовством. Поэтому и идолов, как рассказывают, он сделал похожими на императорские статуи и принуждал поклоняться им как изображениям императоров. Кроме того, в Никомидийской митрополии он также изготовил[1221] отлитые из золота изваяния Аполлона и богини Артемиды и подобными законами постановил им поклоняться, ибо это, говорил он, статуи его самого и его жены. Поэтому бесчисленное множество людей, будучи обмануто, впало в идолослужение.

48. Когда Юлиан проезжал через Панеадские края, через так называемую Кесарию Филиппову[1222], то увидел изваяние кровоточивой и статую самого Иисуса, изготовленную, как говорили, ею самой. Там склонившаяся женщина касалась правой рукой подола статуи Иисуса[1223], а посередине [росло] растение некоего вида – хорошее лекарство от всякой болезни, способное, говорят, также исцелять тех слепых, кто вышел такими из материнского чрева (об этом весьма подробно упоминают и Евсевий Памфил[1224], и Диакриномен[1225]). Увидев это, Юлиан спросил о смысле такой загадки и, узнав, что это статуя Иисуса, разбил Его, а также Веронику[1226], как, согласно упоминанию Диакриномена, звали кровоточивую. А растение он сжег и поставил на этом месте идолы Зевса, Артемиды и самого себя. Построив там еще и храм, он написал на нем: «Богу Зевсу всевидящему. Юлиан Панеаде в дар приносит». Там и епископ Мартирий[1227], сильно уничиживший его, был сожжен близ этого храма, как говорили, в качестве жертвы богам.

49. Когда Юлиан стал императором, еще прежде чем он прибыл в Рим[1228], в Византии поставили его статую у портиков Константиниан. А военачальник Димофил[1229], радуясь идольской вере, поставил ее на порфировую колонну [с надписью]: «Юлиан – великий богопочитатель». Поэтому, как только тот воцарился, он и в Риме, и в Антиохии поставил его изображения как на досках, так и сделанные из бронзы, огромного размера.

50. Грациан после свадьбы прибыл в Рим и поставил в Риме себя и супругу в виде серебряных статуй как некое новое зрелище[1230].

51. Удивительная статуя Валентиниана [III] Младшего находилась у портиков Леонтия[1231], где Зинон устраивал свои инспекции. Увидев статую Валентиниана, Зинон сказал: «Несчастливы те цезари, кто не оставил по себе зримой памяти в изображениях».

52. На Быке был устроен огромный лагерь Константина [I], а Визант устроил с ним битву[1232], и погибло язычников двадцать тысяч[1233], как говорит Сократ. И тотчас на этом самом Быке был установлен серебряный позолоченный крест, а также изображения Константина [I] и Елены: как рассказывают, руки обоих рабов Божьих держат, крест[1234].

53[1235]. В так называемых Контариях была сторожевая башня, на протяжении семи лет. И в этом месте шла война два года и был идольский храм, очень маленький, который, как говорили, был посвящен Галену[1236]. Разрушив его, Константин [I] построил храм Богородицы, изобразив там себя, свою мать, Иисуса и Деву, и устроил торжественный праздник на двенадцать дней.

54[1237]. В квартале Виглентия находилась крепчайшая сторожевая башня Константина [I], которую он поставил еще до видения Города. Ведь там он, как сам рассказывал, вечером увидел своими глазами[1238] крест. В том же месте, в квартале Виглентия, Север поселил газцев[1239]. Победив их, Максимин, стратег Константина[1240], убил около восьми тысяч человек. И тогда остальные, сойдя с коней и преломив мечи, стали валяться в ногах у Максимина и просить пощады, а получив ее, из своей бронзовой амуниции сделали статую Константину.